Дитя понедельника - Бэгшоу Луиза - Страница 56

— Спасибо, — отвечаю я, скромно опуская глаза и краснея от удовольствия.

Чарлз целует меня в щеку и уходит.

Я понимаю, что выгляжу не потрясающе, но комплимент Чарлза очень приятен. Столько девиц желали бы получить от него такой же, но только я удостоилась чести быть его девушкой.

— Ни черта себе! — слышу из покоев голос Лили. — Вот это роскошь! Должно быть, к хорошему быстро привыкаешь!

Я захожу в отведенную спальню. Действительно, ни черта себе! Такое ощущение, что в каком-нибудь музее меня пропустили в одно из помещений, вход в которые обычно загораживает красная бархатная веревка с золотыми кистями. Уверена, что вся мебель здесь — антикварная и бесценная. Стены драпированы дамасской парчой желтого цвета, есть гигантский камин и стол на четыре персоны. Ковры на полу, похоже, персидские, стулья времен Людовика XIV…

Джанет смотрит в большое стекло, украшенное по бокам золотистыми витражами. Прямо под окнами разбиты клумбы с орхидеями, и запах проникает внутрь. Аллеи парка залиты светом изящных фонарей.

— Анна, ты только представь, что все это может принадлежать тебе! — мечтательно тянет Джанет.

Мы переодеваемся со скоростью света: Джанет и Лили потому, что мечтают как можно скорее напасть на след какого-нибудь графа или иного именитого богатея, я же стремлюсь напасть на стол с едой — в противном случае я от голода начну грызть ногти.

Лили надевает платье из струящегося золотого шелка, которое удерживается на плечах парой тончайших лямок и сверкает при каждом движении. В ушах у нее искристые подвески — кажется, подарок последнего приятеля, на ногах — украшенные стразами босоножки, волосы забраны в элегантный французский пучок.

Джанет облачается в наряд цвета темной меди, настоящее бальное платье, с корсетом и пышной юбкой. Волосы она оставляет распущенными, и они сбегают черными струйками по плечам. Она напоминает мне Кэтрин Зета-Джонс в фильме про Зорро.

Я натягиваю синее платье, которое подобрала мне Джанет. Оно сшито из красивого переливающегося материала, с юбкой колоколом, которая отвлекает внимание от моего большого пуза. Рукавчики три четверти, нитка натурального жемчуга (Джанет всучила, не позволив надеть подделку).

Конечно, я выгляжу как обычная девушка с крупноватым носом. Но это уже большой шаг вперед! Даже странно, что я согласилась на такой светлый оттенок синего. Господи, платье почти голубое! Я много лет не носила цветной одежды, составив гардероб сплошь из черного, серого и маренго. Иногда мне кажется, что я могла бы целую неделю ходить на похороны, ни разу не повторив траурного одеяния.

Я стараюсь не смотреть на своих спутниц. Зачем мне лишний повод для расстройства?

Мы торопливо идем в сторону лестницы (и как Джанет ухитрилась запомнить дорогу?). Если мы задержимся в каком-нибудь темном коридоре хоть на минуту, я уже точно съем своих подружек.

К счастью, на коктейли было отведено всего полчаса, а затем нас провожают в необъятную столовую. Слава Богу! Еще один бокал на голодный желудок, и я бы могла станцевать джигу прямо в своем элегантном синем платье.

Чарлз уже в столовой, показывает гостям их места и предлагает не толпиться в проходе.

— О, леди! — говорит он нам. — Вы выглядите волшебно.

— Ни хрена себе, кто ж это такие? — удивленно спрашивает мужчина, стоящий рядом с Чарлзом. — Чтоб я сдох!

Несмотря на отлично поставленную речь, выдающую принадлежность к высшему обществу, выражается он довольно странно! Честно говоря, даже черный галстук не украшает этого здоровенного борова.

— Чарли, даты счастливчик! Надеюсь, ты не встречаешься сразу с обеими?

— Заткнись, Уильям, — довольно громко говорит Чарлз. — Прошу вас, простите моего друга. — Это уже нам.

— Ничего страшного, — щебечет Лили, улыбаясь здоровяку. Я заметила, как она ухмыльнулась, услышав «с обеими», а не «с тремя».

— Джанет, Лили, это Уильям Лайонс, — представляет Чарлз моих соседок. — А это Анна, моя подруга. — Странно, но в его голосе звучит настоящая гордость.

— А мы как раз совершенно свободны, — заявляет Лили.

Не успевает она договорить, как вокруг нас образуется целая толпа мужчин в смокингах. Некоторые из них искренне улыбаются мне и жмут руку, однако большинство глазеют только на Лили и Джанет, совершенно игнорируя меня. Нас с Чарлзом постепенно оттесняют в сторону. До меня доносится приглушенный разговор двух мужчин:

— Пара отличных кобылок, не так ли? Дуры с хорошенькими мордочками всегда нарасхват.

— Дуры или не дуры — не суть важно. Пару раз перепихнуться все равно приятно.

Раздается негромкий смех, и эти двое присоединяются к толпе страждущих. Я чувствую, как меня переполняют гнев и желание защитить подруг (даже бестолковую Лили). Как смеют эти богатеи судить о них по первому впечатлению? Конечно, они не выглядят как чопорные английские леди и не носят дурацких целомудренных имен, таких как Камилла или Пруденс, ну и что с того? Бедная Лили, она думает, что может играть здесь в кошки-мышки, не подозревая, что ее вот-вот сцапают. Она-то приволоклась к Чарлзу в поисках богатого мужа, а ее воспринимают как девушку на одну ночь. Это даже хуже проститутки, потому что той хотя бы платят!

Я протискиваюсь сквозь толпу мужчин к подругам.

— Простите… извините… дайте пройти…

Мужчины расступаются: они вынуждены это делать, потому что я женщина да еще и подруга хозяина вечеринки. Я подхватываю девиц под руки.

— Думаю, пора садиться за стол.

— Да пусти ты меня, — возмущается Джанет. — Иди общайся с Чарлзом. Мне офигенно и без тебя.

Те из мужчин, что оказываются поближе, криво ухмыляются, заслышав просторечные словечки в устах Джанет. Это выводит меня из себя. Я молча тащу подруг в сторону. В конце-то концов, я вешу вдвое больше каждой из них, а им совсем не нужны синяки на изящных ручках.

— Она права, — шепчет Лили. — Нужно уходить прежде, чем они успеют облизнуться. Это верная тактика.

Я нахожу их места.

— Ты будешь сидеть за четвертым столом, а ты — за девятым, — говорю им. — И обязательно найдите меня после ужина. Мне нужно с вами переговорить.

— Не нужно. — Джанет ободряюще смотрит на меня. — Я и без того достаточно для тебя сделала. Теперь сама разбирайся со своими отношениями.

Ужин просто сказочный. К моему огромному облегчению, на столе нет корзинки с выпечкой и хлебом, иначе я наелась бы раньше, чем дождалась первой перемены блюд. В ожидании, пока меня обслужат, я постоянно покашливаю, чтобы скрыть урчание желудка.

— Ты, случайно, не простыла, старушка? — заботливо спрашивает Чарлз. — Сделай глоток шампанского.

Мы сидим вдвоем за первым столом. Перед нами простираются вереницы столов и столиков, сдвинутых и отдельных, для пар. В глубине столовой расположен гигантских размеров камин — настолько гигантских, что каминная полка находится в трех метрах над полом. Потолок украшен лепниной, обрамляющей роспись маслом на тему охоты. Глядя наверх, так и представляешь, что столы должны быть мощными, окруженными тяжелыми скамьями, как в давние времена, но на самом деле столики очень изящные и современные, однако они не контрастируют с общим видом столовой. На стенах множество канделябров, и впечатление такое, что в них горят не электрические лампочки, а дрожат огоньки свечей. На каждом столе стоят вазы с живыми цветами и виноградными гроздьями; приготовлены бокалы для различных напитков, аккуратно разложены приборы, расставлены тарелки из тонкого фарфора.

— Я же предупреждая, что вечеринка будет небольшая, — скромно поясняет Чарлз. Я потрясение гляжу на него. — Знаешь, скоро у меня день рождения, вот тогда я бы хотел организовать шикарный прием. Ты поможешь мне все устроить? Я буду счастлив, если ты будешь участвовать в подготовке торжества вместе со мной.

— Я… может быть, — киваю я. — Вечеринка вышла на славу, Чарлз.

— Она только началась. — Он внимательно смотрит на меня. — Ты выглядишь иначе. Это платье, эти… перемены… — Чарлз делает неопределенный жест рукой, не найдя слов.