Больше, чем любовница - Бэлоу Мэри - Страница 61

Друзья все поняли. У Джоселина отлегло от сердца. Кимбли и Броум, конечно, знали всю правду, но и двое остальных понимали, что он попал в неловкое положение, заставляя леди три недели исполнять роль сиделки. Они были готовы приложить все усилия к тому, чтобы вывести Джейн в общество, сделать так, чтобы она почувствовала себя в их кругу своей. Они могли помочь восстановить доброе имя девушки, снять с нее все вздорные обвинения – и готовы были с радостью сделать это.

Новой сенсацией, способной вытеснить старые слухи, будет, конечно же, то, что герцог Трешем ухаживает за женщиной, некогда состоявшей при нем сиделкой.

Но все будет хорошо. Никто из знавших, что леди Сара Иллингсуорт была его любовницей, не посмеет произнести это вслух. Ее репутация и доброе имя будут спасены.

Затем Трешем отправился домой. Он решил не ездить сегодня в «Уайтс» – газеты можно почитать и у себя в библиотеке. Не успел он закончить завтрак, как в столовую вихрем ворвалась Ангелина.

– Трешем, – сказала она, – о чем это вы думали, когда ввязались в драку сразу с тремя Форбсами вчера в Гайд-парке? Когда я узнала… О, я думала, мои нервы не выдержат, но чудесно, что всех троих пришлось тащить в карету и у всех оказались разбитыми носы! Как жаль, что их было не пять!

Какая была бы славная победа Дадли, если бы вы разделались сразу со всеми! Я полагаю, слухи о том, что двое оставшихся вызвали тебя на дуэль, не чистой воды выдумка? Хейуорд сказал, что такого рода информация не для дамских ушей, но он не стал отрицать ее, и я сделала вывод, что с дуэлью – все правда. Теперь я глаз не сомкну, ожидая этой дурацкой дуэли.

Тебя убьют, и что я буду делать? А если ты убьешь их, то тебе придется бежать в Париж, а Хейуорд продолжает утверждать, что не возьмет меня туда, несносный он человек, даже если я добровольно откажусь от удовольствий Брайтона. И еще, Трешем, что это за сплетня о мистическом превращении мисс Инглби в леди Сару Иллингсуорт?

– Пожалуйста, присядь, Ангелина, – устало махнув рукой на стул, предложил Джоселин. – И выпей кофе. – Трешем подал знак дворецкому, стоявшему подле буфета. – И, сделай милость, сними это зеленое уродство. Боюсь, от вида твоей шляпки у меня случится несварение.

– Это правда? – спросила Ангелина. – Скажи мне, что это правда. История как раз по нам, Дадли, Ты прячешь у себя в доме убийцу, выдавая ее за свою сиделку и представляя ее избранному обществу как соловья. Прелестно!

Ангелина от души расхохоталась. Хокинс, почтительно склонившись, налил ей кофе.

Ангелина и не думала снимать шляпу, к немалой досаде Джоселина.

– Леди Сара Иллингсуорт сейчас находится у леди Уэбб – сказал он, – и я был бы весьма тебе обязан, если бы ты нанесла ей визит, Ангелина. Бог знает, как это вышло, но ты единственный респектабельный член нашей семьи. Может, потому, что этот засохший стручок Хейуорд на тебе женился к держит тебя в узде. Хотя, Бог свидетель, не слишком тугой.

Ангелина расхохоталась:

– Хейуорд – засохший стручок! Да, так и есть. По крайней ей мере на людях.

Джоселин сделал страдальческую мину – румянец на щеках у сестры отвратительно диссонировал с ярко-розовым плюмажем на зеленой шляпе.

– Я непременно загляну к леди Уэбб, – пообещала она. – Хейуорд сегодня же проводит меня к ней. Не могу отказать себе в удовольствии взглянуть на нее еще раз, Трешем. Она набросится на меня с топором? Это было бы восхитительно! Хейуорду пришлось бы рисковать жизнью, защищая меня.

– Она ударила Джардина по голове книгой, – весьма сухо пояснил Трешем, – когда он повел себя… неуважительно. Джентльмен жив и здоров, к тому же оказалось, что украденная собственность вовсе не была украдена. Весьма банальная и скучная история в действительности. Но леди Сара не должна из-за этой досадной неразберихи страдать. Ей нужны для поддержки респектабельные люди.

– И леди Уэбб все это для нее устроит, – констатировала Ангелина.. – Одного не пойму, Трешем, при чем тут ты?

Ангелина вдруг замолчала, уставившись на брата во все глаза, а затем, поставив на блюдце чашку с кофе, которую так и не успела поднести ко рту, расхохоталась вновь.

– О, Трешем, я вижу, ты действительно попался! Какое чудо!

He могу дождаться, чтобы рассказать об этом Хейуорду. Но он ушел заседать в палату, бессовестный, и не вернется, пока не придет время ехать с визитом. Трешем, ты влюбился!

Джоселин воспользовался лорнетом, но оптика увеличивала безобразную шляпку сестры, оскорбляя его чувство прекрасного.

– Я рад, что доставил тебе столько удовольствия, но «Трешем» и «влюбленный» никогда не могут стоять рядом, о чем должно быть, давно известно. Тем не менее, я женюсь на леди Саре, и можешь гордиться тем, что тебе я сказал об этом первой, не считая, конечно, саму леди Сару. Кстати, она ответила мне отказом.

Ангелина на миг лишилась дара речи.

– Леди Сара сказала «нет»? – прошептала она, приходя в себя.

– Сказала «нет» тебе? Герцогу Трешему? Это чертовски смело с ее стороны. Признаюсь, я едва ли запомнила, как она выглядит, эта твоя сиделка. Она казалась такой несчастной серой мышкой. Зачем, скажи на милость, носить серое, когда в мире столько других цветов? Но ее пение меня сразило. К тому же я заметила, что она хорошо вальсирует, Я должна была догадаться, но, признаюсь, пропустила подсказку. И сейчас она тебе отказала! Эта женщина начинает мне нравиться. Должно быть, у нее есть характер. Как раз то, что тебе надо. Я даже готова полюбить ее как сестру.

– Она сказала «нет», Ангелина, – сухо повторил Трешем. Ангелина смотрела на брата с укором.

– Ты – Дадли, Трешем, а Дадли не воспринимают «нет» как ответ. «Нет» – по-моему, не ответ. Хейуорд целый месяц после того, как мы познакомились, и думать не хотел о женитьбе, уверяю тебя. Он считал меня пустоголовой, слишком кокетливой и болтливой. Тот факт, что вы с Фердинандом приходитесь мне братьями, не увеличил мои шансы. Но он женился на мне! Он и в самом деле был чертовски обескуражен, когда сделал мне предложение и получил отказ. Я думала, он вернется домой и застрелится. Но как мог он не подпасть под мои чары, если я с самого начала решила, что он должен в меня влюбиться?

– В самом деле, как? – пробормотал Трешем.

Ангелина щебетала еще с полчаса, пока Трешему удалось ее выпроводить. Голова болела, и все же Трешем решил, что утро прошло неплохо. Джейн будет принята в обществе. Раскрывшись перед нужным человеком, он заручился мощной поддержкой, чтобы сломить глупое нежелание Джейн заполучить его, Трешема, в мужья.

Джоселин не стал долго раздумывать над вопросом, что заставляло его брать ее штурмом. Он не смог признаться себе в том, что испытывает потребность в обществе именно ее, Джейн. Все дело, как он себе говорил, лишь в ее упрямстве. Он не мог позволить ей оставить за собой последнее слово, как обычно у них случалось.

Нет уж, леди Сара Иллингсуорт не скажет в их споре последнего слова.

Джоселин вдруг обнаружил: он думает, что бы надеть, когда он пойдет к ней. Словно влюбленный юнец.

Глава 23

– Ты осунулась, Сара, – сказала леди Уэбб, – что, конечно, совсем неудивительно, если принять во внимание то, через что тебе пришлось пройти. Но скоро мы вернем румянец твоим щечкам. Мне хотелось бы отправиться на прогулку пешком или верхом сегодня же. Погода такая чудесная. Однако сегодня во второй половине дня я принимаю гостей. И как бы нас это ни раздражало, моя дорогая, мы должны быть готовы к приему.

На Джейн было модное, с высокой талией, платье из цветного муслина, которое в числе прочих находилось в сундуке с ее вещами, которые Филипп и кучер герцога Трешема доставили к леди Уэбб утром. Волосы ей уложила специально приставленная к ней горничная. Но как бы хорошо ни была Джейн причесана и одета, она все же попробовала отговорить леди Уэбб от участия в приеме.

– Может быть, тетя Генриетта, мне не стоит показываться людям на глаза?