Волшебная ночь - Бэлоу Мэри - Страница 16

— Хорошо. Я буду ждать вашего ответа. Вы сами придете ко мне?

Она кивнула. А затем еще раз посмотрела на Верити, улыбнулась ей и пошла, придерживая рукой концы шали под подбородком. Алекс, повернувшись, смотрел ей вслед. Она же не обернулась ни разу.

Господи, да ведь он хочет ее! Хочет быть с ней. Хочет любить ее, эту простую валлийку, которая таскает тележки с углем в его шахте. Женщину, которая не боится смотреть ему в глаза и держится с ним уверенно и гордо, без тени почтительности во взгляде. Женщину, которая так безрассудна и отважна, что отправляется ночью в горы вслед за мужчинами. Женщину, душа которой умеет мечтать.

Его тело до сих пор чувствует то единственное краткое прикосновение к ее телу, к сильному, упругому, молодому женскому телу. Его губы помнят тепло и мягкость ее губ. Он помнит, как горячая волна страсти пробежала по его членам, когда он поцеловал ее.

И он опять пожалел о своем предложении. Если она поселится с ним под одной крышей, ни к чему хорошему это не приведет. Не в его правилах заводить шашни с прислугой, с людьми, зависящими от него, но в данном случае он совсем не уверен, что сумеет сдержаться, побороть искушение, которое вызывает эта женщина.

Он спрашивал себя: если она все же не примет его предложения, придет ли она сообщить ему об этом? Ему следовало бы уточнить это. Впрочем, он всегда может послать за ней. В конце концов, она его работница и должна подчиняться.

— Папа, — сказала Верити, дергая его за руку, — я хочу разговаривать так же, как миссис Джонс. Она так красиво говорит. Мне кажется, я могла бы слушать ее целыми днями.

«Я тоже», — подумал Алекс. Хотя тут же поправил себя — не только певучий уэльский акцент красит Шерон Джонс, у нее есть и другие, более привлекательные достоинства.

И не надо обманывать себя, сокрушенно резюмировал Алекс. Он нисколько не раскаивается в своей настойчивости.

Глава 6

Теперь, когда он знал происхождение этих звуков, они показались ему еще более зловещими. Алекс проснулся сразу, едва услышав вой и звон, и так же, как несколько дней назад, стоял у открытого окна, вглядываясь в ночную мглу. «Бешеные быки». Что на этот раз привело их в долину, спрашивал себя Алекс, нервно постукивая костяшками пальцев по подоконнику. Он опять почувствовал свою беспомощность. У него под носом творятся странные дела, а он не только не может положить им конец, но не в состоянии даже понять их.

Может, намечается очередной тайный сбор в горах и «бешеные быки» просто напоминают о себе, чтобы припугнуть тех, кто осмеливается сомневаться, подумал Алекс, прислушиваясь к ночной тишине. Он уже собирался вернуться в постель, как снова услышал вой, громкий и протяжный. У него по спине пробежали мурашки.

И вдруг его охватила злость. Это его земля. Его рабочие. Он их хозяин, но они не желают принимать его в расчет, словно он не имеет права голоса. Черта с два, сказал себе Алекс и, резко развернувшись, направился в гардеробную. Он немедленно пойдет туда и выяснит, что происходит.

Конечно, это небезопасно, думал он спустя несколько минут, уже одетый сбегая по лестнице. Но черт с ней, с опасностью. Он сумеет постоять за себя, если кто-нибудь решится хоть пальцем тронуть его. Эти мерзавцы уже второй раз поднимают его посреди ночи, наводят ужас на всю округу! Он будет даже рад, если ему представится возможность проучить хотя бы одного из них.

Вой то затихал, то возобновлялся, но, даже слыша его, было нелегко определить, откуда он исходит. Эхо окружало Алекса со всех сторон, отражаясь от склонов холмов, разбиваясь о камни, прячась на исходе в расщелины скал, наполняя собой все вокруг. Он плутал минут двадцать, прежде чем нашел лощину, из которой доносились эти звуки. Прячась за валунами, Алекс осторожно высунул голову и посмотрел вниз.

Он насчитал одиннадцать человек. Это было слишком много, чтобы выступать с претензиями, да и слишком зловеще они выглядели. Большие колпаки с прорезями для глаз скрывали их головы и плечи. У некоторых к голове поверх колпака были прикреплены рога. Только один из них был с непокрытой головой, и Алекс вскоре понял почему. Это была их жертва, и его, очевидно, привели сюда из Кембрана. Двое крепко держали его под руки. Насколько Алекс мог разглядеть при неверном лунном свете, человек этот был довольно хрупкого телосложения — почти мальчишка.

Проклятие! Гнев охватил Алекса. Он уже готов был, поддавшись порыву, броситься вниз, на помощь ребенку, но в последнюю секунду остановил себя. Слишком большая ответственность лежит на его плечах, чтобы поддаваться минутному порыву. Это было бы безумием. У него нет никаких аргументов, кроме кулаков, но они смогут убедить в лучшем случае одного негодяя, ну, может быть, двоих, но уж никак не всю компанию. Сейчас он ничем не может помочь несчастному. Ему остается только лежать и наблюдать за происходящим — и опять страдать от собственного бессилия.

Двое, державшие паренька, содрали с него рубашку и уложили на землю лицом вниз. Четверо других тут же привязали его руки и ноги — наверное, к кольям, вбитым в землю, которых Алекс не мог разглядеть в ночной темноте. Алекс стиснул зубы, на лбу у него выступила холодная испарина.

Неужели они собираются убить его? Алекс привстал, лихорадочно соображая, как бы ему незаметно спуститься поближе. Но нет, Барнс говорил, что они только наказывают непослушных, про убийство не было и речи.

Один из них заговорил — который именно, Алекс понять не мог. Колпак скрывал его лицо и приглушал голос, который к тому же звучал нарочито хрипло. Однако Алекс слышал все до последнего слова и не сразу сообразил, что речь произносится на английском языке.

— Йестин Джонс, ты, как и все мы, подписался под хартией. Но ты отказался участвовать в общей борьбе, ты не внес деньги в общую кассу. Ты трус, Йестин Джонс. И мы накажем тебя за трусость. Тебе полагается двадцать ударов, но ты еще молод и потому заслуживаешь некоторого снисхождения. Ты получишь десять ударов, всего десять.

Непроизвольно Алекс зажмурился, но затем заставил себя открыть глаза. Он почувствовал тошноту, когда увидел, как двое в колпаках, стоя друг против друга, поочередно взмахивают плеткой и опускают ее на голую спину жертвы. Экзекуция проходила в полной тишине, мальчик не издал ни звука.

Мерзавцы, грязные подонки! Алекс был в бешенстве. Но ничего, он найдет их и выведет на чистую воду!

Палачи, сделав свое дело, отошли в сторону, двое других развязали жертву, и затем мрачная компания с воем и улюлюканьем скрылась в темноте.

Алекс выбрался из укрытия и поспешил к неподвижно лежавшему на земле телу. Слава Богу, парень жив и даже не потерял сознания, с облегчением подумал Алекс, заметив, что тот пошевелил ногой.

— Да-а, — сокрушенно протянул Алекс, помогая ему сесть. — Досталось же тебе от мерзавцев. Но ничего, все уже позади.

Мальчишка едва дышал. Даже в темноте были видны на спине кровоточащие раны. И он был совсем юным, на вид лет пятнадцати.

Оглядевшись, Алекс нашел его рубашку и осторожно набросил ее ему на плечи, но даже это легкое прикосновение заставило мальчика вздрогнуть всем телом.

— Пойдем, — сказал Алекс. — Я провожу тебя домой. Ты сможешь идти?

— Сейчас… — Это было первое произнесенное им слово. Ночь была прохладной. Алекс снял с себя плащ и как можно осторожнее прикрыл им плечи несчастного.

— Ты держался молодцом. Как тебя зовут? — спросил Алекс. Тот, главный, называл имя, но Алекс не запомнил его.

Мальчик поднял глаза и посмотрел на Алекса, впервые за все это время.

— Ерунда, — проговорил он, — ничего страшного. Мне нужно немного отдышаться, и я буду в порядке. — Он поморщился и закрыл глаза.

— Но ведь это были «бешеные быки», — заметил Алекс. — Я уже достаточно долго живу здесь и слышал о них. А теперь узнал, чем они занимаются по ночам. И я, кажется, понимаю, почему ты не хочешь говорить о случившемся. — Он ободряюще потрепал паренька по макушке. — Ладно, собирайся с силами. Когда почувствуешь, что можешь идти, скажешь.