Слепой царь (СИ) - Аюпов Алан Феликсович - Страница 43

— А кто она? — Спросил Кожемякин.

— Снайпер. Профессиональный снайпер.

— Оно и видно.

— Как видно? — Поинтересовался я.

— Поведение, взгляд, манеры. — Пояснил полковник.

— Спасибо. Продолжим. Каждый из вас проходил срочную службу, знает, что это такое не понаслышке. Предполагаю, что на самом деле каждый из вас является кадровиком. Только признаваться в этом вам не с руки. Ну, это дело ваше. Нам надо выработать стратегию и тактику нашего будущего.

— М-да! Не имея никаких вводных задачка на любителя.

— Разумеется. — Согласился я. — Я в военном деле вообще дуб. Полный дуб. Я даже автомата в руках никогда не держал. А теперь и ни к чему. Ладно. В общем, вводные у вас очень скоро появятся. Сейчас упор должен быть на разведку и рукопашный бой. Возможно, на метание ножей, если у нас будут кузнецы, которые сумеют выковать таковые. После современных стандартов стали, забудьте о прошлом, как о счастливом сне. Дай бог, чтоб хоть бронзу научились выплавлять в ближайшее время. Надо жить сегодняшними реалиями. У нас, между прочим, сегодня ещё три башни. И сосед справа, к которому мы так и не добрались.

— А что с машиной будем делать? — Спросил Матвей.

— Какой машиной? — Заинтересовался полковник.

— Есть у нас такая. Но пока что не до неё. Пусть стоит.

— Может попробовать пригнать её сюда? — Не унимался Матвей.

— По бездорожью? Как ты себе это представляешь? Оставь. Сейчас другие задачи. Вот вам, полковник Кожемякин, первая вводная. Звери, которые живут в лесу, без проблем преодолевают черту, защищающую нас от других жителей этого мира. Вот и подумайте, как защититься от диких зверей без оружия. Это раз. Необходимо срочно создать патрульную службу. Сегодня к нам прибыла группа азиатов, среди которых есть очень ненадёжные товарищи. Я не знаю их национальностей, да это и неважно для меня, важно, чтобы у нас в доме, здесь в тылу было спокойно и безопасно.

— Вы предполагаете, что люди, попавшие в необычные условия, под воздействием стресса начнут делать глупости? — Уточнил полковник.

— Начнут? Они уже сделали. Почему мы так удивились, когда пришли к вам. Вы не задумывались? Потому, что в предыдущей башне люди обворовывали друг друга, и просто в наглую отбирали еду и воду, а не делились, как у вас было. Как Вы думаете, после такой информации можно доверять всем поголовно из той группы?

— Я понял.

— Я не обвиняю Вас, полковник, я просто ставлю в известность — из чего проистекают мои предположения. И вообще, у нас очень плохо поставлена информация. Надо дать задание Бережновой, чтоб подумала на эту тему. Может, стенгазету какую?.. Не знаю. Короче, задача ясна?

— В общих чертах. Ответил за всех Матвей.

— Честно говоря, не совсем. — Возразил полковник. — Действительно, информации очень мало.

— Вот закончим с анкетированием, можно будет делать кое-какие выводы, а пока что имеем то, что имеем. Скорняк есть, зоотехник тоже есть, библиотекарь, врач, полковник, то есть кадровый военный, хоть и любитель, но всё же знаток лошадей, снайпер, администратор, очень качественный, между прочим, активистка, шеф-повар, которая всю встречу молчала. А ведь у неё наверняка имеются какие-нибудь вопросы. Но она благоразумно решила, что не стоит забивать всем головы проблемами, которые она сама в состоянии решить.

Зазвенел телефон. Сяомин подошла к трубке, послушала, потом обратилась ко мне:

— Тут Ядвига звонит, жалуется, что Доминика требует у неё ключи от складов.

— Каких складов?

— Она хочет вблизи от кухни в подвалах организовать складские помещения, а ключи от подвалов у Ядвиги.

— Блин! Видите! Я же только что сказал, что женщина сама прекрасно знает, что надо делать без моего вмешательства. Немедля дать ей ключи и впредь не мешать Доминики в организации пищеблока. Да, пусть она сама решает, какие фрукты или овощи необходимо собирать сейчас, а какие позже.

— Ей нужны помощники. — Сказала Сяомин.

— Разумеется. Пусть подберёт себе сама.

— Ну баба! — Восхитился полковник, смеясь.

— Бери в жёны. — Посоветовал я. — Пока не заняли.

— Обязательно! Как только освобожусь.

— А теперь, господа, если вопросов больше нет, вперёд, пятнадцать минут вам на сборы и встреча на башне. Пора идти дальше. А то уже четыре часа, а у нас три башни впереди.

— Четыре. — Негромко заметила Сяомин.

Когда все вышли я спросил:

— Почему четыре?

— Потому что восемь башен сторон света, из них три связаны с нами непосредственно, получается восемь, плюс наша общая, девять. И плюс пустыня.

— Хм!.. А в пустыне есть башня?

— ДА. Я уже смотрела по своей книге. Посмотреть и по твоей? Может там больше информации?

— Да, конечно. — Поторопился я, доставая книгу.

— А Катя, что напрашивается к тебе на приём, твоя вторая любовница. На которую, как ты знаешь, согласно закону о бракосочетании я не имею никакого воздействия. Признайся честно, скольких ты успел окучить?

— Сяо, успокойся. Я уже говорил, что тут ничего не попишешь. Что сделано, то сделано. Назад не вернёшь. Так что принимай данное, как оно есть и не вздумай устраивать мне сцены. Зачем она ко мне просится?

— Вот этого я не знаю. Она не сказала.

— Ладно. Встретимся, узнаем. А пока я выпью ещё сока. Очень уж пить хочется. Там в лесу сильно перенервничал.

— А что там произошло?

— А ты не знаешь?

— Откуда?

— Тигр напал на одну из новеньких.

— Тигр? На двух ногах?

— Слушай, не занимайся чухнёй. Шкуру тебе скорняк обещал подарить.

— Ты шутишь?

— Да не шучу я! Всё. Дай сок и отстань.

Северо-восточная башня встретила нас знакомой дорогой и одиноко припаркованным автомобилем у обочины.

— Красота! — Сказал я. — Здесь не должно быть проблем. Моя же вотчина! Родная. Так, Генриетта, Марианна и Дженни, быстренько вниз, посмотрели, предложили, забрали и наверх.

В принципе, я был прав. Никаких проблем здесь не было. Три новеньких девушки поднялись минут через десять и тут же были переданы Ядвиге Каземировне. После чего мы отправились на восточную башню.

Здесь приём был не просто холодным, ледяным! Сильный, пронизывающий ветер в мгновения ока отрезвил наши и без того трезвые головы.

— Да! — Протянул я, ёжась. — Довольно-таки тёплая встреча.

— Быстро вниз, простудитесь. — Приказала Генриетта.

— Погодь, Генриетта батьковна, — остановил я врача. — Нам тут осмотреться надо. Всем вниз, кроме Павлины, Матвея и Николая Никанорыча.

— И мне? — Дрожащим от холода голосом, поинтересовалась Лина.

— И тебе. В обязательном порядке.

— Голая степь. — Сказал Матвей, разглядывая горизонт.

— Лина, — сказал я. — Быстро вниз, или!.. Ну, ты поняла, что я хотел сказать.

Девушка вздохнула, но послушалась. Как мне показалась, с удовольствием.

— Так, Матвей. Это ты невооружённым глазом. А что Павлина скажет? Кстати, Дженни передала бинокль Николаю Никаноровичу?

— Послушайте, граф, — заговорил полковник. — Давайте договоримся, что Вы будете обращаться ко мне так, как обращаетесь к Матвею и всем подчинённым.

— Не, не договоримся. Ответил я, растирая замерзающие руки. — Дело в том, что никто, и Матвей в первую очередь, не являются моими подчинёнными. Это люди, желающие выжить, и добровольно подчиняющиеся мне, потому что этому идиоту, в виде меня, повезло больше всех. Я могу делать то, чего не может никто. Возможно, в скором времени ситуация изменится, но пока что она такова.

— Извините, и тем не менее, зовите меня просто Николаем, или полковником. Но имени отчества не надо. А то я стариком себя чувствую.

— Ладно. Договорились. Ну, что там видно?

— А ничего. — Ответила за всех Павлина. — Вокруг сплошная голая степь. На юго-востоке что-то есть, но очень далеко, невидно. Возможно ещё одни горы. Дымка.

— Да. — Подтвердил полковник. — Там что-то есть, но очень далеко.

— Тогда пошли вниз. — Скомандовал я.

В верхнем зале, куда мы спустились, дрожа от ветра, народу было видимо-невидимо. На ступенях крутой лестницы стояла Генриетта и все девчонки, которые спрятались от холода.