Строки, добытые в боях - Окуджава Булат Шалвович - Страница 36

36

«Сегодня враг…»

Сегодня враг    Пять раз    Атаковал, Хоть был отбит,    Но снова    Танки лезут… Стук, Грохот,    Точно лупят    В сто кувалд По листовому Толстому железу. То наши пушки    Рурскую броню Коверкают    Последними снарядами. Их нет уже!..    Фашисты На стерню С лобастых танков,    Как лягушки,      Прядают. Стальные чудища Над нами тарахтят — Окопы мнут…    Но мы народ живучий: Рвем гусеницы Связками гранат    И жжем броню      Бутылками с горючим!.. ………….. Очнувшийся Ворочался впотьмах,    Солено-кислым      Щекотало глотку… И видел глаз В зеленых небесах Багровую Ущербную луну, Как на лужайке — всю в крови пилотку…

1942

Укрепрайон

Из показаний бывшего коменданта концлагеря Саксенхаузен

…Прокурор. Какие виды уничтожения применялись в вашем лагере?

Кайндл. Вплоть до осени 1943 года уничтожение заключенных в Саксенхаузене производилось путем расстрелов или повешения. Для проведения массовых расстрелов русских военнопленных использовалось особое помещение, замаскированное под кабинет врача, в котором были установлены приспособления для измерения роста, таблицы для проверки зрения, и, кроме того, там находились эсэсовцы, переодетые в белые халаты врачей. Во время мнимого измерения роста заключенного убивали выстрелом в затылок через отверстие в измерительной планке. В соседнем помещении, откуда стреляли, проигрывали пластинки, чтобы музыкой заглушить выстрелы… Кроме кабинета врача, было еще одно место для расстрелов, передвижная виселица, позволявшая одновременно казнить трех-четырех заключенных… В середине мая 1943 года я ввел газовые камеры в качестве средства массового уничтожения… Так как наличных сооружений не хватало для уничтожения в предусмотренных размерах, я провел совещание, в котором принял участие и главный врач Баумкёттер, который сказал мне, что в результате отравления людей синильной кислотой в особых камерах наступает моментальная смерть. Тогда я решил, что сооружение газовых камер для массового уничтожения будет целесообразнее и даже гуманнее…

(Из показаний бывшего коменданта концлагеря Саксенхаузен штандартенфюрера СС Антона Кайндла на процессе по делу о злодеяниях в концлагере Саксенхаузен. Берлин, 1947)

В лазарете

М. Л.

Любовь к родному краю погаси я — Не стоило б Друзей обременять… Далекая, любимая Россия! Идущая на помощь детям мать! Жить без тебя — как столбовой дорогой Шагать к несчастью, Сеять, во не жать; И церковь посещать без веры в бога, И яблони в чужом саду сажать. Каким бываешь безобразным, глупым, Когда улыбку обрубила плеть… Лежу на нарах незарытым трупом, А хочется    в родной земле истлеть.

1942–1943

Очевидец

С. А.

Сам с собой Возбужденно толкую — Без пера и бумаги Пишу. Лишь согретую сердцем Строку я В самодельный блокнот заношу. Всё в стихи Я хочу переплавить: Пытки ночью, Расстрел поутру… Пусть топорно! Успею поправить, Если в лагере сам не умру. Верю: Стих мой, Со временем споря, Из неволи Вернется домой — Очевидец великого горя, Преступлений свидетель живой.

Рурский поселок Гербеде

«Коверкая русские слова…» (А. Пахомов)

….Коверкая русские слова, тонким голосом переводчик закричал:

— Ахтунг! Сэшас по приковору германского командования повешут драй русские криггенфангене!.. Они признались, что коммунисты и комсомольцы. Эти слодеи, убив часового, хотели бежать. Но их поймайли. Они будут повешены, как слотей немецко народа…

Наступила гнетущая тишина.

Под одну петлю палач пододвинул скамейку. Ткнул под бок приговоренного. Несчастный с завязанными руками с трудом забрался на скамью. Как рыба на суше, глотая воздух, он поднял голову.

Пленный, мой сверстник, прощально взглянул на нас.

— Товарищи! — глухо выкрикнул он, но его услышали все. Голос прозвучал слабо, бессильно. — Советских людей покорить не удастся. Боритесь с фашистской мразью. Запоминайте морды палачей!..

(Из воспоминаний А. Пахомова о концлагере 304-Н Цейтхайн)

Александр Межиров

Александр Петрович Межиров родился в 1923 году в Москве в семье юриста. В автобиографии он пишет: «…Судьба людей моего возраста связана с Великой Отечественной войной. В сорок первом году, через несколько недель после выпускного вечера, я ушел на фронт. Воевал солдатом и заместителем командира стрелковой роты на Западном и Ленинградском фронтах, в Синявинских болотах». В боях под Ленинградом А. Межиров был ранен и контужен. «Война потрясла меня до глубины души, — вспоминает он те годы. — Вмерзший в лед блокированный Ленинград. Окопы на Пулковских высотах. Рубежи под Синявином, в болотах, где нельзя рыть землянки, потому что под снегом незамерзающая вода. Костры и шалаши. Засыпая у костров, мы во сне инстинктивно ползли к огню, чтобы согреться, и вскакивали, когда загорались шинели. Было тяжело, но ощущение духовного подъема всего народа придавало силы, чтобы жить и бороться».

Первая книга «Дорога далека» вышла в 1947 году.

«Наедине с самим собой…»

Наедине с самим собой — Шофер, сидящий за баранкой, Солдат, склоненный над баландой, Шахтер, спустившийся в забой. Когда мы пушки волокли Позевывающей поземкой, Команда — разом налегли — Старалась быть не слишком громкой. С самим собой наедине, Я на лафет ложился телом, Толкал с другими наравне Металл в чехле заиндевелом. Когда от Ленинграда в бой Я уходил через предместье, — Наедине с самим собой, И значило — со всеми вместе.