Неразрешимое бремя - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 32

Антон покачал головой.

— Хриз, ты хотя бы иногда можешь не решать все за других? Опомнись, тебе ж становится все хуже и хуже, а ты себя только все больше загоняешь…

— Прекрати, Антон. Со мной все в порядке.

— Ты почти не спишь, нормально не питаешься, бесишься по пустякам. А приступы? Они же становятся все чаще…

— Опомнись! И хватит науськивать на меня Пиону! Мало мне тебя, так еще и она вздумала за мной следить. Довольно.

Я уселась за стол и забарабанила карандашом по его поверхности.

— У меня дурное предчувствие, Антон. А ты знаешь, что я редко ошибаюсь. Но я уже не могу отступить назад. На месте церковников я бы постаралась повлиять на своего противника через близких ему людей. А такой человек у меня только один. Это ты. Поэтому, пожалуйста, сделай милость, не высовывайся никуда. Вечером меня не будет. Поеду на представление «Прекрасной Лорелей».

Антон послушно встал и обреченно кивнул головой.

— Давай я тебе хотя бы заварю трав?

— Не надо. Сегодня мне нужна ясная голова.

Уже возле двери он недовольно пробурчал.

— Можно подумать, она у тебя когда-то вообще была!..

— Антон!

— Ну что еще?

— Во-первых, я все слышала. А во-вторых, скажи… — я замялась. — Отшельник же правда существует? Он ведь не?..

Вопрос повис в воздухе, и я с замиранием сердца ждала ответа. Антон покачал головой и терпеливо ответил:

— Отшельник действительно существует. Я его видел. Я тоже существую, я не твоя мара. Еще реально существуют Пиона, Тень, Мартен и его отец, инквизитор и отец Георг. Портной…

— Довольно, спасибо.

Я взглянула в зеркало, в котором отражался магистр Солмир. Вид старца был безмятежным, он сидел в кресле и читал книгу, лишь изредка поправляя съезжающие на нос очки. Разговаривать с ним было бесполезно. Но… Я вздохнула и отправилась в подвал. Посмотрю, наконец, что за библиотеку собрал профессор Кривож.

К вечеру беспокойство усилилось настолько, что я с досадой отшвырнула книгу по истории Святого Престола, которую пыталась читать. Я просматривала ее в глупой надежде найти подсказку, что могло быть украдено из хранилища. Надо будет заехать к инквизитору. Он едва ли передумал, уговаривать его поехать со мной нет сил и желания, но попробовать разузнать о происшествии стоит.

Пиона уже наловчилась и зашнуровала на мне корсет за считанные минуты. Тем более, и затягивать сильно я не просила.

— Как провела время с Мартеном? — поинтересовалась я у девушки. — На первый робкий поцелуй я, конечно, и не надеюсь, но все-таки?..

Пиона покраснела.

— Нет. Мы просто говорили.

— О чем? Волосы забери наверх, не забудь серебряную шпильку, она в шкатулке.

— Ну, он рассказывал про стрекозу… Я вам сделала больно, госпожа? Простите, я…

Гримаса боли на моем лице должно быть здорово напугала ее.

— Опять болтал про полеты? Ладно, ты главное его слушай да поддакивай. Не вздумай спорить. Задавай вопросы, по возможности не слишком глупые. И старайся как можно чаще к нему прикасаться, под любым предлогом. И не делай такое кислое лицо.

Пиона обреченно вздохнула.

— Я попытаюсь.

— Ты не попытаешься, ты сделаешь, милочка. Ты подумала над моим вопросом? Сбоку прядь оставь.

— Каким?

— Что ты бы делала, окажись опять во власти сводника? Или снова пытаешься забыть?

Надо отдать ей должное, в этот раз она держалась лучше. Даже не побледнела.

— Я бы… постаралась сбежать.

— Ответ неверный. Думай, у тебя еще одна попытка. Тень готова?

Пиона закусила губу и нахмурила бровки.

— Да, она вас уже ждет. Госпожа?

— Что?

— Я не знаю ответа. Что я должна была, по-вашему, сделать?

Я встала, разглядывая себя в зеркале. Несколько вызывающе, особенно слишком открытый вырез, но ведь не на воскресную службу собралась. Невольно усмехнулась, представив выражение лица отца Георга, заявись я в таком виде в церковь.

— Единственное, что ты могла сделать, — уступить, — сказала я, промокнув губами облатку и любуясь нежным бальзаминовым оттенком.

— Я не понимаю… Вы же говорили, что я должна бороться.

— Говорила. Бороться, чтобы победить, а не ради самого процесса. Поэтому нестрашно иногда отступить. Ты ничего не могла сделать в той ситуации, поэтому должна была принять поражение и сберечь силы для следующей возможности. И поверь мне, — я обернулась и подмигнула оторопевшей девушке. — Если веришь в победу, то такая возможность обязательно представилась бы.

Небо уже третий день подряд хмурилось к вечеру, обещая прохладу после удушающего дневного зноя. Я мимоходом подумала, что, наверное, стоило захватить шерстяной бурнус, ненавижу мерзнуть, но возвращаться считалось дурной приметой, да и лень было.

— Слушай меня внимательно. Как приедем, походи да посмотри гостей, зарисуй мне тех, кто покажется тебе… — я щелкнула пальцами в воздухе, подбирая слово. — Скажем так, необычными. Если твое внимание привлечет кто-нибудь не из гостей, девушка или кто из служащих, тоже рисуй.

Тень послушно кивнула.

— Госпожа, а зачем вы приказали никому не выходить из дому?

— Потому что они все наказаны, — чуть помедлив, ответила я. Не стоит пугать лишний раз непосвященных. Пусть лучше боится меня. — Из-за тебя. Так что в следующий раз, прежде чем сделать что-нибудь за моей спиной, трижды подумаешь.

— Но ведь они ни в чем не виноваты!

Я не ответила, подумав, что возможно стоит инквизитора припугнуть тем, что по его милости Тень покарана и будет перепродана. Если он не поедет со мной…

Распахнув дверь и направляясь к привратнику, я запоздало вспомнила, что красавчик, возможно, еще не вернулся с Академии. Кивнув мужичку, спросила:

— Господин Тиффано изволил уже вернуться?

Тщедушный привратник скривился при моем виде и буркнул:

— Изволил. И что вам всем от господина надо? Ходют тут и ходют.

Я уже собралась подняться по лестнице, как краем глаза заметила в широком окне остановившийся напротив экипаж. Вышедший из него епископ вместе с церковным служкой, тем самым, которого я ранила в резиденции кардинала Ветре, заставил меня вцепиться в перила. Следом за ними появились несколько послушников, вид у них был решительный. Мысли лихорадочно заметались. Они за мной? Но почему здесь? Или же?..

Я подскочила к привратнику, схватила его за грудки:

— Кому всем? Кто еще искал инквизитора?

— Отцепитесь от меня!

— Кто искал, говори быстро. Возможно, у него неприятности.

— Да здоровяк этот, отец Бульвайс. Хамил мне. А с ним еще тип какой-то, косил на правый глаз.

Меня обожгло осознанием того, насколько самоуверенной дурой я была. Кардинал Ветре, чья карьера сановника безнадежно погублена, винит в этом вовсе не меня, заносчивую девицу, впутавшуюся в дознание, а того, кто… Неужели он в такой ярости, что даже готов подставить? Хотя у красавчика просто дар наживать себе неприятелей…

— Слушай меня внимательно. Задержи тех двоих, — я кивнула привратнику на окно. — Под любым предлогом. Они пришли за твоим господином инквизитором.

Я помчалась по лестнице, чувствуя, что безнадежно опаздываю. Так бывает в кошмарном сне, когда бежишь, а ноги словно ватные, еле переступают, а ты уже из сил выбилась, и дыхания не хватает. С силой дернула дверь его комнаты, которая была заперта, выругалась, время замедлилось, как всегда бывает, когда риск плавится в крови. Вытащила из прически шпильку-отмычку, удар сердца, откинула с плеча скользнувшие волосы, второй удар, вставила ее в замок, еще один удар сердца, заметила, что на замке уже есть следы, и в следующие три удара открыла комнату. Влетела внутрь и быстро закрыла за собой дверь. Выдохнула.

На шум из спальни вышел инквизитор, на ходу снимая с себя рубашку:

— Я же просил меня не беспокоить!.. — он освободился наконец от одежды и заметил меня. — Что вы себе позволяете, госпо…