Трансцендент (СИ) - Ашмаев Илья - Страница 42

Фёдор, Лёня Ветерок и Прохор не считали себя истинными христианами, но при случае никогда не отказывались перекреститься или, когда жизнь совсем поворачивалась к ним своей неприглядной стороной, помолиться во спасение. В сложные и критические моменты своей судьбы они поступали также, как и большинство грешников — моментально вспоминали о Боге и начинали просить Создателя о милости. Однако на то, чтобы регулярно соблюдать христианские обычаи и традиции, поститься и посещать церковь у них как обычно не находилось времени или возможности. В назначенное время, после полуночи, все трое дружной компанией направились к тому месту, о котором им сказал Инспектор. Ночное небо было необычайно ясным и сияло мириадами звёзд, и товарищи шагали к Храму Гроба Господня практически не глядя под ноги — все их взоры были обращены кверху. Шли молча, боясь нарушить тишину небесного таинства, и души их были наполнены важностью наступающего момента. Сегодня они должны были исполнить своё обещание, данное Вилиалу, и покинуть древний город, отправившись к родным местам. То чувство сожаления о скором конце путешествия, которое их переполняло ранее, сменилось чувством выполненного долга перед сестрой Дитриха и Лаврентием, а Лёня же восхищался тем прозрением, которое ему даровал ненавидимый ещё недавно Предводитель. Все трое теперь стали совершенно другими людьми — и благодаря Инспектору, сдержавшему своё слово, и благодаря свежему ветру Иерусалима, обдувавшему их целеустремлённые лица, и благодаря открывшимся перед ними новым перспективам. Фёдор, Прохор и Лёня стремились вернуться домой, чтобы начать новую жизнь, они чувствовали прилив сил и желание изменить свой мир. Все друзья были гладко выбриты, пострижены, хорошо одеты и надушены дорогими одеколонами. По сути, их сознание было уже далеко от Иерусалимской земли, оно начинало готовить им место для будущих подвигов и новых деяний у себя на родине. И потому последний поход в Храм на Голгофе был для них хоть и важной, но лишь промежуточной точкой, в которой они не собирались надолго останавливаться — ни телом, ни душой, ни мозгом.

Пять отчаянных женщин шли единым творческим коллективом — высокорослая Лиза в длинном чёрном платье, невысокая Алевтина в лёгкой белой накидке, худощавая Варвара в любимой шляпке с вуалью и барышня-крестьянка Софья в сиреневом сарафане под предводительством рыжеволосой Златы. Трудно сказать, почему, но сознание у всех девушек тоже претерпело значительные изменения. Тут сказалась и смена географического пояса, и новые впечатления, и, конечно, откровенный разговор с Инспектором, который принял их отповеди, «отпустил грехи» и дал наставление. По сути, именно на нём они окончательно выместили всё, что годами копили в своих душах в отношении мужчин, и теперь женщины шли вперёд лёгкой походкой, весело переговариваясь и смеясь.

Марина и Лариса, также почувствовавшие глубокое облегчение после разговора с Вилиалом, уже стояли чуть поодаль от Храма, у церкви Александра Невского, и ожидали наступления условленного времени. Тяжёлый груз приворота, который снял с них Инспектор, упал камнем с их душ и сорвал оковы, давившие на сознание. Марина стремилась теперь к мужу всем сердцем, торопясь поделиться той любовью, которой столько времени его напрасно обделяла. Лариса тоже полностью раскаялась в своём поступке, она теперь вообще не понимала, как ей могла прийти в голову такая глупость, как любовный приворот. Дома её ждал свой собственный муж, терявшийся в догадках, и она не хотела повторять судьбу своей подруги, мало уделявшей внимание «второму ребёнку». Обе девушки также вдохнули свежего ветра перемен и теперь стремились поскорее вернуться домой, чтобы начать свою жизнь сначала. Они изменились внутренне, и мир вокруг них тут же преобразился сам собой, окрасившись в яркие краски и благоухающие ароматы. Ах, как же мало нужно было им для счастья!

Постепенно приближался к намеченной цели и Игрок, не спеша гуляя по иерусалимским переулкам и наслаждаясь открытым звёздным небом. В его голове постоянно всплывали воспоминания о параллелях, которые Вилиал проводил между жизнью и игрой Го, и ещё Владлену было стыдно за того человека, которым он был совсем недавно — человека жалкого, нервного, потерянного и бездуховного. По какой-то неведомой иронии его дух поднял не небесный ангел, спустившийся для этого из Рая, а демон, поднявшийся из глубин Преисподней и собиравшийся совершить акт возмездия. Пожалуй, Игрок был единственным из всей чёртовой дюжины сообщников, кто ясно отдавал себе отчёт, кем же является Инспектор и какую цель он преследует в Иерусалиме. Владлен не строил иллюзий ни о Вилиале, ни о своём будущем, он понимал, что ему не перестроить себя быстро, хотя он и сделал уже значительный шаг на этом пути. Прогуливаясь на свежем ночном воздухе, Игрок принял окончательное решение сделать то, о чём они договорились с демоном, он чувствовал, что был у того в долгу, и к тому же обещанная Инспектором сумма денег была для находящегося на дне финансовой пропасти Владлена весьма необходимой.

Студент был благодарен Вилиалу за то, что тот раскрыл ему коварство денег, славы и власти, но юношеский задор и тяга к экспериментам не оставляли его в покое. Молодой человек был уверен, что справится с этой «непосильной ношей» и сохранит или даже приумножит свой уровень сознания и духа. Юноша грезил самореализацией, хотел сделать научное открытие и стать знаменитым, но кто из нас в его годы не мечтал о подобном? Стать популярным певцом, голливудским актёром, известным футболистом, автогонщиком, президентом, великим учёным или космонавтом — этих вожделений не смог миновать в своей жизни наверное ни один человек. Студент не видел ничего плохого в своём стремлении завоевать этот мир, а необъятная в своей непостижимости квантовая физика была для него той волшебной палочкой, которой коварная фея непрестанно мотала перед его лицом. Молодой человек шёл из своего отеля к Храму Гроба Господня быстрой весёлой походкой, на его губах сияла загадочная улыбка, а сознание было занято предвкушением исполнения долгожданной мечты.

Иннокентий в одиночестве сидел на корточках, прислонившись спиной к стене Храма возле расколотой Колонны Святого Огня. По преданию, несколько столетий назад православных христиан не пустили на службу Святого огня, и тогда после их молитвы огонь вырвался из колонны у входа в Храм и расколол её почти наполовину. Кеша сидел там и сжимал в руках хрустальную пирамидку, в которой для него заключался весь мир, который он потерял. Иногда он смотрел сквозь неё на звёзды и ему казалось, что он видит внутри свою прошлую жизнь, не обременённую бесконечными скитаниями между прошлым и будущим. Жизнь, которую он считал когда-то беспросветной и нестерпимой мукой, вялотекущей действительностью, от которой Иннокентий был готов лезть на стену. Там была и любимая жена, которую он тогда не ценил, но которую теперь, после надежды, поданной Вилиалом, готов был расцеловать и сделать счастливой. «И ад, и рай находятся в душе человека», — сказал ему недавно Вилиал, и Иннокентий очень близко к сердцу принял его слова. Больше он таких ошибок не совершит.

Недалеко послышались шаги, и Кеша насторожился. Над площадкой перед Храмом горело всего несколько ламп, остальные были потушены, и потому света было мало. Сперва показались какие-то силуэты, потом они приблизились, на них упали лучи светильников и Иннокентий узнал троих мужчин, которых несколько раз видел у гостиницы «Царь Давид». Он поднялся, Прохор, Фёдор и Лёня подошли к нему, поздоровались, обменялись рукопожатиями и многозначительно кивнули друг другу. Объяснений не требовалось, все понимали, зачем и по чьему приглашению они здесь находятся.

— Закрыто? — спросил Прохор, глядя на двери Храма.

— Да, пока закрыто, — ответил Кеша.

Раздалось ещё несколько шагов, и на небольшую освещённую площадь вошли Злата, Лиза, Алевтина, Варвара и Софья. Они также приблизились к Иннокентию и окружившим его мужчинам, поздоровались, спросили, кто их сюда пригласил, услышали имя Вилиала и многозначительно закивали.