Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы - Валентинов Андрей - Страница 109

– Не веришь? – усмехнулся тезка Николай. – Ладно, согласен. Ольгу привезут сюда, а потом прокатимся к этой бедной девушке-художнице. Как я понимаю, документы где-то там, правда? И цените, Николай Андреевич, мы не требуем от вас фотокопий. Исследуйте их, сколько душе угодно. Жаль, что вы так настроены, а то мы с интересом послушали бы ваши выводы...

Он затормозил, поставил машину возле тротуара, достал небольшую рацию, и, щелкнув переключателем, коротко бросил: «Приезжайте». Затем, спрятав рацию, откинулся на сиденье.

– Слушай, тезка – заговорил он, глядя куда-то сквозь ветровое стекло. – Говорю не официально, а только от себя. Твоей девушке нельзя оставаться в Столице и суток. Пусть уезжает немедленно, и желательно подальше, лучше всего вообще за кордон, куда-нибудь в ближнее зарубежье. Не отправляй ее самолетом, ни с кем не говори по телефону о ее отъезде и не давай телеграмм. Сам побудь в Столице еще пару дней и мотай в противоположном направлении. Все эти дни будь дома, особенно по вечерам. Отсидись где-нибудь месяца три... А вообще-то, мне не хотелось бы работать твоим опекуном. Как ты до сих пор жив, просто ума не приложу?

– Сам удивляюсь, – согласился Лунин. – Вероятно, вашими молитвами.

Из темноты вынырнула «волга». Келюс сразу заметил на заднем сиденье женский силуэт и узнал Ольгу. Машина, затормозив, остановилась рядом, почти борт о борт с автомобилем тезки Николая.

– Я должен поговорить с ней, – заявил Николай. – Несколько минут.

Гэбэшник кивнул, сделав знак тому, кто сидел за рулем подъехавшей машины. Келюс вышел, из подъехавшей «волги» выскочил крепкий парень в штатском и распахнул заднюю дверцу. Ольга нерешительно выглянула из машины.

– Николай!.. – тихо проговорила она.

Девушка вновь оглянулась и попыталась выйти из машины. Келюс поспешил помочь.

– Ольга, все в порядке, – зашептал он, стараясь, чтобы не слышали люди в штатском. – Все в порядке...

– Да, конечно, – шевельнула губами она. – Вы живы, Николай, а значит, все в порядке... Вас давно арестовали?

– Я не арестован, – удивился Лунин, но тут же в голову пришла простая мысль: что если это игра? Гэбэшники получат документы, а потом... Он оглянулся – тезка Николай курил, отвернувшись в сторону и делая вид, что происходящее его не касается.

– Поговорим потом, – вздохнул Келюс. – Сейчас нас отвезут к Лиде...

Он подошел к тезке Николаю и тронул его за плечо. Тот обернулся.

– Мне нужен телефон...

Художница ответила почти сразу.

– Лида, – волнуясь, заговорил Николай. – Это я, Лунин. Ты дома одна?

– Нет, – удивилась та. – Дома родители, как раз сейчас приехали. Куда ты пропал? Я звонила...

– Потом расскажу, – перебил Келюс. – Я скоро подъеду. Позвони сейчас по телефону...

Ничего путного не придумывалось, и Николай назвал номер Стародомской.

– Скажешь, что я у друзей. У очень хороших друзей...

– Николай! – Лида начала что-то понимать. – Если эти козлы... Мой сосед – журналист из «Вестей», могу его позвать...

– Если я через сорок минут не приеду вместе с Ольгой, зови. Попроси отца спуститься с ключами от гаража.

Он отдал трубку гэбэшнику, ободряюще махнул рукой девушке и сел в машину.

– На проспект Мира? – поинтересовался тезка Николай, заводя мотор. – Ну почему сразу «козлы»?

Николай пожал плечами. Верить конторе, в которой служил его тезка, не приходилось.

Машины остановились прямо у подъезда, где жила курносая художница. Келюс, подождав, пока Ольга выйдет из машины, подал ей руку и не торопясь направился к подъезду. Отец Лиды, в наскоро наброшенном костюме и шлепанцах, уже ждал. Николаю так и хотелось ускорить шаг, даже побежать, но усилием воли он заставлял себя идти спокойно, не оглядываясь. Он понимал, что стрелять в спину им не станут, но перевести дух смог лишь, когда, передав ключи, отец художницы закрыл за собой дверь подъезда. Как выяснилось, Лида успела выдумать целую историю о предстоящем туристском походе, для которого Лунину срочно понадобилась хранившаяся в гараже спиртовка.

Гэбэшники между тем даже не смотрели в его сторону, чем-то негромко переговариваясь. Келюс ожидал, что тезка пойдет с ним в гараж, но тот, на миг обернувшись, лишь кивнул и продолжил разговор со своим коллегой. Лунин понял, что для них, как и для него самого, очевидна простая истина: деваться Николаю действительно некуда.

Вскоре он вернулся, неся многострадальный «дипломат». Его тезка включил свет в машине, бегло просмотрел папки, затем, не говоря ни слова, кивнул и достал бланк с несколькими печатями. Вслед за этим гэбэшник извлек из внутреннего кармана ручку и быстро заполнил бумагу.

– Распишитесь, Николай Андреевич, – предложил он. – Это останется у вас.

Келюс не стал возражать. Тезка Николай отдал документ и поблагодарил за помощь органам безопасности. Руки, впрочем, друг другу пожимать не стали. Гэбэшник, сопровождавший Ольгу, сел в свою машину, а тезка Николай на несколько секунд задержался и, быстро оглянувшись, шепнул:

– Если хоть немного дорожишь ею... Да и своей башкой тоже... Действуй, как я сказал. А в общем, козел ты, Лунин!

Келюс кивнул, подождал, пока машины уехали, а затем поднялся к Лиде. Девушка уже ждала его, шепнув, что Ольгу сейчас лучше не трогать – ей дали успокаивающее и уложили отдохнуть.

– Ну и хорошо, – устало кивнул Николай. – Я отдал им документы, Лида. У меня не было выхода...

– Козлы! – привычно вздохнула курносая. – Но ты правильно сделал, может, хоть теперь отцепятся. И... у тебя ведь остались копии!

Лунин кивнул, хотя в этот миг менее всего хотелось думать о партийных секретах.

Келюс уже надевал туфли, когда в прихожую вдруг вошла Ольга.

– Вы уже уходите, Николай? – голос ее еле заметно дрогнул. – Мы... мы даже не поговорили...

– Отдыхайте! – попытался улыбнуться Лунин. – Вам ведь за эти дни пришлось хлебнуть!..

– Меня уже арестовывали, – светлые глаза девушки на миг потемнели. – Это страшно только в первый раз... К тому же сейчас меня никто и не оскорблял, не грозил штыком, не обещал расстрелять брата и сестер... Зато они говорили о вас. Будто бы вам грозит страшная опасность...