Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы - Валентинов Андрей - Страница 73

– Дядя Майкл! – отчаянно крикнул Мик.

...Плотников плакал, пытаясь найти пульс на ледяном запястье барона, прислушивался к биению сердца, но тщетно – Михаил Модестович Корф был мертв. Смерть не успокоила его – могло почудиться, что даже сейчас Корфа одолевает тревожная дума. Мик сидел возле тела прадеда, не замечая, что Фрол и Келюс смотрят не на полковника, а на то, что было рядом.

– Кора! – вдруг понял Мик и хотел взглянуть на девушку, но Лунин тут же выключил фонарик.

– Не надо, Мик. Ее уже нет...

Плотникову стало совсем плохо, но он все же собрался с силами и попросил включить фонарь...

Коры не было. Скорченный скелет, каким-то чудом еще не рассыпавшийся прахом, сидел у стены. С безглазого черепа свисали пожелтевшие пряди. Татьяна Корнева обрела, наконец, покой...

Фрол оставался единственным, кто не потерял способность рассуждать. Убедившись, что друзьям помочь нечем, он принялся не спеша обходить зал, прислушиваясь к еле заметным шумам, доносившимся из проходов.

– Француз! – легко он толкнул Лунина, неподвижно стоявшего у тела Корфа. – По-моему, тут есть выход. Свежим воздухом тянет. Уходить надо.

– Да, будем собираться, – вздохнул Келюс. – Возьмем Михаила с собой, вдруг откачают? Коре-то уже...

Фрол уже начал прикидывать, как удобнее нести тело барона, как вдруг его внимание привлек какой-то звук.

– Слышь, Француз! – обратился он к Николаю. – А ведь сюда идут!

Лунин прислушался. Теперь и он мог различить топот, доносившийся из дальнего прохода.

– Эх, елы! А мы оружие спрятали!

– Да, – опомнился Келюс. – Оружие! Все, что осталось! Мик, выбрось нож!..

Разбитый автомат и наган Корфа забросили подальше в один из проходов. Мик достал егерский клинок, но выбросить не решился и аккуратно положил его рядом с бездыханным телом барона.

– Вот что, господа и товарищи, – Лунин устало потер лицо ладонью, – что бы сейчас не случилось, молчите. Говорить буду я. Все понятно?

– Куда уж понятнее, – согласился Фрол. – Жаль, что «калаши» спрятали. Устроили бы, елы, последний парад, а там пусть хоть к стенке!..

Мик ничего не сказал, но было заметно, что упоминание о стенке подействовало на него не самым лучшим образом.

Шум в тоннеле усилился, отчетливо слышался топот множества сапог.

– Слоны, бином, – Келюс осматривал карманы в поисках лишних бумаг. – Фрол, Мик, давайте сюда планы! Они уже ни к чему.

Бумаги с схемой катакомб как раз успели стать пеплом, когда из дальнего прохода ударили лучи фонарей, и десятка два высоких фигур в пятнистой форме мгновенно заполнили зал. Келюс и Плотников ждали, стоя плечом к плечу невдалеке от стены, у которой лежали барон и Кора. Те, что ворвались в зал, не походили на яртов – обыкновенные парни из ОМОНа с неизменной кобурой посреди пояса, наручниками на боку и автоматами «шкода».

Все подняли руки – и вовремя. Стволы ткнулись в ребра, крепкие руки схватили за плечи, на запястьях защелкнулись наручники. Те же руки обшарили карманы, а затем обыскали сверху донизу. Все было проделано молча, лица парней казались суровыми и сосредоточенными.

Через минуту в проходе тоннеля появились еще двое. Первым вошел офицер огромного роста, широкоплечий, с загорелым скуластым лицом. При виде его омоновцы вытянулись по стойке «смирно» – стало ясно, что именно он тут главный. Вторым был невысокий гибкий человек в такой же пятнистой форме с автоматом, но не чешским, а обычным «калашом». Даже в неровном свете фонарей Лунин тут же узнал того, кого сам называл Китайцем, а остальные – капитаном Цэбэковым.

– Сопротивлялись? – высокий хмуро поглядел на задержанных.

– Никак нет, – ответили ему. – Оружия не обнаружено. Но три трупа, товарищ полковник.

– Ясно-о... – протянул офицер и почему-то поглядел на Китайца. Тот оскалился и, подойдя ближе, махнул рукой. По этому знаку двое парней отвели Келюса в сторону.

– Здравствуй, Лунин! – весело улыбнулся Шинджа. – Скантр где?

Николай промолчал. Хотелось плюнуть под ноги косоглазому и он сдержался. Пусть говорит!

– Сейчас ты умрешь, Лунин. Вы все умрете, но твоих друзей мы убьем сразу, а тебе придется обо всем рассказать. Нарак-цэмпо мудр, он решил не мешать вам. Вы ведь очень хотели найти скантр, правда? А я смотрел за вами. Все очень просто, Лунин! Жаль, что твои друзья спрятали оружие – мы бы пристрелили вас на месте. Ну, ничего, по дороге может случиться всякое. А с тобой поговорю я сам. Нарак-цэмпо учил меня...

Келюс почти не слушал. Все и так ясно. Их использовали как наживку, чтобы найти пропавшее «Ядро-7». Теперь Фрола и Мика уберут «при попытке к бегству», а из него вытрясут все... Лунин искоса взглянул на «пятнистых» парней. Обычный ОМОН. Кроме того, главный здесь был все же не Китаец, а тот, кого называли полковником.

– Говори, Лунин! – оскалился Шинджа. – Скоро ты будешь умолять не о жизни, а о смерти, но и ее не получишь! Говори!..

– Товарищи! – заорал Келюс во весь голос. – Товарищи, моя фамилия – Лунин! Николай Андреевич Лунин! Я был в избирательной команде Президента!..

Китаец, не размахиваясь, коротким движением ударил его, Николай упал, но продолжал кричать:

– Эти двое – Соломатин и Плотников! Мы с Соломатиным были в Белом Доме! Мы были ранены...

– Молчи! – шипел Шинджа.

– На нас напали бандиты майора Волкова, он служил в группе «Бета», а сейчас – в розыске!

Келюс видел, как на лицах омоновцев появляется что-то, напоминающее человеческий интерес. Китаец скривился и начал медленно отступать в вглубь коридора.

– Если нас убьют, запомните: Лунин, Соломатин и Плотников! У кого-то из вас еще осталась совесть – расскажите! Лунин, Соломатин, Плотников!..

Омоновцы стояли молча, но Николай видел, как они то и дело переглядываются, посматривая то на арестованных, то на Китайца. Первым опомнился высокий офицер. Он подошел ближе и, решительным жестом отстранив подскочившего Шинджу, помог Лунину встать.

– Я полковник Глебов.

Голос был низким, густым, но спокойным. Было заметно, что этот человек привык командовать людьми.

– Я получил приказ задержать вас за подготовку террористического акта...