Джиг-спиннинг - Кузьмин Константин - Страница 51

В-четвертых, пруды большей частью ускользают от чрезмерно бдительного ока рыбинспекторов и приравненным к таковым. Это отчасти минус (когда дело касается браконьерских снастей – от «экранов» до "электроники"), но больше все же плюс – для спиннингистов в период действия идиотского по своей сути запрета-двухмесячника. Попробуйте сунуться в мае на водохранилище или на Оку – повяжут: вы ведь посягнули на святая святых – монополию на "контрольный отлов". На прудах в это время куда спокойнее, да и ловля отнерестившейся уже щуки не вызывает душевных терзаний и угрызений совести.

В-пятых, даже если вы живете в довольно крупном городе, то дорога до ближайшего пруда, где можно не только «полоскать» джиг, но и что-то серьезное на него поймать, занимает не несколько часов, а в два-три раза меньше времени.

Не знаю, убедил ли я вас в том, что спиннингисту стоит, помимо всех прочих водоемов, не забывать и о прудах, но теперь попробую ещё убедить и в том, что ловить в них на джиг можно не менее результативно, чем на больших озерах и реках. Сразу оговорюсь, что пруды – это очень «демократичный» тип водоемов. Здесь вы примерно с равными шансами на успех можете воспользоваться любым типом спиннинговых приманок, поэтому выбираете тот из них, с которым вы чувствуете себя более уверенно. Далее мы будем считать, что таковым является джиг.

При выборе и компоновке прудовой джиговой снасти, если относится к этому со всей серьезностью, могут возникнуть неожиданные проблемы. Так почему-то повелось, что у спиннинговых удилищ одной серии параллельно с увеличением длины возрастает и тестовый вес. Тем самым нам как бы предлагают ловить на легкие приманки короткими спиннингами, а на тяжелые – длинными.

Истоки такой зависимости надо, я думаю, искать в былых временах, когда свойства применяемых материалов не позволяли создать одновременно легкое (и по тесту, и по собственному весу) и длинное удилище с нужным типом строя. С массовым внедрением углепластика это стало доступным, причем не только высокотехнологичным производителям. Однако традиция придерживаться однозначной зависимости между длиной и тестом до сих пор жива. Возьмите каталог произвольной фирмы и вы увидите, что спиннинг длиной 2.1 м рассчитан на вес приманок 5–20 г, а такой же, но трехметровый – имеет тест 20–50 г. Если я и ошибся в конкретных цифрах, то самую малость.

Отрадно, что не все компании-производители выдерживают эту консервативную линию, и найти нужную нам «палку», как в дорогом ценовом классе, так и в более доступном, все-таки можно. А «палка» нам требуется такая: длина – 3.0 м (или даже до 3.6 м), реальный тест – до 15 г (иногда до 20 г), строй – от средне-медленного до умеренно-быстрого. Вес головки для прудов не превышает 1/2 унции, а швырять её приходится далеко – отсюда такое сочетание длины, теста и строя. Кроме того, длинный полупараболик с легкостью гасит внезапные рывки щуки, а это особенно важно при ближних хватках, которые в таких условиях нередки.

Катушка должна соответствовать по классу удилищу. Это скорее будет «мясорубка», чем мультипликатор – «мыльница», поскольку найти у нас бейткастинговое удилище с нужными параметрами ещё сложнее, чем обычное – под безынерционную катушку.

Как мы заметили, верхний предел веса головок на прудах – никак не более 20 г, нижний же предел – порядка одного грамма. Столь легкие джиг-головки требуют в идеале специальной снасти – ведь это уже не просто сверхлегкий спиннинг, а сверхсверхлегкий. В этом случае уже гнаться за длиной удилища нет особого смысла – достаточно будет «прутика» длиной до двух метров и надлежащим тестом.

Леска должна быть плетеной во всех случаях, кроме, быть может, последнего. В наилегчайшем классе в равной мере подходят мононить диаметром 0.12–0.14 мм и самая тонкая (обычно 0.08 мм) классическая плетенка.

Все пруды, как это принято в классификации водохранилищ, можно условно подразделить на водоемы «речного» и «озерного» типа. Первые имеют сильно вытянутую форму и чаще встречаются в холмистой местности. Они глубоки (до 8–10 м у плотины), имеют удобные для ловли берега, минимум растительности. Низменно-равнинные пруды озерного типа, напротив, широки и мелководны, берега местами сильно заболочены. Много травы как у берега, так и на дне. Если пруд не очень старый, то на его дне отчетливо прослеживается русло ручья.

Допустим, выбранный нами пруд образован сравнительно недавно и не на каком-нибудь хилом ручейке, а на речке, которая до того, как её перекрыли, имела ширину метров десять-пятнадцать. Выражение "сравнительно недавно" в данном контексте может для разных прудов означать и пять-семь лет, и в пару-тройку раз больше. В старых прудах от русла почти ничего не остается – оно заиливается и с трудом угадывается только в самой верхней части водоема. Нам сейчас интересны молодые неглубокие пруды, на которых русло можно проследить вплоть до самой плотины. Глубина в таком четко обозначенном русле на один-два метра больше, чем вокруг. А весь опыт ловли на подобных прудах говорит о том, что к руслу щука питает большую слабость, нежели ко всей остальной акватории. Это, само собой, справедливо для позднеосенней ловли, но не только. Летом одна часть щучьего «стада» придерживается мелководья, другая – продолжает оставаться или в самом русле, или на выходе из него (рис. 47).

В русле держится, как правило, самая крупная для данного пруда щука. На судоходных реках большую щуку называют «фарватерной», в прудах фарватера, в буквальном смысле слова, нет, да и щука здесь ранжиром поменьше, но её стремление к самой глубокой точке поперечного профиля водоема дает основание считать крупную прудовую щуку ещё более «фарватерной», чем речную. Впрочем, на прудовом «фарватере» попадается отнюдь не только крупняк, но и щука среднего или ещё более скромного размера.

Что же так притягивает щуку к руслу? Таких причин несколько. Ей здесь всегда уготована удобная для засады позиция – либо у самой русловой бровки, либо за одним из обрубленных кустов – они местами остаются от ивняка, который некогда рос по берегам речки.

Другая причина менее очевидна, но не менее значима. Вода в русле по нескольким важным параметрам отличается от воды вокруг него. Прежде всего, в русле ощущается течение и нет застойных явлений. Для щуки это, казалось бы, не столь важно – живет же она себе в совершенно непроточных прудах – и ничего. Однако при прочих равных условиях любая рыба (за исключением линя, карася да ротана) стремится к более «живой» воде, а щука занимает наиболее комфортное место по праву сильного.

Русловая вода летом на несколько градусов прохладнее, чем вода вне русла. Если вы знакомы с переводной книжкой о щуке (Эл Линдер, Дейв Ксанда и др.), то, должно быть, обратили внимание, что на её страницах неоднократно подчеркивается мысль о том, что щука любит прохладную воду, и летом её проще всего обнаружить в тех местах, где бьют холодные ключи или в водоем каким-то иным образом поступает прохладная вода. Книга, несмотря на отвратительнейший перевод, содержит массу полезных сведений, но некоторые выводы и рекомендации все же вызывают сомнение. Это касается и температурных пристрастий щуки.

По крайней мере. я не могу согласится с категоричным "щука всегда ищет, где холоднее". Однако в данном случае, нужно признать, что американцы скорее всего правы. Наиболее ярким тому подтверждением служит следующий пример. Я знаю один большой пруд, которые построен на Y-образном слиянии двух ручьев. Один из них, основной, выше пруда протекает по полностью открытой местности среди полей, другой – идет с лесистой возвышенности, и вода в нем значительно холоднее.

Думаю, вы успели догадаться, что рыбалка была гораздо более успешной на русле второго ручья, хотя первое время я его попросту игнорировал. Позже я специально сравнивал два русла: начинал с «холодного», продолжал на «теплом» и потом опять возвращался на «холодное». И на «холодном» щучьих поклевок почти всегда было больше.