Полет Жирафа - Кривин Феликс Давидович - Страница 25

25

Женский голос умолкает. Потом возникает вновь:

— Жаль, что у меня нет красоты… Я была бы красивая…

— А какая ты?

— Какая! Если б я была какая, я была бы красивая. На меня бы даже можно было смотреть.

— Я бы смотрел…

Молчание, женский голос:

— А ты? Ты красивый?

— Наверно, был бы красивый. Но у меня нет красоты.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (после паузы): Мужчине не нужна красота. Мужчине нужны грубые черты, они придают ему мужественность.

Мужской голос вынужден признать, что у него нет мужественности. Она могла бы быть, но её нет, о чём он сожалеет. При этом он погружается в отсутствие темноты, пытаясь отыскать облик женщины.

Но облика нет.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Тебе нравится загадочная улыбка? Я всегда мечтала о загадочной улыбке, но у меня её нет.

— Это ничего, — успокаивает мужчина.

— У меня ничего и нет, — вздыхает женский голос. — Как может нравиться женщина, у которой ничего нет? Может, и меня самой нет.

— Ну почему же… — отзывается мужчина без всякой уверенности.

— Но если ничего нет…

МУЖЧИНА: Это ничего не значит. У меня тоже ничего нет, так, значит, и меня нет?

— Ты есть, — убеждённо говорит женщина.

— Значит, и ты есть, — заверяет мужчина, вглядываясь в отсутствие темноты и не находя в нём даже подобия женщины.

— Как хорошо! — вздыхает женщина — Тебе хорошо?

— Мне хорошо, — говорит мужчина, сомневаясь.

— И мне хорошо, — доносится из отсутствия темноты. — Мне бы только хотелось быть красивой. И загадочной. Хотелось бы, чтоб у меня в глазах прыгали чёртики, это так нравится мужчинам.

— Мне бы нравилось…

— Они бы прыгали специально для тебя, — сказала женщина.

И тут, в отсутствии всего, что только возможно, что-то промелькнуло, как будто запрыгало. Специально для мужчины.

Вечность вздрогнула, стряхнула с себя промельки и голоса и продолжалась дальше.

Театр

Светлое будущее.

Гаснет свет.

Будущее становится настоящим.

Урок рисования

Встали, дети. Сели, дети. Начали урок Не забудьте, что на свете жил Винсент Ван Гог. Карандаш вот так возьмите, сделайте вот так. Айвазовский, наш учитель, это был мастак. Кто там пишет на скамейке? лист вам, что ли, мал? Ну-ка вспомните Ван Дейка, он на чём писал? Вот и вы бы так старались, каждый сколько мог. Встали, дети. Попрощались. Кончили урок.

-