Цвет прошлого (СИ) - "Чеширский Кот" - Страница 70

Несколько мгновений, которые длилась мелодия, показались часами, невероятно прекрасными, полными счастья и радости. Потом невидимая флейта стала играть тише, будто удаляясь. Я вздохнул полной грудью, недоумевая, что это было, и, бросив взгляд на Могучего, не поверил своим глазам. Зверь плакал, по крайней мере, те дрожащие капли, оставляющие мокрые дорожки в бархате шерсти, ничуть не походили на брызги воды.

— Это играла Хозяйка, — почтительно произнес он, заметив удивление на моем лице. — Тебе повезло, она играет не каждый день.

Чувствуя его волнение, я не стал задавать лишних вопросов. В конце концов, у каждого есть свои секреты.

Когда я вернулся к окруженной дубами поляне, Фиори по–прежнему спала. С сожалением посмотрев на ее по–детски мягкое лицо, я осторожно разбудил девочку, чтобы напоить отваром. Посмотрев на заходящее солнце, взбил сено поудобнее, расстелил плащ. Тонкие, будто позолоченные листья свода еле различимо звенели, и в этом звуке слышались отзвуки недавней мелодии. Сон пришел ко мне неожиданно быстро, я даже не успел ничего понять, как уже спал.

Этой ночью мне снилось что–то необычное. Не так уж часто встречаются столь приятные, наполняющие тебя ощущением неописуемого счастья сны. Жаль, что чувство оказалось таким неуловимым, ведь как ни старался, но вспомнить хоть что–нибудь утром я не смог. Фиори уже привычно проснулась к рассвету, сладко потянулась, приподнялась, откинулась на толстый ствол дуба, разглядывая беседку. Не успела она встревожиться из–за пропажи Ловкого, как тот сам подошел к ней, самодовольно косясь на меня и сыто жмурясь. Похоже, ночная охота выдалась удачной. Мне оставалось лишь вздохнуть в надежде, что хозяева не рассердятся из–за его выходок.

Отправились в путь мы вскоре после восхода, наскоро перекусив и пополнив у родника запасы воды. Жаль было покидать гостеприимную поляну, но, что поделаешь, не оставаться же из–за этого в Приграничьи. Теплая погода сохранялась почти до полудня. Но стоило нам пересечь едва приметную границу, как все вернулось на круги своя. Владения хозяев Могучего, похоже, здесь закончились. Подул холодный ветерок, сперва слабый, но быстро набирающий силы. Вновь с севера потянулись косматые облака, впрочем, пока довольно редкие. Могучий замедлил шаг и внимательно поглядел по сторонам, прежде чем вести нас дальше.

Впрочем, на этот раз он уже не петлял, словно испуганный заяц, а шел прямо, никуда не сворачивая. И это при том, что признаки близости чужих хозяев встречались довольно часто. Сделав себе в памяти отметку, чтобы расспросить при удобном случае, я оглянулся на Фиори. Огонек сегодня чувствовал себя намного лучше, рана почти затянулась, так что мы оба ехали верхом. Большую часть времени девочка была погружена в невеселые раздумья и грустно крутила в руках найденный в Альбивио кулон. Лишь изредка на ее лице появлялось счастливое выражение, когда Ловкий выбирался из–под плаща и тихо мурчал.

Я, разумеется, догадывался, о чем размышляет Фиори. Похоже, те ее слова, что она всем приносит только вред и зло, были не болезненным бредом, а вырвавшимися наружу истинными чувствами. Если не переубедить Фиори, то, боюсь, долго ей наедине с такими мыслями не протянуть. Ведь человек сам закладывает свою судьбу, как осознанными поступками, так и невольными ожиданиями. И сам же разрушает свою жизнь глупыми заблуждениями. К счастью, проснувшись сегодня утром, я с удивлением понял, что все разрозненные соображения и доводы по этому поводу сложились в стройную картину. Осталось лишь выбрать подходящий момент.

Тем не менее, во время привала я первым делом направился к стоящему поодаль Могучему.

— Мне показалось, или мы и впрямь больше не обходим земли других хозяев?

— В этом не нужды. Мой Хозяин предупредил их. Так что ни тебе, ни твоей спутнице не причинят вреда.

— Но ты все равно начеку, значит, не все так хорошо?

— Мне велено вывести из Приграничья вас. И я выполню это, — буркнул Могучий и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Пожав плечами, я пошел обратно, мимоходом отметив, что Ловкий опять собирается сбежать на охоту. Впрочем, не успел он сделать и пару шагов, как Могучий обернулся и грозно рявкнул на него. В мгновение ока Ловкий очутился возле Фиори и с обиженным видом улегся у ее ног.

Присев рядом, я пристально посмотрел на девочку. В нашем саду росло множество цветов, и среди них было немало хрупких и изящных. Казалось, тронь их неосторожно, и они тут же сломаются или завянут. Фиори напоминала их своей беззащитностью и наивностью, которые, впрочем, удивительным образом сочетались с опасностью и проницательностью. Пожалуй, вернее, было бы сравнить ее с желто–фиолетовой розой, у которой, как известно, смертельно ядовитые шипы.

— Позавчера ты задала мне непростой вопрос. Тогда у меня не нашлось ответа, — спокойно сказал я.

Сделав паузу, бросил короткий взгляд на девочку. Та по–прежнему сидела с задумчивым видом, но я был уверен, что она внимательно слушает меня.

— Самое главное, что есть у человека, это возможность самому выбирать свой путь. И неважно, что порой, кажется, что выбора нет. Он есть, просто мы сами закрываем глаза, чтобы не видеть другого выхода. Иногда потому, что он неприемлем для нас. А иногда потому, что попросту боимся, прозрев, увидеть, как глубоко мы пали. Сколько наделали ошибок, сколько глупостей сотворили. Живя в столице, я старательно закрывал глаза, чтобы не видеть ничего вокруг. Старательно притворялся, что все в порядке, что жизнь Цветного взломщика мне полностью подходит. А на самом деле, все больше отворачивался от жестокой правды, что я, однажды испугавшись, забился в глубокую нору и боюсь даже высунуть нос из нее. Поэтому я благодарен тебе, Фиори, за то, что ты невольно заставила меня открыть глаза и сделать выбор. Правильный выбор. Вот, что ты сделала для меня.

Фиори устало закрыла глаза и помотала головой.

— Ты не понимаешь. Ладно, ты, а как же то, что сделали со мной синие гильдейцы, и то, что сделала я сама?! Как мне теперь жить? Я не могу примириться с этим.

— Видишь ли, Фиори, прошлое человека похоже на его тень. Сколько не пытайся, от нее не избавишься. Не убежишь, не спрячешься, ведь тень, — я встал и прошелся, подтверждая это, — всегда неразрывно связана с человеком. Да и глупо это, бояться своей тени. Она все равно останется с тобой. Правда, можно закрыться в темной комнате, чтобы не видеть ее. Но разве это выход? Что случилось, того назад уже не воротишь. Нужно принять это, увидеть совершенные ошибки и двигаться дальше.

Увлекшись, я и не заметил, как повысил голос. Спохватившись, сбавил тон и потянулся за флягой, чтобы промочить пересохшее горло.

— А как же ты, Айрид. Ты сам смог принять прошлое? У тебя получилось? — подалась вперед девочка.

Я вздрогнул и, едва не поперхнувшись, поспешно опустил флягу. Фиори не могла не знать, что причинит мне боль этим вопросом. Тогда зачем она задала его? Чтобы поразить в уязвимое место или… Или для нее действительно важно знать это. Жизненно важно.

— Пытаюсь, хотя порой это и тяжело, — медленно, неохотно срывались слова. — Но по–другому нельзя. Я уже пробовал прятаться — это не выход. Все равно, рано или поздно, прошлое настигнет тебя, даже если ты сделаешь вид, что забыл о нем. Но главное, что мы сами создаем наше будущее. И сейчас только от тебя зависит, что ты принесешь людям и кем ты станешь. Такой, какой хотели Мастера, или такой, какой захочешь сама. Решать тебе.

Фиори задумчиво кивнула, опустив взгляд. Не знаю, поняла ли она, что я пытался до нее донести. Когда–то и мне говорили нечто подобное. Но я наотрез отказался соглашаться, и тогда, усмехнувшись, Вегио пообещал, что придет время и я сам пойму, что к чему. Пожалуй, он был прав, этот странный, поразительно много знающий старик.

— Кстати, ты уже придумала имя своему питомцу? — шутливо поинтересовался я, указывая на Ловкого.

— Разве это обязательно? — удивилась девочка.

— Вообще–то, нет, но обычно Мастера дают имена самым преданным защитникам. Хотя бы тем, кто целиком и полностью преданы им. Как бы в награду за верную службу, — пояснил я.