Око Силы. Трилогия. 1937 -1938 годы - Валентинов Андрей - Страница 63

В дверь вновь постучали, Сергей вздохнул, решив, что распределительный щит чинить не будет, и щелкнул замком.

– Сергей Павлович? Товарищ Пустельга?

Голос был женский. От неожиданности Сергей отшатнулся, успев подумать о соседке, столь же заинтересованной в починке освещения.

...Девушка, невысокая, в расстегнутом легком плаще. От нее пахло дождем и, почему-то, бензином. Голос внезапно показался знакомым...

– Д-да. Это я...

– Я Вера... Вера Лапина. Мне надо с вами... Можно войти?

На тебе! На миг стало жарко – и снова вернулся страх.

– Можно зайти? – растерянно повторила девушка, заметив, что Пустельга молчит. – Я промокла. Там так холодно!..

Сергей, наконец, опомнился. В любом случае гостью, к тому же промокшую и замерзшую, держать на лестничной площадке не полагалось.

– Заходите. Прямо по коридору, вторая дверь направо. Я сейчас...

Он поспешил в комнату и быстро накинул пиджак. Вернувшись, запер дверь и провел гостью к себе. Случайно прикоснувшись к ее руке, Пустельга почувствовал ледяной холод, как будто Вера пришла с лютого мороза.

– Я сейчас заварю чай...

– Не надо...

Лапина бессильно опустилась на край кровати (больше садиться было некуда) и помотала головой.

– Если можно – полотенце. У меня волосы промокли.

Чай Сергей все-таки поставил. В одной из вчерашних бутылок оставался еще глоток коньяку. Вера между тем тщательно вытирала волосы, они оказались длинными, по пояс. Тусклый свет падал из окон, и Пустельга смог разглядеть ее лицо. В полумрака черты лица странно заострились, кожа казалась бледной, какой-то пепельной...

– Спасибо, – Вера глотнула коньяк. – Мне некуда было идти, Сергей Павлович...

– Просто: Сергей, – предложил Пустельга. – А вас...

– Да, конечно, – на губах промелькнула улыбка. – Зовите по имени, Сергей. Давайте все-таки познакомимся...

Маленькая ладонь обожгла холодом, и Пустельга пожалел, что коньяка осталось так мало.

– Вера, у вас руки ледяные!

– Да... Весь день ходила по улицам, пыталась ездить в метро, чтобы согреться, но потом мелочь кончилась, а кошелек я забыла. Сергей, давайте я расскажу все сразу...

Вера говорила тихо, голос был растерянный и какой-то безнадежный, словно она заранее знала, что ей не поверят.

– Вы знаете, я попала в плохую историю. Переписывалась с одним человеком. Военным... Потом его арестовали, мои письма и фотографии оказались у Рыскуля. Дальнейшее вы знаете, Сергей... Это было страшно, мне впервые в жизни захотелось умереть...

Она замолчала, но Пустельга не торопил. Он уже пришел в себя и теперь слушал девушку не только с сочувствием, но и с профессиональным интересом. До сих пор она говорила правду.

– Потом... Я попросила кое-кого из знакомых... Мне обещали помочь, но затем сказали, что это безнадежно. И тут пришел Микаэль...

– А кто такой Микаэль? – как можно равнодушнее поинтересовался Пустельга. Девушка явно удивилась:

– Миша? Его у нас все знают! Он сын Александра Ахилло, очень симпатичный молодой человек, такой общительный!... Он зашел ко мне и отдал документы. Я так и не поняла, откуда они у Миши...

Сергей кивнул. Вера, по-прежнему, не лгала. Он постарался сосредоточиться. Сейчас начнется главное, и надо понять, где правда, а где – нет...

– Я так обрадовалась! Вы, конечно, понимаете... – Лапина вновь покачала головой, мокрые волосы упали на лицо. – В то утро мне казалось, что есть все-таки Бог на небе! Но в тот же вечер мне позвонили. Голос мужской, незнакомый... Сказали, что документы достали вы, назвали вашу фамилию и номер телефона. Вначале я ничего не сообразила и позвонила вам сказать спасибо...

Девушка не лгала, но Сергей ощутил, что каждое слово дается ей с трудом. Она, похоже, колебалась, рассказывать ли дальше.

– Потом... Потом еще звонок, тот же голос... Он сказал, что вы совершили должностное преступление, добывая документы. Что есть свидетели, а значит, я соучастница. И если я не хочу попасть в камеру, а потом в лагерь, то должна выполнять то, что мне скажут...

Пустельга почувствовал в ее тоне легкую странность. Что-то было не совсем так. Вера явно не договаривала...

– Они хотели... Вначале я думала, что этот, неизвестный, хочет того, что и Рыскуль...

Внезапно девушка уткнулась лицом в ладони. Узкие плечи вздрагивали – Вера плакала, без звука, словно ей что-то сдавило горло. Наконец, медленно подняла голову:

– Извините... Это было так омерзительно! Рыскуль – животное... Дайте мне платок или полотенце...

Чистого платка у Пустельги не оказалось. К счастью, полотенце было рядом.

– Он сказал, что я должна познакомиться с вами. Что это будет легко: вы человек молодой, симпатичный... – Вера горько усмехнулась. – И даже посредственной актрисе это вполне по плечу, а мне так и бог велел. Он, кажется, видел мои спектакли: назвал несколько ролей... Я должна стать вашей знакомой, другом и выполнять их указания...

– Какие именно?

История была самой элементарной. Вербовка, простая и не очень грамотная. Страх и угрозы – стимул не особенно надежный, особенно в длительной перспективе.

– Они не сказали. Я должна вначале войти к вам в доверие...

Стоп! Сергей сдержал усмешку. Вера лгала! Лгала очень убедительно, но Пустельга кожей почувствовал неправду. Ей сказали, это точно...

– Я поняла из его намеков, что должна узнавать от вас какие-то служебные тайны. Вы ведете важное расследование...

Тоже ложь! Тут не требовались даже отмеченные в его служебной характеристике «особые способности». Только человек, далекий от спецслужб, мог допустить, что сотрудник Большого Дома будет поверять служебные тайны своим знакомым...

– Я отказалась, но мне угрожали... Вчера я заметила у дома каких-то подозрительных типов, сегодня утром тоже. Я не пошла в театр, весь день бродила по городу, а потом решила идти к вам... Что мне делать, Сергей?

– Сейчас? Успокоиться и лечь спать.

Пустельга встал, прикидывая, куда уложит гостью. Жаль, что он не успел обзавестись хотя бы раскладушкой!

О деле он решил больше не говорить. Девушку, конечно, заагентурили, иначе откуда ей знать адрес на Бронной? Бедная Вера! К тому же агент из нее никакой, такие держатся недолго, срываются, их очень легко перевербовать...