De Aenigmate / О Тайне - Фурсов Андрей Ильич - Страница 66

В 1694 г. по инициативе «протестантского короля» Вильгельма Оранского (1650–1702) был основан Английский банк, а в 1702 г., незадолго до смерти, король одобрил создание объединенной Ост-Индской компании, ставшей главным орудием мировой экспансии по плану Дж. Ди. При нём же складываются механизмы ограничения монархической власти, но уже не в пользу Церкви (как при «каролингской узурпации»), а в пользу буржуазии. Революционный переворот, в результате которого Вильгельм Оранский свергнул с престола католика Якова в 1688 г., ознаменовал, как и другая европейская революция большого масштаба — французская 1789 г., — переход от одной эпохи к другой. Восшествие на английский трон принца Оранского означало для Англии не только окончательное установление иной веры, но и власти парламента и открытие пути для Ганноверской династии. Политическая власть прочно перешла в руки финансовых кланов. С XVI века принцы Оранские — влиятельная олигархическая семья Республики Соединённых Провинций, из которой избирались её статхаудеры. Династический цвет — оранжевый (sic!). Именно в XVI–XVII вв. Амстердам становится «второй Венецией», туда (как и в Лондон) стекается вся «финансовая элита» Средиземноморья, представляющая «южную ветвь». Создание этого Банка стало возможным только при протестантском правителе, поскольку протестантизм (как и иудаизм), в отличие от православия, римо-католицизма и ислама, не воспрещает «финансового креационизма», создания капитала «из ничто» (проценты). Дэвид Айк утверждает: «Основным временным пунктом экспансии, для того чтобы эти родовые линии действительно смогли захватить планету, является 1689 год, когда представитель одной из этих родовых линий под именем Вильям Оранжский (с которым связана родственными узами каждая ныне живущая королевская фамилия в Европе) был посажен на трон Англии, придя из Голландии. С 1689 г. эти линии крови, которые стали известны под именем Иллюмината, сделали район Лондона Сити своим эпицентром. И в 1694 г. Вильям Оранжский подписал хартию, в результате которой был создан Банк Англии и вся центральная банковская система начала своё движение под его руководством. Именно поэтому почти в каждой стране есть свой центральный банк, так как существует взаимосвязанное руководство, оно руководит экономикой своих стран и держит финансовые нити правительства»[443]. С этого момента Англия — финансовая олигархия во главе с «Британской Короной», т. е. с Лондонским Сити, а не собственно с королевским семейством. Точнее, с Сити, включающим в себя династию. Эти семейства составляют финансовую олигархию, стоящую за престолом. Они видят себя наследниками венецианской олигархии, которая внедрилась в Британию, подчинила её себе в период 1509–1715 гг. и установила новую, более жизнеспособную ветвь олигархической системы.

Важнейшим обстоятельством стало соединение этой системы с древней «линией мажордомов», положившее начало так называемой Ганноверской династии, от которой происходят и нынешние Виндзоры. Ганноверская династия (англ. House of Hanover) — династия королей Великобритании с 1714 по 1901 г. Ветвь древнего германского рода Вельфов, до начала XVIII в. правившая Брауншвейгом. Вельфы (Welfen) — немецкий княжеский род, герцоги Баварии (с 1070 г.) и Саксонии (с 1137 г.). Играли большую роль в политической жизни Европы в Средние века.

Уже в VIII–IX вв. представители рода Вельфов владели обширными землями в Швабии и Бургундии. Своё происхождение они позднее возвели к Эга (ум. 646), майордому Нейстрии при короле Дагоберте I. Однако первым представителем «старшего дома» Вельфов, о котором сохранились документальные сведения, можно считать лишь графа Вельфа, чьи дочери Юдифь и Эмма были выданы замуж за Людовика Благочестивого и Людовика Немецкого (первая четверть IX в.). «Старший дом» угас после смерти Вельфа III, герцога Каринтии, и наследственные права перешли к его племяннику Вельфу IV, сыну герцога Альберто д’Эсте. В 1070 г. Вельф IV получил герцогство Баварию от императора Генриха IV. Однако в конфликте императора и папы он встал на сторону папы. С этого момента Вельфы (гвельфы) — противники гибеллинов (Вайблингов) — главная опора папского престола в противостоянии Империи, прежде всего Гогенштауфенам. Собственно, гвельфы, опирающиеся на духовенство и города (буржуазию), — продолжатели дела Пипинидов. Передача им (совместно с банкирами) власти в Англии закономерна, несмотря на отход от собственно католицизма, уже теперь «слишком традиционного», «слишком магического», даже, в известном смысле, «языческого». Механизм, в свое время «запущенный» европейским епископатом, начал бить по нему самому.

О том, как Британская корона организовала и финансировала Французскую революцию, недавно напомнил украинский автор Николай Иванович Сенченко[444]. Он, в свою очередь, цитирует английского исследователя, доктора Несту Вебстера: «В ночь с 6 на 7 ноября Эбер, Шометт и Моморо (лидеры революции) поехали к "Конституционному" епископу Парижа Гобелю и приказали, чтобы он публично отказался от католической веры. "Вы сделаете это, — сказали они ему, — или Вы — покойник". Несчастный старик бросился им в ноги и просил пощадить его, но эбертисты были непреклонны. На следующий день Гобель, до смерти ими запуганный, предстал перед Конвентом и заявил, что «воля суверенного народа» теперь стала для него высшим законом, и «поскольку суверен так желает, то нет иного поклонения, чем свобода и святое равенство». Соответственно, он отдаёт свой крест, кольцо и Другие знаки отличия председателю и надевает красную кепку свободы»[445].

Самое здесь любопытное, что ситуация представляет собой точное «разворачивание назад» так называемого «Константинова дара», как известно, сочиненного Пипинидами вместе с Латеранским дворцом (именно при низложении Меровингов). Однако происходит не «возвращение» власти легитимному суверену из царского рода, а «посыл» её в никуда, в толпу…

«Методы подрыва Франции, примененные супер-Венецией в XVIII столетии, — пишет Н.И. Сенченко, — до боли напоминает способы, какими затем разрушат Советский Союз. Англичане первыми поняли, что яркие идеи служат материальной силой, способной пускать под откос целые царства. <…> Для начала Петти с помощью Бентама развернул мощную пропаганду экономического либерализма во Франции, необузданной свободы торговли и монетаризма. <…> Либеральный монетаризм стал болезнью умов. В 1775 г. министром финансов (во Франции) становится швейцарский банкир-протестант Неккер, весьма тесно связанный с англичанами. Неккер начинает либеральные реформы, которые очень быстро приводят к разрушению финансов страны и к затяжному экономическому кризису. Одновременно в умах французской знати и интеллектуалов вовсю высеваются революционные идеи. <…> Из Англии по особым каналам идут деньги в помощь самому радикальному революционному клубу»[446].

За династиями по собственному праву (Меровинги, Рюриковичи) следуют «церковные династии» (если пользоваться выражением Лоренса Гарднера), а за ними — революции. В особом положении оказываются Романовы, о чём речь пойдет ниже. Но и это особое положение не меняет общей закономерности. Процесс строго контролируется и финансируется, прежде всего «южной ветвью».

Однако республиканское устройство и «коллективное руководство» всегда являются лишь прикрытием настоящей власти, всегда имеющей династическо-преемственную природу — пусть не всегда открыто.

«Исторический материал Нового времени, — пишет Николай Козлов, — в результате кровавых войн и революций поставившего на место христианских правителей Европы, наследников духовно-генетической линии дома Давидова родовой отбор <…> позволяет говорить о негативном генотипе избранного рода или династическом антитипе как исполнении "тайны беззакония", генетической базе антихриста. <…> На протяжении последних трёх столетий в замкнутой среде придворных банкиров и поставщиков многочисленных владетельных домов Европы путем сложных матримониальных интриг был селекционирован династический антитип (курсив наш. — В.К.), хранителем которого стало семейство евреев Ротшильдов — этих кощеев владетельных князей и герцогов Ганау-Гессен-Кассель и по восходящей родословной линии — Русских Царей»[447].