Строматы. 1-7 Том - Александрийский Климент - Страница 94

Философы о сотворении мира (92,1) Философы учили, что мир сотворен, позаимствовав это у Моисея. (2) Платон говорит буквально следующее: «Было ли оно [небом] всегда или же оно возникло из некоего начала? Оно возникло, ведь оно зримо, а значит, осязаемо, а, будучи осязаемым, телесно». (3) И далее: «Конечно, творца и родителя этой вселенной нелегко отыскать».1097 Он учит, следовательно, что космос не только сотворен, но также и о том, что сотворен он как сын (поскольку творец назван отцом). Это значит, что космос получил свое начало только от него одного и возник из ничего (mh< o]ntov). (4) Рожденным (genhto>n) космос считают и стоики.1098

Дьявол (5) О том же, что глава демонов — тот, о котором много сказано в варварской философии, — является злотворной душой, читаем в десятой книге Законов: (6) «Не следует ли признать, что душа, правящая всем и во всем обитающая, что многообразно движется, управляет также и небом? — Конечно. — Но одна ли она или их много? Я отвечу за вас, их много. Ибо мы никак не можем предположить меньше двух — одной благодетельной и другой, способной совершать противоположное».1099 (93,1) Нечто подобное написано и в Федре: «Есть тут много другого дурного, но некий гений примешал к большинству из них мимолетное удовольствие».1100 (2) Далее он всего лишь дополняет высказывание апостола: «Наша брань не против крови и плоти, но против начал, против властей, против духов [злобы] поднебесных» (Еф. 6:12.), когда [в десятой книге Законов] пишет следующее: (3) «Так как мы между собой пришли к согласию, что на небе полно благ, но также и — впрочем не в большем количестве — им противоположного, то мы полагаем, что между ними происходит нескончаемая борьба, требующая чрезвычайной бдительности».1101

Умопостигаемый космос (4) Понятия умопостигаемого и чувственно воспринимаемого космосов не чужды варварской философии. Первый из них имеет характер архетипа, второй же является образом того, что именуется «парадигмой». И если первый, умопостигаемый, именуется монадой, то второй, чувственно воспринимаемый — это гексада. Ведь, согласно пифагорейцам, число шесть связано с браком и означает порождающее начало, (5) в то время как монада включает в себя невидимое (ajo>raton) небо, безвидную (ajeidh )1102 землю и свет разума (nohto>n). «В начале, — сказано, — Бог сотворил небо и землю. Земля же была невидима (ajo>ratov)». (94,1) И далее: «И сказал Бог: Да будет свет. И стал свет». (Быт. 1:1—3) Сотворение же чувственного твердого неба (ведь твердое чувственно воспринимаемо) описано как создание видимой (oJrath<n) земли и зримого света. (2) Не об этом ли учит и Платон, помещая идеи живых существ в умопостигаемом космосе, а виды (ei]dh) чувственно воспринимаемого в соответствии с их родами описывая как созданные по образу умопостигаемого?1103

Человек как «образ и подобие» (3) Тело, как учит Моисей, было сотворено «из праха», в то время как Платон называет его «земным узилищем».1104 Разумная душа, далее, была вдохнута Богом «в лицо» человека, (4) и именно здесь, говорит Платон, помещена правящая часть души1105, поскольку именно так истолковывает он появление ощущений в первозданном человеке. (5) Поэтому не случайно сказано, что человек создан «по образу и подобию»1106, а «образ» Бога — это божественный и царственной Логос, [Первый] Человек, еще не подверженный страстям.1107 Ум человека — это образ этого образа.

(6) [Платоническое] учение об уподоблении можно встретить и у Моисея, однако он называет это следованием Богу: «Господу Богу вашему следуйте и заповеди его соблюдайте». (Втор. 13:4.) Таковы, я полагаю, все праведные, поскольку они следуют Богу и служат ему.

(95,1) В этом же смысле, согласно стоикам, предельная цель занятий философией — это жизнь в соответствии с природой1108, а согласно Платону — это «уподобление Богу».1109 (Впрочем, об этом сказано во второй книге Стромат1110.) (2) Зенон Стоик, взяв это у Платона, а тот — у варварских философов, говорил, что все хорошие люди — дружественны друг другу.1111 (3) Именно об этом говорит Сократ в Федре: «Ведь нет такого, чтобы дурной был другом дурному, а хороший другом хорошему — не был».1112 Точно так же и в Лисиде он показывает, что дружба никогда не сохраняется между неправедными и дурными.1113 (4) Афинский гость говорит так же, что «имеется практика дружбы и следования Богу, основанная на древнем принципе, который гласит, что подобное дружественно подобному в пределах меры, лишенные же этой меры не способны прийти к согласию ни с другими, лишенными ее, ни с теми, кто от нее отклоняется. И только Бог может быть истинной мерой всех вещей».1114 (96,1) И немного далее сказано, что добрый подобен доброму, и, будучи в этом подобным Богу, он становится другом не только всякому доброму, но и самому Богу.1115 (2) Это напомнило мне сказанное в конце Тимея: «Следует добиться, чтобы мыслящее стало подобным мыслимому, как этого требует его изначальная природа, и таким образом достигнуть той совершенной жизни, которую боги предложили нам на эти и будущие времена».1116 (3) Смысл этих слов близок следующим: «Ищущий не прекращает поиск пока не найдет, найдя, он восхищается, восхитившись — владеет, овладев — успокаивается».1117

(4) Не о том ли говорит и Фалес? Ведь наши учения о том, что Бог славен во веки веков и «знает сердце» каждого, истолкованы им следующим образом: «Говорят, что Фалеса спросили: «Что есть божественное?». Он же ответил: «То, что не имеет ни начала, ни конца». Когда же его снова спросили: «В силах ли человек скрыть свои дела от божества?», то он ответил: «Каким же образом, если человек не в силах утаить даже своих мыслей?»1118

Достаточные условия для счастья (5) Как это известно из варварской философии, только красота и добро, а также добродетель являются основаниями для счастья. Или, как сказано: «Вот, Я предложил твоим очам добро и зло, жизнь и смерть. Избери жизнь». (Втор. 30:15.19) (6) Жизнь, как и выбор ее, являются добром, противоположный же выбор — злом. Конечная цель при выборе добра и жизни, одна — в том, чтобы стать другом Богу: «Ибо в этом жизнь твоя и долгота дней твоих» (Втор. 30:20.), в любви к истине.

(97,1) Выразимся более определенно. Спаситель, завещая любить Бога и своих ближних, учил, что на этих двух заповедях держатся «весь закон и пророки». (2) Подобное же мы встречаем у стоиков и об этом молитва Сократа в Федре: «О Пан и другие боги, дайте мне стать внутренне прекрасным».1119 (3) В Теэтете же сказано: «Говорящий красиво сам красив и добр».1120 (4) Точно так же в Протагоре он говорит своим спутникам, что ему наконец случилось встретить еще более красивого, чем Алкивиад (имея в виду Протагора), «если конечно наимудрейший наиболее прекрасен».1121 (5) И это потому, что, как он говорит, доблесть — это красота души, в то время как зло — причина ее разрушения.1122

(б) Стоик Антипатр, который написал три книги о том, что «согласно Платону, только красота есть благо», старался показать, что только обладание добродетелью является достаточным условием для счастья. Он же приводит многочисленные тому свидетельства из учений других стоиков.1123

Авторитет Аристобула1124

(7) Аристобул, живший во времена Птолемея Филометора1125 и упомянутый составителем Маккавейских книг1126, так же полагал, что перипатетическая философия заимствована из закона и пророков. Так что будем считать это обоснованным.

Идеальное государство Платона (98,1) Согласно Платону, все мы братья, поскольку созданы одним Богом и имеем одного учителя. (2) Однако, «хотя все члены государства — братья (так скажем мы, продолжая этот миф), но Бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее ценны, в помощников их — серебра, железа же и меди — в земледельцев и различных ремесленников». (3) Поэтому далее он говорит, что «с необходимостью некоторые из них стремятся объять и любят то, что ведет к знанию, другие же ограничиваются мнением».1127 (4) Так по вдохновению свыше он учит об избранных натурах, стремящихся к знанию. Эти три природы людей, как полагают некоторые, соответствуют трем типам обществ (politei>av): еврейское — это серебро, эллинское — последнее, третье, а христианское — наиболее совершенное, поскольку в него подмешано царское золото, святой дух. (5) Следующие слова из Теэтета описывают то, что вполне соответствует идеалу христианской жизни: «Поговорим о корифеях, ибо что можно сказать о тех, кто философствует без особого рвения? (б) Эти же с ранней юности не знают дороги ни на агору, ни в суд, ни в Совет, ни в любое другое общественное собрание, законов и постановлений, устных или письменных, они не видели никогда и не слышали. (7) Они не стремятся вступить в товарищество с целью получения должности, сходки, пиры и ночные шествия с флейтистками им не могут присниться даже и во сне. Хорошего ли рода кто из граждан или дурного, у кого какие неприятности из-за родителей, все это более сокрыто от такого человека, чем, по пословице, сколько мер воды в море. (8) Ему не известно даже, что он этого не знает. [Ибо воздерживается от этого не ради почета,] но дело обстоит так, что одно лишь тело его пребывает в городе, разум же, пренебрегши всем этим как пустым и ничтожным, парит надо всем, согласно Пиндару1128 меряя просторы земли, спускаясь под землю и воспаряя выше небесных светил, повсюду испытывая природу любой вещи в целом».1129