Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 21

21

Четверостишия

«Пускай толпа возносит над собою…»

Пускай толпа возносит над собою Лик человека новых дней, Но человек склоняться пред толпою Не смей и не умей.

«Что ни песня, всё было мечтою мятежной…»

Что ни песня, всё было мечтою мятежной, Но не всё, что промечтано, вылилось песней: Не облечь мне стихами мечты самой нежной, Всех мечтаний светлее, душистей, прелестней.

«Пойду на речку слушать соловья…»

Пойду на речку слушать соловья,   И ничего, что очень сыро. Там не ужалишь ты меня, змея   Всегда враждебного мне мира.

«Безочарованность и скуку…»

Безочарованность и скуку Давно взрастив в моей душе, Мне жизнь приносит злую муку В своём заржавленном ковше.

«Умри, изнеженное племя!..»

Умри, изнеженное племя! Дай место племени героев!   Уж близко время   Могучих боев!

«Зелёный сон под небом голубым…»

Зелёный сон под небом голубым Разорван утром молчаливым. Рассвета серого ползучий дым Предстал очам моим пугливым.

«Отрекись от себя, человек…»

Отрекись от себя, человек, – Нам лишь это одно и возможно. Всё другое в ничтожный наш век Мимолётно, забвенно и ложно.

«Взвивая тучи пыли сизой…»

Взвивая тучи пыли сизой, Внезапно ветер загудёт, И тонкой и прозрачной ризой Просторы улиц облечёт.

«Из черепа исходит свет лампадный…»

Из черепа исходит свет лампадный,   Не разгоняя тьмы. О чём, о страж, угрюмый и злорадный,   Смеёшься вечно ты?

«Боже мой! Сколько душевной усталости!..»

Боже мой! Сколько душевной усталости! Сколько раз в бездну греховную падано! Сколько раз молено Божеской жалости В синем курении тихого ладана!

«Молитвы сладкогласный гений…»

Молитвы сладкогласный гений, Твой кроток взор и речь тиха, Но пояс твой из вожделений, Твоя одежда из греха.

«Без чарований и обаяний нельзя мне жить…»

Без чарований и обаяний нельзя мне жить. Отравлен воздух моих долин Тоской страданий, и увяданий, и злых кручин. Иль чары деять, или тужить.

«Неведомый цветок благоухает слаще…»

Неведомый цветок благоухает слаще.   Слова мертвят и запах, и мечты. Мы улыбаемся тем радостней и чаще,   Чем менее словами заняты.

«Взойдёт любовь, нетленно-молодая…»

Взойдёт любовь, нетленно-молодая, Блаженные настанут времена, И, без зачатия детей рождая,   Возникнет дивная жена.

«Обширный мир тончайших очертаний…»

Обширный мир тончайших очертаний,   Бесцветный, но изящный круг! Вне жизни он, но в нём – родник мечтаний,   Он любит медленный досуг.

«Безумных дней томительная смена…»

Безумных дней томительная смена, Ночей безумия томительная мгла, – Их ткань легка, как злая пена, И входит в жизнь, как хитрая игла.

Отдых

«В час, лишь Господу известный…»

В час, лишь Господу известный, В час полуночи глухой К нам сойдёт Жених Небесный Потаённою тропой, – И блажен, кто бодр и светел, Ждал Желанного в ночи, Кто ночные тени встретил Ясным пламенем свечи. Кто ж, печалясь в мёртвом мраке, Не поддерживает свет,   Для того на браке     Места нет!

«Наконец надо мной зазвучал…»

Наконец надо мной зазвучал Твой призыв, чародейка весна! Я услышал его и восстал От глубокого зимнего сна. И расстался я с тёмной тоской. Пред тобою, весна, я стою. Я разнежен твоей красотой И весеннюю песню пою. Я пою о восстаньи моём, – Я о тёмном паденьи забыл! Я о громе пою, – этот гром Благовестно меня разбудил.

«Наконец-то добились мы счастья…»

Наконец-то добились мы счастья, Но какою ценой! Выносили мы холод ненастья И палящий томительный зной. Миновало тяжёлое время. Позабудь истомившее бремя. Говоришь ты: «Промчались невзгоды, Но глубокий оставили след, И не смоют Летийские воды Отпечатков промчавшихся лет». Милый друг, не крушися напрасно, Не мрачи опасеньем души. Если небо над нами так ясно, Наслаждаться и верить спеши. Если б снова порывы печали О прошедшем тебя взволновали, Подымая рыданьями грудь, – Поскорей осуши свои глазки, Расточай мне желанные ласки, И былую тоску позабудь.