Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 35

35

«Знаю знанием последним…»

Знаю знанием последним, Что бессильна эта тьма, И не верю тёмным бредням Суеверного ума. Посягнуть на правду Божью – То же, что распять Христа, Заградить земною ложью Непорочные уста. Но воскресший вновь провещет, Будет жизнь опять ясна, И дымяся затрепещет Побеждённый Сатана.

«Мой милый друг! Я прежде был…»

Мой милый друг! Я прежде был   Такой же, как и ты, И простодушно я любил   Весну, цветы, мечты. Любил ночные небеса   С задумчивой луной, Любил широкие леса   С их чуткой тишиной, Мечтал один, и ждал один   Каких-то светлых дней, Каких-то сладостных годин   И радостных огней.

«Небо – моя высота…»

Небо – моя высота, Море – моя глубина. Радость легка и чиста, Грусть тяжела и темна. Но, не враждуя, живут Радость и грусть у меня, Если на небе цветут Лилии светлого дня, – Волны одна за одной Тихо бегут к берегам, Радость царит надо мной, Грусти я воли не дам. Если же в тучах скользят Змеи, звеня чешуёй – Волны кипят и гремят, Дерзкой играя ладьёй, Буйная радость дика, Биться до смерти я рад, Разбушевалась тоска, Нет ей границ и преград.

Клевета

Лиловая змея с зелёными глазами, Я всё ещё к твоим извивам не привык.   Мне страшен твой, с лукавыми речами,     Раздвоенный язык. Когда бы в грудь мою отравленное жало Вонзила злобно ты, не возроптал бы я.   Но ты всегда не жалом угрожала,     Коварная змея. Медлительный твой яд на землю проливая И отравляя им невинные цветы,   Шипела, лживая и неживая,     О гнусных тайнах ты. Поднявши от земли твоим холодным ядом Среди немых стволов зелёно-мглистый пар,   Ты в кровь мою лила жестоким взглядом     Озноб и гнойный жар. И лес, где ты ползла, был чудищами полон, Дорога, где я шёл, свивалася во мгле.   Ручей, мне воду пить, клубился, солон,     И мох желтел в золе.

«Знаю правду, верю чуду…»

Знаю правду, верю чуду, И внимаю я повсюду Тихим звукам тайных сил. Тот просвет в явленьи всяком, Что людей пугает мраком, Я бесстрашно полюбил. Я не ваш, я бесполезный. Я иду над вечной бездной Вдаль от блага и от зла. Мне всегда несносно-чужды Все земные ваши нужды, Преходящие дела.

«Зачем любить? Земля не стоит…»

Зачем любить? Земля не стоит    Любви твоей. Пройди над ней, как астероид,    Пройди скорей. Среди холодной атмосферы    На миг блесни, Яви мгновенный светоч веры    И схорони.

Нине Каратыгиной

Вы любите голые девичьи руки, И томно на теле шуршащие бусы, И алое, трепетно-знойное тело, И животворящую, буйную кровь. И если для сердца есть терпкие муки, И совесть глубокие терпит укусы, И только жестокость не знает предела, Так что ж, – и такою любите любовь.

«Дай мне эфирное тело…»

Дай мне эфирное тело, Дай мне бескровные вены! К милому б я полетела Мимо затворы и стены! Дай мне прозрачное тело, Сбросить бы тесные платья! К милому б я полетела Пасть, замирая, в объятья. Дай мне крылатое тело, Трепетно-знойные очи! К милому б я полетела Яркою молнией ночи.

«Не думай, что это – берёзы…»

Не думай, что это – берёзы, А это – холодные скалы. Всё это – порочные души. Печальны и смутны их думы, И тягостна им неподвижность, И нам они чужды навеки, И люди вовек не узнают Заклятой и страшной их тайны. И мудрому только провидцу Открыто их тёмное горе И тайна их скованной жизни.

«Как лук, натянутый не слишком туго…»

Как лук, натянутый не слишком туго, Я животом и грудью встречу друга, И уж потом в объятья упаду. Но и тогда, когда темны ресницы, Я сохраню тот выгиб поясницы, С которым я в дневных лучах иду. Пряма в толпе, я вовсе не другая И в час, когда пред ним лежу нагая, Простёршися во весь надменный рост. С покорностью любовь не познакомит, И обнимающий меня не сломит Стремительного тела крепкий мост.