Место преступления - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 19

В голове у Агеева мелькнула альтернатива: убежать или врезать по этому… маяку, чтоб прилег? Но если врезать, сразу станет известно, что на фабрике появился некто, кому здесь чего-то здорово надо. И, ко всему прочему, еще и драчун. И они все насторожатся. Искать даже станут. А если убежать, что проще, то сочтут «посетителя» за обычного «несуна». Второй вариант, кажется, предпочтительнее. Но при этом не хотелось бы и этого оставлять бугая без наказания, хотя бы и малого. Он же ведь определенно захотел обидеть незнакомого и такого невзрачного человека. Однако окончательно решил дело тот сам.

Последовал безграмотный, явно неотработанный взмах дубинкой, но прежде, чем она опустилась на голову невысокого Агеева, «нарушитель» сделал ловкий прыжок вперед — но не на верзилу, а почти рядом с ним. Удар палкой пришелся в пустоту, однако в прыжке Филя неловко толкнул охранника в бок, совсем легко ведь и толкнул, правда, сделав при этом короткую подсечку, но тот с грохотом рухнул на пол, будто «железный» Феликс — из анекдота. Он еще не пришел в себя от подобной наглости, как Филя наклонился над ним и протянул ему руку со словами:

— Извини, браток, я нечаянно… не понял, чего ты хотел у меня спросить?

И тот обалдел. Лежал и хлопал глазами. Молчал.

— А-а, — догадался Филя и выпрямился, так и не дотянувшись до него рукой, — нету, значит, у вас работы? Ладно, тогда пойду, может, еще где-нибудь найдется… Пока, браток.

Филя улыбнулся и пошел по коридору к выходу. Но сзади послышался грозный рык, а затем протяжный рев, — это охранник пришел в себя и решил, очевидно, отомстить за поруганную свою честь. Филя обернулся: тот тяжелыми прыжками несся на него. «А вот теперь пора делать ноги», — сказал себе Филя и продемонстрировал грузному, словно в доспехи одетому верзиле быстроту своих ног: не даром же по утрам бегал, знал, что навык всегда может пригодиться.

Одним словом, Филя уже нырнул под шлагбаум, хотя вполне мог этого не делать, рост ему позволял пройти не пригибаясь, когда разъяренный стражник вырвался из подъезда во двор. Но на дороге Агеев остановился и обернулся к преследователю. Тот был в ярости.

— Слышь, браток? — закричал ему Филя. — А тут уже не твоя территория, тут я — свободный человек, попробуй тронь, сдачи получишь! — и быстро побежал по асфальтированной улице в сторону центра города. Каким бы ни был ослом этот «братан», он должен был сообразить, что этого странного мужичка ему не догнать…

Неудачно получилось. Что ж, говорят, что и отрицательный опыт — все равно опыт. И можно сделать вывод, что фабрика практически остановлена. Очевидно, у нового хозяина на нее нет никаких видов. В смысле производственного назначения. Но, может быть, ему нужнее само помещение? Или территория? Для организации, например, какого-то игорного заведения. С публичным домом — под одной, так сказать, крышей? Решил же президент всех лохотронщиков выслать в места, специально для них отведенные? Ну, вроде резерваций. Так этот, новый, вполне мог решить, что его время уже пришло, и он тут свою собственную резервацию замыслил — широкомасштабную.

А что касается того охранника, неповоротливого и тупого, как танк без водителя, то он наверняка не бандит. Вернее, не профессиональный бандит, а любитель, то есть мент. Привыкла рука к «полицейской» дубинке, да только с мишенью он просчитался, не понял маневра, вот и остался в дураках. Филя был доволен, что не нанес ему серьезного урона, а про то, что промахнулся, да поскользнулся, да еще грохнулся, после чего не сумел, естественно, догнать нарушителя, то об этом прискорбном для себя факте этот охранник вряд ли станет кому-нибудь рассказывать. Полным придурком, что ли, выглядеть?

Из этого вывод: на фабрике хозяйничает милиция, повязанная с бандитами. А вот откуда она родом, это наверняка известно Сергуне. Филипп остановился и посмотрел на часы: время тянулось медленно. И вот теперь снова понадобился пьяненький сторож. Стало понятно, почему он не на работе, пользы от него никакой, тут — свои «лбы». А их охранять нет необходимости, у них дубинки, а может, и чего посерьезней. Так кто же все-таки этот Сороковкин? Действительно новый хозяин или подставное лицо у того хозяина, который «купил» фабрику? А чего тогда скрывается? Рыльце в пушку? Или хочет оставаться незримой властью? Но при другой власти, от которой пока сам зависит и потому не «засвечивается», так, что ли?

Филипп еще в агентстве много слышал о начальнике районного управления милиции, полковнике Крохалеве. Бродяга Макс должен был выдать ему максимум информации об этом фигуранте. Как и о его родственниках, если сведения отыщутся. Должен был проверить номера телефонов, установить прослушивание указанных номеров. А он молчит. В чем дело?

Дойдя до небольшого скверика, Агеев уселся на скамейку и, внимательно оглядевшись, достал мобильник.

Доклад Турецкому занял несколько минут, да и докладывать, собственно, было особо нечего. Сказал о переписке и угрозах Краснову — в папке из сейфа Захарикова. Сообщил и о своих первых впечатлениях от фабрики и ее охраны. На последней Александр Борисович остановил внимание и сказал, чтоб Филя не зарывался. А вот «поговорить» с Плюшкиным — это он приветствовал, но тоже без членовредительства. Можно, наверное, еще разок посетить и Захарикова, но сделать это лучше всего, в темноте, чтоб у того не осталось никаких примет посетителя. Филя это знал. И умел. Окно-то второго этажа — открыто. А там, под окном, какие-то швеллеры валяются, можно будет соорудить что-нибудь вроде лесенки.

По поводу остальных сведений Турецкий пообещал поторопить Макса. Хотя уже известно, что указанный Филей номер телефона, по которому пыталась говорить нетрезвая женщина, принадлежит родной сестре Степана Ананьевича Крохалева — Наталье Ананьевне, по мужу Фомкиной. Из ее дома был звонок, но после телефон молчал, возможно, она, услышав про службу УССБ, перепугалась и оставила городской телефон в покое. А мобильник ее не контролируется. Так что, выходит, поторопился Филя, покуражился и лишился информатора. Делай выводы.

О самом Крохалеве. Полковник милиции, скоро «полтинник» разменяет, судя по всему, с выслугой у него в порядке, и он готов выйти на почетный «пенсион». Вероятно, к этому моменту и обеспечивает для себя и семьи из трех человек — жена и две дочери-школьницы — «сносные» условия для дальнейшего существования. В Дорогобуж назначен переводом из Смоленска, где возглавлял оперативно-розыскное бюро при ГУВД области. Судя по всему, это стало для него служебным понижением — районный город все-таки, правда, власть у него тут своя. И распространяется она на такие мелкие городки и поселки, как Бобров и другие, а в них неплохо развита местная промышленность. Другими словами, имеется недвижимость, которой, вероятному него есть возможность завладеть. Видно, тут и решение вопроса. Отчего и почему, так получается, и произошли уже известные события в Боброве. Уходящий на пенсию «большой начальник» желает прочно закрепиться в районе и качать из него возможную прибыль. А здесь все способы хороши. В частности, Красновская фабрика, по его отчетам в банке, предоставившем в свое время крупный кредит, приносила бывшему теперь уже владельцу весьма неплохую прибыль. А заодно обеспечивала рабочие места почти трем сотням жителей Боброва. Значит, и пропустить столь лакомый кусок мимо собственного рта полковник Крохалев никак не мог. Вот такой следовал вывод. Но он, разумеется, нуждался в документальном подтверждении.

Теперь о Сороковкине. Зовут Олегом Сергеевичем. Он — юрист, работал в следственном отделе Смоленского ГУВД, был уволен по статье за «несоответствие», пытался пробиться в адвокатуру, но кто-то умело поставил ему препятствие. По всей вероятности, его «поднял с земли» именно Крохалев и, вполне возможно, таким образом и заставил работать на себя — в качестве подсадной утки. Отсюда, Филя, делай соответствующие выводы сам. Тебе ближе и видней.

Ну да, Крохалев, как и предполагала вера, зажал ее брата в железные тиски и вынудил продать фабрику своему человеку. Не заботясь даже о том, что кое у кого может возникнуть неприятный вопрос к Сороковкину: откуда он взял огромные деньги для покупки фабрики? Кто «спонсировал»? Какой банк решился выдать кредит в миллион с хвостиком лицу, уволенному из органов по серьезной статье? Хорошо бы его, конечно, самого спросить. Но вот только где тот проживает в Дорогобуже, наверняка знает лишь один человек — Лешка Захариков, очень серьезный, «деловой» мужчина, не заработавший себе даже полного имени…