Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX. - Цао Сюэцинь - Страница 18

– Но мне хотелось бы прежде поговорить с самой Юаньян, – заметила госпожа Син. – Ведь если старая госпожа откажет, потом уже ничего не сделаешь. А Юаньян, хоть и застенчива, упорствовать, надеюсь, не станет. Вот тогда я и поговорю со старой госпожой. Не станет же она идти против желания Юаньян. «Кто хочет уйти, того не удержишь!» – гласит пословица. Уверена, все уладится!

– Как вы мудры! – воскликнула Фэнцзе. – Теперь я уверена, что все будет в порядке! Какой служанке не хочется стать госпожой? Ведь это лучше, чем выйти замуж за какого-нибудь непутевого парня!

– Совершенно с вами согласна, – промолвила госпожа Син. – Не только Юаньян, любая из наших управительниц не отказалась бы от такой завидной доли! Так что иди к старой госпоже, развесели ее, только о нашем разговоре ни слова. А я приду после ужина.

«Неизвестно, согласится ли Юаньян, – подумала Фэнцзе. – Она – упрямая. Поэтому лучше мне одной не ходить к старой госпоже. А то свекровь может подумать, что это я подговорила Юаньян отказаться, и весь свой гнев обратит на меня. Пойду-ка я лучше с нею вместе, так будет спокойнее. Не все ли равно, согласится старая госпожа или не согласится».

И Фэнцзе с улыбкой обратилась к госпоже Син:

– Совсем забыла! Когда я шла к вам, тетушка прислала мне две корзины перепелок; я распорядилась их зажарить и хотела прислать вам к ужину. Кроме того, я по дороге к вам встретила у ворот слуг, которые выкатывали вашу коляску, чтобы починить. Так что, госпожа, давайте поедем вместе в моей коляске!

Госпожа Син согласилась и велела служанкам подать выходное платье.

Фэнцзе помогла свекрови переодеться, после чего обе женщины вышли и сели в коляску.

Фэнцзе сказала госпоже Син:

– Лучше я приду следом за вами, а то спросит старая госпожа, что мне нужно, я не буду знать, что ответить.

Госпожа Син сочла соображения Фэнцзе вполне разумными и отправилась к матушке Цзя одна. Поболтав с ней немного, госпожа Син вышла, сказав, что хочет навестить госпожу Ван. Юаньян в это время вышивала у себя в комнате и, заметив госпожу Син, проходившую мимо, встала.

– Что ты делаешь? – спросила госпожа Син, взяла у Юаньян вышиванье и с улыбкой проговорила: – Дай-ка посмотреть!

Юаньян молчала.

– Да это замечательно! – воскликнула госпожа Син.

Она отдала девушке вышиванье и внимательно ее оглядела.

Юаньян была в поношенной сатиновой кофте светло-коричневого цвета, черной шелковой безрукавке, отороченной бахромой, и светло-зеленой юбке. У девушки была тонкая талия, округлые плечи, черные, как вороново крыло, волосы, овальное лицо с прямым носом; на щеках – несколько едва заметных веснушек.

Девушке стало не по себе от пристального взгляда госпожи Син.

– Что это вы, госпожа, так поздно пришли? – удивленно спросила она.

Госпожа Син обернулась, бросила выразительный взгляд на сопровождавших ее служанок, и те тотчас же покинули комнату.

Госпожа Син села рядом с Юаньян, взяла ее за руку и с улыбкой сказала:

– Я пришла сообщить тебе радостную весть.

Юаньян сразу догадалась, в чем дело, покраснела и опустила голову.

– Господину Цзя Шэ нужна женщина, которой он мог бы довериться, – продолжала госпожа Син. – Он давно хотел купить наложницу, но не решается сделать это через посредника. Мало ли какие бывают девушки! Вдруг начнет строить козни да интриги плести. Тогда господин стал приглядываться к девушкам из нашего дворца, целых полгода выбирал, ни одна не пришлась по душе: то внешность неподходящая, то характер. А ты приглянулась ему: красивая, добрая, скромная, честная. Так вот, я хочу просить старую госпожу отдать тебя старшему господину Цзя Шэ. Как только ты войдешь в наш дом и откроешь лицо, старший господин сделает тебя младшей женой, будешь пользоваться уважением и почетом. Нрав у тебя твердый, чего хочешь, того добьешься в жизни. Пословица гласит: «Золото обменивается только на золото», вот почему ты и приглянулась старшему господину! Если согласишься, осуществятся твои желания, а завистники сразу прикусят язык. Пойдем со мной к старой госпоже!

С этими словами госпожа Син взяла Юаньян за руку. Юаньян еще гуще покраснела, высвободила руку и не двигалась с места. Госпожа Син решила, что она стыдится, и сказала:

– Что ты робеешь? Говорить буду я, тебе – не придется!

Юаньян еще ниже опустила голову.

– Ты что, не согласна? – удивилась госпожа Син. – Тогда скажу тебе прямо – глупая ты! Неужели служанкой быть лучше, чем госпожой? Года через два-три тебя выдадут замуж за простого парня, и ты так и останешься рабыней! Соглашайся! Тебе у нас будет хорошо. У меня характер мягкий, уживчивый, ты это знаешь, да и старший господин тебя не обидит. А родишь ему сына или дочь, сравняешься со мной по положению. Слуги будут тебе угождать. Откажешься, жалеть будешь!

Юаньян по-прежнему молчала, не поднимая головы.

– Ты же умница и вдруг заупрямилась! Может, что-нибудь не по тебе? Говори прямо! Я сделаю все, как ты захочешь! И с родителями твоими поговорю, если самой стыдно. Они спросят, согласна ли ты, тогда выскажешь им всю правду.

С этими словами госпожа Син встала и отправилась к Фэнцзе.

Фэнцзе уже успела переодеться и рассказать Пинъэр о своем разговоре с госпожой Син.

– Думаю, ничего не получится, – с сомнением покачала головой Пинъэр. – Мы часто делимся друг с другом, и, судя по тому, что говорит Юаньян, вряд ли она согласится. Впрочем, увидим!

– Госпожа Син непременно придет советоваться со мной, – заметила Фэнцзе. – Хорошо, если ей удалось все уладить, если же ничего не вышло, мне незачем вмешиваться! Лучше скажи, готовы ли перепелки? И еще что-нибудь вели приготовить, есть хочется, а сама погуляй; придешь, когда уйдет госпожа Син.

Пинъэр приказала служанкам выполнить распоряжение Фэнцзе и вольной птицей выпорхнула в сад.

Юаньян догадалась, что госпожа Син отправилась за советом к Фэнцзе и что скоро к ней снова придут с этим же разговором. Поэтому она позвала Хупо и сказала:

– Если меня позовет старая госпожа, скажи, что я себя плохо чувствую и пошла в сад проветриться.

Хупо обещала, и Юаньян отправилась в сад. Здесь ей попалась навстречу Пинъэр.

– А, новая наложница! – смеясь, вскричала Пинъэр, предварительно убедившись, что поблизости никого нет.

– Вы все будто сговорились меня извести! – краснея, воскликнула Юаньян. – Вот погоди, я твоей госпоже устрою скандал!

Пинъэр пожалела о сказанном, схватила Юаньян за руку, отвела в тень развесистого клена, усадила на камень и слово в слово передала все, что ей рассказала Фэнцзе.

– Я думала, все мы дружны между собой! – с холодной усмешкой произнесла Юаньян, выслушав Пинъэр. – Чего только мы не вытворяли в детстве, чего не говорили друг другу! Иных в живых нет, некоторых прогнали, или же они ушли прислуживать другим господам. Все мы выросли, у каждой из нас своя жизнь. Но я осталась такой, как была – никого не обманываю, говорю все как есть. Так вот, скажу тебе по секрету, смотри не передавай своей госпоже! Я не только в наложницы не пойду к старшему господину, но и законной женой его не стану, если бы, к примеру, госпожа Син умерла и он прислал ко мне трех свах.

Пинъэр хотела ей возразить, но в этот момент из-за горки донесся смех.

– Вот бесстыжая! Не боишься, что после таких слов типун тебе на язык сядет?

Вздрогнув от испуга, Пинъэр и Юаньян вскочили и побежали в ту сторону, откуда послышался смех. Там они увидели Сижэнь.

– Что случилось? – спросила та. – Ну-ка расскажите!

Они сели на камни, и Пинъэр повторила свой рассказ.

– Говоря по правде, нам не следовало бы заводить подобные разговоры, – заметила Сижэнь. – Но справедливости ради надо признать, что старший господин поступает подло! Будь у него хоть капля совести, не стал бы он так безобразничать!

– Если ты и в самом деле не хочешь становиться наложницей, – сказала Пинъэр, – я дам тебе хороший совет. Попроси старую госпожу сказать, что она уже обещала отдать тебя второму господину Цзя Ляню. Тогда старший господин отступится.