Вангол-3 По следу «Аненербе» - Прасолов Владимир Георгиевич - Страница 47

О том, что шла война, Игорь знал, Ошана, как смогла, рассказала об этом, но что это была за война, кто на кого напал, насколько это было серьезно и опасно для страны, он не знал и, если честно, не задумывался об этом. Думал, что-то вроде финского конфликта или подобное по поводу границ. Его ничего не интересовало давно – с тех пор, как он очнулся в чуме и почувствовал рядом с собой податливое молодое тело своей будущей жены. Не интересовало даже то, кто он есть и откуда взялся. Потом, когда память стала постепенно возвращаться к нему, ему поначалу становилось страшно. Он понимал, что попал в совершенно другое измерение жизни. Здесь все было не так, как он привык. Время текло неизмеримо медленнее. События происходили независимо от его воли и желания. Люди, хоть их и было совсем немного, были другими. Открытые, неспособные на обман или причинение вреда. Несколько позже ему стало понятно, что это и есть те единственные люди на свете, которым он нужен и кому дорог. Они были рядом с ним. Он решил, что это настоящее, то, что происходит с ним сейчас, и есть главное в его жизни, и зачеркнул то, что было в прошлом. Иногда его посещала некая обида – друзья и коллеги фактически бросили его в тайге, у чужих людей, больного, но, с другой стороны, именно поэтому он сейчас жив и счастлив в этой жизни. Постепенно он выдавил эту обиду из своей души и только изредка, с легкой грустью, вспоминал прошлую городскую жизнь и давние трагические события. Постепенно он освоил сложное промысловое дело, научился обихаживать оленье стадо, стал своим в семье, которая его приняла. Он уже не помышлял вернуться в Иркутск, там его ждать было некому, да и никто не ждал. Он почувствовал вкус к этой новой таежной жизни. Молодая, всегда рядом, не отстающая ни на шаг жена делала его уверенным и счастливым мужчиной. Когда Ошана передала ему бразды правления семьей, он принял их со всей ответственностью и был происходящему искренне рад и горд этим. Как среди прирученных им волков, так и в своей семье он становился лидером, вожаком, что не могло не нравиться.

Уже несколько дней они стояли в широкой долине, сплошь покрытой ягелем. Олени жировали. Но ягель нельзя выедать совсем, поэтому Игорь, посмотрев пастбища, наметил на завтра переход. На десятка три километров восточнее, там можно стоять до первых снегов. Еще до рассвета он, как положено у орочон, один, сопровождаемый своими волками, верхом на олене отправился к новому месту. Женщины должны были свернуть стойбище и отправляться вместе со стадом следом. Но этого не случилось. На рассвете к стойбищу пожаловали нежданные гости. Конный отряд в двадцать человек с оружием и собаками подходил неспешно, полукольцом охватывая стойбище. В середине колонны ехал старший лейтенант НКВД Сырохватов.

Московское начальство в лице полковника ГРУ Ивана Ивановича Краскова встретило группу «Северный ветер» плохими вестями. Услышав подробный, насколько это стало известно, рассказ начальника о гибели Ольги и агента Вальтера в автокатастрофе на юге Германии, Вангол, ни секунды не задумываясь, уверенно и твердо сказал:

– Это неправда, Ольга жива, и немец жив. Это легенда для нас, и не только для нас. Их убрали из списка живых. Вероятно, они направлены на какой-то сверхсекретный объект.

– Ты так уверенно об этом говоришь, как будто это не твое предположение, а доказанный факт, Вангол.

– Товарищ полковник, Ольга и немец живы, я в этом абсолютно уверен. Где они, это пока неясно, но я постараюсь установить их место пребывания.

– Это просто слова, Вангол, нужны факты…

– Факты и доказательства будут; прошу вас поручить мне разработать операцию по установлению с ними контакта. Они явно обладают сейчас важнейшей информацией, но лишены с нами связи.

– Хорошо, я подумаю, а сейчас доложите результаты операции.

Вангол подробно рассказал об экспедиции и положил на стол письменный доклад.

– То, что вы их обнаружили и засвидетельствовали их смерть, конечно, неплохо. Однако цель их действий в нашем тылу так и осталась нераскрытой, и это мне не нравится. Вангол, это точно не понравится ему. – Красков показал пальцем вверх. – Очень не понравится. Скажет, задача не выполнена. Что они искали в этой пещере? Возможно, придут другие.

– Я же доложил, что вход мы взорвали. Теперь туда проникнуть невозможно.

– Жизненный опыт говорит мне, что ничего невозможного не бывает, если есть цель. А вот их цели мы, к сожалению, не установили, потому и не знаем, как они попытаются ее достичь в следующий раз. А немцы народ твердолобый. Они свои цели достигать привыкли. Тем более сейчас, они же фанатики. Обломались под Москвой, застряли в России-матушке. Им победа нужна, а она от них уплывает с каждым часом, с каждой минутой. Чувствуют они это, потому Гитлер заговорил о скором применении новейшего сверхоружия. Помнишь, что мы о нем тогда слышали? И я помню. Один удар – и города нет. Думаю, «Аненербе» это сейчас поисками контактов с представителями того мира занято. Потому и полезли они в пещеру. Может быть, мое предположение раскрывает цель немецкой экспедиции? Если это так, получается, что они погибли и теперь замурованы в пещере. Можно представить этот факт как их уничтожение, что является реализацией группой боевой задачи по предотвращению выполнения врагом своего задания. Чем доказательно подтвердить это предположение, не знаю… Что скажешь, Вангол?

– По сути, так и есть, Иван Иванович. Немцы шли в поисках контакта с источниками сокрытых знаний. С ними как проводники были монахи, смуглые ребята, наверняка из Тибета, я хорошо их разглядел, да и охотник местный, Ярасим, их тоже видел. Он заметил, как они показывали что-то немцам на карте, которая у них была. А тибетские монахи куда могут вести? Только к каким-то таинственным местам, священным и сокрытым от мира. Хранилищам тайных знаний, например, к чему и стремятся фашисты. Поэтому ваше предположение в общем и целом верно.

– Тогда подумай, как отразить это в своем докладе. Три часа тебе на это хватит?

– Так точно.

– Действуй. Группе три дня отдыха, и будете готовиться к новой операции, она уже согласована с руководством.

– Если не секрет?..

– Секрет. Пока секрет, до встречи с ним.

Красков опять указал вверх.

– Все, выполняй приказ, Вангол.

– Есть!

Вангол встал и, забрав со стола свой доклад, вышел из кабинета полковника. Через два часа он представил тот же доклад об операции, но в нем появилась информация об установлении местонахождения и незаметном преследовании группы немцев в пещере. Немцы, возможно, почувствовали погоню, шли быстро, торопились, пренебрегая страховкой, в результате чего погибли по собственной неосторожности, сорвавшись в ледяную расщелину. Пришлось Ванголу соврать, самую малость, но главное – он дополнительно указал, заострив на этом внимание, что в составе группы были монахи-проводники, вероятно знавшие путь к источникам тайных знаний. С их гибелью установление места, к которому стремились немцы, стало невозможным. Дабы пресечь возможные повторные попытки, вход в пещеру был взорван на глубину не менее двадцати метров. Проникновение в пещеру в настоящее время абсолютно невозможно.

Красков внимательно прочитал доклад Вангола и заверил его своей подписью. Через три дня группа была собрана для подготовки к новой операции. Перед строем Красков тихо сказал:

– За выполнение задания по обезвреживанию в нашем тылу разведгруппы противника объявляю благодарность. Спасибо.

Он жестом остановил положенное по уставу: «Служим…» – и продолжил:

– Здесь, – он поднял в руке папку, – новое, очень ответственное и сложное задание. На подготовку две недели. Надеюсь, времени хватит? Отдохнули там, на природе… – Полковник улыбнулся разведчикам. – Вангол за мной, остальным вольно, разойтись.

В зимовье, несмотря на его явно столетний возраст, было тепло и уютно. Натопленная Кольшей небольшая, из речного камня, печь весело потрескивала сухими дровами, наколотыми еще в прошлом году и сложенными в поленницу под небольшим берестяным навесом. Пловец быстро выздоравливал. Через неделю уже почти перестал хромать. Еды хватало, Кольша рыбачил в ручье, умело ловил в силки рябчиков, которых было в изобилии, только свистни. Свистулю-манок Кольше сделал из трубчатой птичьей косточки, найденной здесь же, Пловец. Ловко и быстро, а главное, свист был точно такой, каким самка подзывает к себе самца или если чуть сильнее и длиннее давать трель, то будто задиристый самец зовет противника на поединок…