Галактический штрафбат. Смертники Звездных войн - Бахрошин Николай - Страница 26

— Так нет же виновных, все как–то само собой получилось, — рассудительно заметил Паук.

— Сами собой только девки рожают, а в армии, солдат, есть причина каждому следствию! — еще строже вытаращился Куница. — Комбат приказал — найти! Кто был зачинщиком драки?

— Похоже, я, — сознался я.

Что толку скрывать? Все равно дознаются, наверняка в роте есть стукачи, за лишнюю пайку докладывающие начальству даже то, чего не было. Они везде есть, в любом армейском подразделении, да и на гражданке тоже. Стукачество — неотъемлемая часть политкорректной идеологии УОС. Все это красиво называется коллективным искоренением недостатков, но суть от этого не меняется…

Первый лейтенант нахмурился еще строже:

— Взводный Кир — трое суток «холодного» карцера!.. Комбат приказал — никак не меньше, приказы надо выполнять, — добавил Куница словно бы извиняясь. — Остальные взводные — принимайте командование. Дисциплину буду спрашивать с вас и спрашивать… э… буду строго! Кругом — марш!

Муха на стекле вдруг истошно забилась, словно чувствуя, что ее передышка между боями кончается…

Планета Казачок. 21 июня 2189 года.

8 часов 18 минут по местному времени

— «Акула» северо–северо–запад, Тигр–1! Двигается в нашем направлении, скорость — обычная, боевой готовности не наблюдаю! — еще раз доложила Сова.

— Всем внимание, «акула» северо–северо–запад! — продублировал я ее доклад. — Всем «тиграм» — непрерывное сканирование местности! Движение — прекратить, положение — наземное, рассредоточиваемся в цепь, приготовить «рэксы»!

Впрочем, опытные солдаты и без моей команды знали, что делать. И приземлились, и рассредоточились, и начали круговое сканирование. Танки — пес с ними, могут и подождать, первым пунктом повестки текущего момента — горячая встреча дорогого гостя! Проблемы, в конце концов, лучше решать по мере их тяжести — мысль простая и многократно проверенная на практике…

«Акулу» мы нащупали быстро. Щука засекла ее первой.

— Цель вижу, расстояние 4 678 метров, пеленг 13–84–17, — объявила она.

Теперь остальные тоже увидели. Сигарообразное тело метра два в длину с ребристыми выступами отражателей, острым носом из сегментов разделяющихся боеголовок и приемной станцией на спине, похожей на плавник рыбы или рубку подводной лодки, неторопливо двигалось метрах в ста над землей, поводя из стороны в сторону антеннами–усиками.

Двигалась она медленно, значит, цель еще не определила, но усики уже насторожились и завертелись. Что–то почуяла, зараза, принюхивается.

«Акула», автономный комплекс–зарядоноситель, образно говоря — ракета–камикадзе, настроенная на технические характеристики вооружения армии СДШ, еще та сволочь, под стать «гайке»! По сути, умная воздушная торпеда, самостоятельно перемещающаяся по воздуху, вычисляющая цель, умеющая тихо, по–кошачьи, подкрадываться к ней или, наоборот, кидаться на нее стремглав, как сорока на консервную банку. Как я уже говорил, уберечься от нее трудно, слишком мощный заряд внутри, слишком широкий радиус поражения. Остается только работать на опережение, не позволить ей слишком сильно приблизиться, а бить ее влет на подходе «рэксом» (ни пуля, ни граната, ни плазма ее не берет), чтоб она взорвалась подальше от тебя.

К счастью, в «акуле» слишком интеллектуальный компьютер с заложенной в нем так называемой «программой приоритетов». То есть, засекая врага, эта микрочиповая гадина еще склонна поразмыслить — стоит ли тратить свой единственный и неповторимый заряд на замеченную шелупонь или поискать цель покрупнее? Подобная философская задержка спасает немало жизней нашей пехоте. Вот на танки и самоходные ракетные установки «акула» кидается без раздумий, как дурная собака на самодвижущийся экипаж, разве что только не тявкает на подлете. Им — сложнее…

— Цезарь, давай свой «рэкс»! — скомандовала Щука.

— Никак нет! — по–военному четко, но непонятно отчеканил тот.

— Какого…?!

— Нет у меня «рэкса»! Не осталось! Сорвало с подвесной системы взрывными волнами! — истошно доложил Цезарь.

— А, черт… И у меня нет!

Пока они перекрикивались, Рваный уже выставлял на земле паучью многоножку «рэкса», ракетно–энергетической катапульты дальне–прицельного радиуса действия, входящей в обычное снаряжение бронепехотинца и расположенной на подвесной системе.

Я прекратил отстегивать свою, некстати заклинившую, и кинулся к нему на помощь.

— Командир, раму! — коротко распорядился он.

Мы в четыре руки потянули назад затворную раму.

Вообще–то для этого в «рэксе» предусмотрен специальный движок, но он маломощный ввиду минимальности габаритов, работает слишком неторопливо. Движок используют, когда активируют установку в одиночку, а вдвоем, вручную, с усилителями броников и растакой–то матерью — получается в несколько раз быстрее. И гораздо надежнее, кстати!

Правда, нужно вместе отдернуть пальцы, иначе так защемит — никакая броня не спасет.

— Пальцы — на счет раз… — натужно прохрипел Рваный, упираясь в затвор.

Я тоже поднажал. Толстых негров через столы кидал, а уж с рамой–то…

Затворная рама отошла до первого огонька, замигавшего на пульте наведения.

— Пальцы… Раз! — скомандовал Рваный. Мы отдернули за полсекунды до того, как на место наших пальцев опустился щит отражателя огня из сверхпрочного сплава титана с какой–то аналогичной дрянью.

— Командир, наводи ты!

— Есть, понял!

Я пробежался по клавиатуре, вводя код наведения с поправками на местность, плотность атмосферы и гравитацию. Компьютер брони услужливо высвечивал нужные цифры на пульте шлемофона.

Готово!

— Есть наведение! — отрапортовал я.

— Пуск!

— Есть пуск! — я надавил последний активирующий тумблер.

Мы с ним уже без команды шарахнулись в стороны, вжались в землю всеми конечностями.

Облако огня и дыма мгновенно окутало всю конструкцию. Но даже сквозь него было видно, как в небо взмыл раскаленный плевок ракеты. На старте его еще можно заметить, нашего «рэксика»…

— Ну, пошла копейка в родимый дом… — не совсем к месту проворчал Рваный.

Секунда… другая… третья…

Неужели мимо?! — метнулась лихорадочная мысль…

И в этот момент земля дрогнула, зашаталась, подалась под ногами. Гигантский пылевой клуб взрыва заслонил все небо, ударная волна вжала нас в землю, а следом за ней по ушам ударил утробный, раскатистый гул…

Всё!

Госпожа «акула» приказала жить долго и сожительствовать счастливо!

— Хорошая работа, командир, — одобрил Рваный.

— Спасибо на добром слове, подчиненный, — не слишком находчиво ответил я.

— Подхалимаж командиру способствует повышению звания, вне зависимости от мест дислокации! — звонко и весело заметила Щука.

— Ну вот еще! Да имел я в виду…! — немедленно забубнил Рваный

Так…

И что там еще говорилось по поводу танков на закуску?

* * *

Танков оказалось два.

МП–танки старого образца.

Вообще–то маркировка «МП» означает — межпланетные, со вспомогательными реактивными двигателями, дополняющими основной гравидвижок, пригодные для работы как на атмосферных, так и на «пустых» планетах.

Но эти были — очень старого образца! Такие уже лет тридцать–сорок как сняты с вооружения.

Даже издалека было видно, что эти танки давно не двигались и не воевали. Оба стояли неподалеку один от другого, словно когда–то укрылись в кустистой низине между двумя холмами.

Что интересно, танки оказались наши, с эмблемами армии СДШ и значками бронедивизиона на покатой боковой броне башен. Второй «Молниеносный», если я не ошибаюсь…

Подъездные колеи абсолютно не наблюдались, между танками свободно рос пышный густой кустарник и стелющиеся, кудряво–остролистые деревца, обладающие, как и вся местная растительность, могучей корневой системой. Только почва вокруг бугрилась и проваливалась не от корней. Опытным взглядом было видно — когда–то танки укрылись здесь, разворотили все гусеницами и отдачей гравидвижков, пожгли выхлопами и газами выстрелов… Потом природа благополучно зализала раны, проросла, зазеленела, закудрявилась, только танки так и остались стоять двумя неподвижными громадами, постепенно и криво врастая в землю…