Арифмоман. Дилогия (СИ) - Рудазов Александр - Страница 44

Он немного округлил. Сверху оставалось еще девятьсот с чем-то граммов. Но ответ в любом случае получался невероятно приблизительным, и это ужасно Эйхгорна расстраивало.

Увы, мы не всегда получаем то, чего хотим.

— Одна коровы, четыре овцы… — повторил король, поглаживая гладкую, еще не начавшую грубеть кору. — Знаешь, ты все-таки довольно странный волшебник. Такое впечатление, что ты властвуешь только над числами.

— Разве это плохо?

— Числа — это просто… числа, — повертел пальцами король. — Что с них проку?

— Может быть, числа и не управляют миром, зато они показывают, как управляется мир. Разве этого мало?

Король неопределенно мотнул головой. Логика Эйхгорна его явно не убедила.

— Ладно, мэтр, а можешь взвесить меня? — ехидно прищурился монарх. — Только без весов чтоб. Можешь точно сказать, сколько я вешу?

— Два сарика и восемнадцать куриков, — ответил Эйхгорн без раздумий.

Глава 22

Следующее утро Эйхгорн встретил, закопавшись в гору шкур. Заполучивший новую забаву король до поздней ночи заставлял его измерять все, что попадалось на глаза. И когда это было возможно, Эйхгорн честно вычислял длину и ширину, объем и вес, плотность и количество листьев.

Но если это было невозможно — называл ответ на глазок. Благо быть уличенным он не боялся — без специальных приборов король не мог его проверить.

А где ему тут взять такие приборы?

Просыпаться Эйхгорну не очень хотелось. День вчера выдался напряженный, и у него снова стал побаливать шов. После аппендицита вообще-то нельзя поднимать тяжести и делать физические упражнения.

Но тут кто-то тряхнул его за плечо. Наверное, паж явился с завтраком. Все еще сонный, Эйхгорн пробурчал:

— Вали отсюда к хренам собачьим, дай поспать…

— Если ты сейчас же не проснешься, я тебя самого отсюда вывалю! — последовал недовольный ответ.

— Ваше величество?! — изумленно заморгал Эйхгорн, натягивая очки. — А… а что вы тут делаете?

— Это мой дворец, если не забыл. Я тут живу.

Крайне неохотно Эйхгорн стряхнул себя с кровати и натянул балахон. Король окинул его брезгливым взором и произнес:

— У меня для тебя новое задание.

— Я весь внимание, — зевнул Эйхгорн, ополаскивая лицо водой из тазика.

— Ну и вид же у тебя, мэтр, — укоризненно сказал король. — Ты либо побрейся, либо нормальную бороду отпусти, а то ходишь с щетиной, как лесной вепрь.

— Это и есть ваше задание? — осведомился Эйхгорн.

— Нет, задание другое. Но с бородой все-таки что-то сделай. Несолидно же.

Эйхгорн пожал плечами, выдавливая на щетку зубную пасту. Отпускать бороду ему не хотелось, но бриться каждый день было лень. Поэтому он брился временами — раз в две-три недели, под настроение.

Надо сказать, местные бритвенные принадлежности оставляли желать лучшего. Большинство парибульцев пользовалось услугами брадобреев — а те орудовали устрашающего вида ножами, походя больше на мясников, чем на парикмахеров.

— Так вот тут ты, значит, обитаешь? — провел пальцем по подоконнику король. — Экий свинарник. И высоко… пониже-то не мог поселиться? Я себе все ноги сбил.

— Ваше величество, так это же вы меня сюда поселили, — напомнил Эйхгорн.

— А ты волшебник или нет? Наколдуй что-нибудь, чтоб не ходить так долго. Волшебные ворота какие-нибудь наколдуй. Или подъемник воздушный. Я тебе за что деньги плачу?

— Расположение звезд пока что неблагоприятное.

Король насмешливо хмыкнул. Не спрашивая разрешения, он раскрывал дверцы шкафа, с любопытством рассматривал приборы и химикаты, листал книги. Высунувшись по пояс из окна, смачно плюнул и проследил падающий плевок заинтригованным взглядом.

Эйхгорн медленно водил щеткой по зубам, ожидая продолжения.

— Я тут ночью подумал и решил тебе поручить опись составить, — важно заявил король. — Для этого-то расположение звезд благоприятное, надеюсь?

— Факую ифо опыфь? — с зубной пастой во рту пробубнил Эйхгорн.

— Королевского имущества. Все сочтешь — подушки, дворню, деревья в саду, монеты в казне. Если казначей лаять начнет, скажешь, что я повелел.

— А что же, ваше величество, вы своему казначею не доверяете? — саркастично осведомился Эйхгорн, закончив полоскать рот.

— Доверяю всецело. Но он уже старый — мало ли, ошибся где? Вдруг его уже заменять пора? И камергер тоже — кто его там знает? А то людишек у меня по дворцу много шастает, и всем я деньги плачу — может, лишку плачу? Ты с числами мастак, вот и проверь мне все.

Эйхгорн задумчиво вытер лицо полотенцем. В общем-то, подобная работа была как раз по нему. Если бы в его голове не роилось столько идей, если бы он не был изобретателем от бога — точно пошел бы в бухгалтеры. Его всегда завораживали графики, формулы, стройные колонки цифр…

Но провести полную инвентаризацию огромного дворца — дело трудоемкое. Эйхгорн вытребовал в дворцовой канцелярии гроссбух потолще и принялся скрупулезно заполнять его страницы.

Проще всего было с недвижимостью. Что здания, что деревья все время оставались на одном месте, никуда не прятались и быть пересчитанными не возражали. С мебелью тоже трудностей не возникло, хотя стулья, тумбочки и небольшие столы Эйхгорн на всякий случай помечал инвентарными номерами.

А вот с чем оказалось непросто, так это с челядью. Слуги постоянно перемещались, отлучались из дворца и почему-то ужасно не хотели, чтобы их считали. То ли они подозревали в этом недоброе колдовство, то ли некоторые работали нелегально, но Эйхгорна многие стали избегать, как черт ладана.

Особенно отличились пажи. Эти восприняли происходящее как забавную игру и затеяли всячески разыгрывать Эйхгорна. Сначала просто попадались на каждом шагу и сбивали со счета, потом начали создавать очередь. Незаметно выстраивались за Эйхгорном и шли за ним гуськом, вытягивая кверху головы. Прочая челядь при виде этой процессии фыркала от смеха, Эйхгорн поворачивался, смотрел на пажей снулым взглядом — и те прыскали в разные стороны.

А через несколько минут снова постепенно собирались.

В очередной раз пажи столпились за Эйхгорном, когда тот пересчитывал розовые кусты. Это увидел садовник, прибежал с огромными ножницами и принялся вопить. Пажи с хохотом разбежались.

— Маленькие поганцы! — возмущенно выпалил садовник. — Мэтр, превратите их в карпов, я их в фонтан запущу! Все больше пользы!

— Расположение звезд сегодня неблагоприятное, — заученно ответил Эйхгорн.

— А когда будет благоприятное? — въедливо осведомился садовник. — Мэтр, мне бы правда сделать что-нибудь с этой мелюзгой! Целыми днями бегают туда-сюда, носятся по саду, газоны топчут! Смотрите, специально для них плиткой проложены дорожки — а они все равно бегают по траве!

— Так дорожки-то у вас неправильно выложены, — заметил Эйхгорн. — Людям удобнее ходить другими путями.

— Так откуда же мне было знать-то, как это дурачье будет ходить?!

— Элементарно. Сначала просто вырастить один сплошной газон, подождать, пока люди сами протопчут себе тропинки — а уж по ним класть плитку.

— О!.. — хлопнул кулаком по ладони садовник. — Как просто, мэтр!.. Как это я сам не додумался?!

— Гениальность в том и состоит, чтобы суметь увидеть простую идею, которую до этого никто не замечал, — равнодушно ответил Эйхгорн.

Конечно, Эйхгорн придумал этот метод не сам, а позаимствовал у Эйнштейна и Курчатова… но они оба были гениальны, без дураков.

— Может, вы мне тогда и еще кое-что посоветуете, мэтр? — искательно заглянул ему в глаза садовник. — Мне тут, понимаете, гальку привезли особую, радужную, с берегов Теплого моря… слышали небось? Хочу искусственный пруд вырыть и галькой той его огородить — ну вроде как пляж, да?.. Какой мне его формы делать?

— Да любой, — пожал плечами Эйхгорн. — Какая разница?

— Разница такая, что гальки мало. Я прикинул — можно пляж насыпать где-то в сотню локтей длиной. А пруд при этом хочется чтоб побольше был, понимаете? Какой лучше формы копать, чтобы пруд был побольше, а гальки ушло поменьше?