Слабая ведьма - Цыганок Ирина - Страница 41

Не зная, как подать знак, Мирра стала пробираться вдоль стены, чтобы попасться на глаза своему спутнику. Но он, как назло, в очередной раз сменил позицию и вновь оказался к ней спиной. Отчаявшись передать клинок, Мирра почти решилась пустить его в ход сама. Она даже сделала пару взмахов, примериваясь, как станет бить курчавого пирата. (Именно он находился ближе всего к ней.) Но тут сам Борода оказал им услугу. Он несколько раз бросал внимательные взгляды в сторону Мирры, следя за ее манипуляциями. И встревоженный Эйнар рискнул обернуться, чтобы проверить, как дела у его подруги. Хоть тут та не сплоховала, она сунула ему меч рукоятью вперед так быстро, что едва сама успела отскочить, когда Эйнар тут же взмахнул клинком, отбивая направленный в девушку удар бородатого. Отскакивая, она споткнулась о тело капитана и свалилась прямо на него. И тут же, содрогаясь от отвращения, отползла в безопасный угол. По дороге рука ее наткнулась на торчащий из пола кинжал. Мирра порезала палец, зато вновь обрела оружие. Получив меч, Эйнар почувствовал себя увереннее, он начал теснить бородатого и Кострикса в дальний угол каюты, открывая себе и Мирре проход к дверям. Вот Борода неудачно замахнулся саблей, задев край стола. Траектория клинка изменилась, и Эйнар достал пирата концом посоха в грудь. Тот качнулся назад. Будь у аптекаря меч в правой руке, для бородатого, возможно, все кончилось бы благополучно, но ученик мага одинаково владел обеими руками, а Мирра сунула ему меч как раз в левую… Коротким мясницким ударом Эйнар загнал меч в печень бородача. Тот выронил свою саблю, схватившись двумя руками за торчащий в боку клинок. Победитель выпустил рукоять и ударом ноги отшвырнул падающего под стол. Тут же он, отмахнувшись посохом от Кострикса, подобрал с пола пиратскую саблю и развернулся к своему последнему сопернику. Но тот оказался не только более ловким, чем его сраженные товарищи, но и куда более сообразительным. Обнаружив, что численный перевес не на его стороне, он, парировав выпад, поднырнул под посох и перекатился под стол к своему товарищу. Эйнара слегка удивил такой маневр, но буквально через несколько секунд Кострикс уже выбрался из-под стола, спешно засовывая за пазуху набитый их золотом кошелек. Еще пара немыслимых зигзагов, и усатый, проскочив мимо своего опасного соперника, бросился бежать к выходу из каюты. Брошенный ему в спину посох бесшумно стукнулся о закрывшуюся дверь. Эйнар схватил за локоть жавшуюся к стене Мирру. Заклятье продолжало действовать, а объясняться жестами было чрезвычайно неудобно, поэтому он просто потащил ее за собой. Прямо за дверью начиналась крутая лестница, ведущая на палубу. Ее они преодолели одним духом. На палубе онемевший Кострикс, отчаянно жестикулируя, силился рассказать что-то двум удивленным пиратам. Те никак не могли уловить, что случилось, куда бежать и что делать. Потом один из них заметил вывалившихся на палубу посетителей. Пират завопил, и Мирра, вздрогнув от внезапного крика, соббразила, что мир вокруг снова наполнился звуками. Молчали и совершенно бесшумно двигались только она, Эйнар и Кострикс. Однако удивляться такой магической аномалии времени не было. Объяснения усатого наконец обрели смысл для его товарищей. Один из них, выхватив саблю, двинулся к гостям, отрезая им путь к сходням. Другой принялся звать экипаж на подмогу. Аптекарь поспешно огляделся. Пока что на палубе пиратов было только трое, но толстяк на бочке уже начал движение по сходням в их сторону, а за его спиной маячили еще четверо парней, правда, более «изящного» телосложения. На берегу могли быть и другие. Не отпуская руки подруги, Эйнар потащил ее к борту. Примерно на полдороге она сообразила, что он собирается сделать, и мысленно одобрила его план. Действительно, куда проще было спрыгнуть за борт, чем пробиваться через строй пиратов. О том, чтобы еще раз попытаться с боем вернуть себе деньги, больше не помышляли.

Казалось бы, чего проще — прыгнуть за борт. Но, стоило беглянке посмотреть вниз, как она резко пересмотрела свои взгляды на способ побега. Из прорезей в борту в два ряда торчали лопасти наполовину втянутых внутрь весел. Расстояние между ними показалось Мирре сверху не больше промежутка между зубьями расчески — где уж ей попасть в такой просвет! Однако Эйнар не стал вникать в причины ее промедления, он просто столкнул девушку за борт.

Крик так и не успел покинуть горла. А потом ее обожгла жесткая гладь воды, и рот пришлось закрыть. Лесные люди не тонут, даже если не умеют плавать. А Мирра, по счастью, умела. Она позволила телу погрузиться под воду и только потом сделала несколько сильных гребков. Глаза пришлось открыть, иначе она рисковала потерять направление. Еще несколько гребков, и ее голова появилась на поверхности. Хвала Творцу и всем богам, с галеры в них не стреляли — то ли забыли прихватить с собой луки, то ли опасались привлечь к себе излишнее внимание. Чуть в стороне вынырнул из воды Эйнар.

— Ныряй и плыви к соседнему судну! — прокричал он внезапно прорезавшимся голосом. Она кивнула и снова с головой ушла под воду. Соседнее судно было одномачтовой рыбачьей шхуной с высокими бортами. Подняться на такое с воды — дохлый номер. Нет, может, конечно, есть акробаты, способные вскарабкаться на борт, скажем, по якорной цепи, но только не ведьма в мокром платье, норовящем утянуть ее на дно. Тем не менее она послушно поплыла к шхуне, надеясь, что спутник знает, что делает. Когда девушка в очередной раз вынырнула, чтобы глотнуть воздуха, она заметила, что пираты перестали носиться по причалу с обнаженными саблями (поджидая, пока их жертвы выберутся на берег) и скрылись на собственном судне — наверняка замышляя новую пакость.

— Нужно обогнуть судно, плыви к корме… — крикнул поджидавший, когда она вынырнет, Эйнар. Мирра хотела ответить, но вода предательски затекла в рот, и пришлось долго отплевываться, чтобы хоть как-то восстановить дыхание. А платье между тем становилось все тяжелее и тяжелее, или просто силы подходили к концу. Вода, кстати сказать, несмотря на летнее время, была вовсе не парная. Мирра глянула в сторону, куда указал ей спутник, и чуть не застонала (и застонала бы, да боялась опять воды нахлебаться) — путь до кормы вдоль борта шхуны показался ей бесконечным.

Сзади раздался громкий плеск, и девушку закачало несильной волной — это на пиратской галере спустили на воду весла и сделали первые гребки.

Мирра мысленно приготовилась к встрече с Белой Леди, и тут ее своенравная Сестра[9] наконец решила явить им свою «лучшую сторону», оказать им поддержку — на Причале появилась городская стража. Если и были до этого момента у пиратов какие-то планы насчет парочки, укокошившей их капитана, они решили их изменить. Теперь галера шла прямиком к выходу из бухты. Стражник на пирсе, заметив барахтавшуюся в воде Мирру, бросил ей конец веревки.

Когда девушка наконец выбралась на берег, у нее зуб на зуб не попадал от холода. Мокрые, замерзшие и обессиленные, они едва доковыляли до снятой комнаты. У Мирры не хватило сил даже на то, чтобы как следует расплакаться. Эйнар, уложив свою спутницу под теплые одеяла и переодевшись сам, пересчитывал оставшиеся у них деньги. В карманах едва набралось два сарда, все остальное они, направляясь за драконьей кровью, ссыпали в один кошелек — не хотели рисковать тем, что в нужный момент им не хватит десятка золотых. Что ж, Кострикс получил богатый «подарок», и почему-то была полная уверенность, что тот не проговорится товарищам про оставшийся у него кошелек.

Бывший аптекарь сжал ладонями виски. Он был не из тех, кто легко предается отчаянию, но сейчас совершенно не представлял, что делать. Драконью кровь они не купили, зато лишились всех своих денег. Начинать поиски лекарства снова было просто не на что.

— Ладно, — сказал он сам себе, — для начала просто выберемся из города.

В Люцинаре им действительно больше делать было нечего. Если уж у главного поставщика здешних волшебников — Арториуса нет драконьей крови, значит, ее нет ни у кого в городе. Эйнар спрятал кошелек с жалкими остатками их денег и с тяжелым вздохом отправился спать.

9

Сестра Белой Леди (Смерти) — Жизнь. В местном пантеоне считается не самой человеколюбивой богиней, но назвать ее Злой Сестрой — в противовес Сестре Доброй, конечно, никто не рискует, поэтому Жизнь принято именовать Другой Сестрой. По поверью, у Жизни левая сторона лица прекрасна, а правая — уродлива. Когда своевольная богиня поворачивается к жителям Мира своей «лучшей стороной», им сопутствует удача, ну а если уродливой…