Гость - Чайлд Ли - Страница 64

– Разница в поясном времени три часа. У нас все равно будет полдень.

– Вероятно.

– Итак, Ричер по-прежнему в игре?

Блейк остановился. Ричер кивнул.

– Я по-прежнему в игре. Можно не сомневаться, фамилия окажется вымышленной. И Ю-пи-эс никуда нас не приведет. Убийца слишком умен, чтобы оставлять следы на бумаге.

Все молчали. Наконец Блейк кивнул.

– Кажется, я вынужден согласиться. Так что Ричер остается в игре.

Харпер и Ричера любезно подбросил до Вашингтона «Шевроле» Бюро, и еще засветло они попали в аэропорт. Вместе с ними в лайнере компании «Юнайтед» летели адвокаты и политики. Среди всех пассажиров, как мужчин, так и женщин, Ричер был единственный без костюма. Похоже, экипаж был знаком с большинством пассажиров и приветствовал их на борту самолета, как завсегдатаев. Харпер прошла по проходу до конца салона и заняла места сзади.

– Нам не надо будет торопиться выйти, – заметила она. – Ты все равно встречаешься с Козо только завтра утром.

Ричер промолчал.

– И Джоди еще не вернется домой, – продолжала Харпер. – Адвокаты работают допоздна, так? Особенно те, кто собирается стать младшим партнером.

Ричер кивнул. Он сам как раз только что подумал о том же самом.

– Так что мы сядем здесь, – заключила Харпер. – Здесь тише.

– Да? Двигатели как раз сзади.

– Зато здесь не будет ребят в костюмах.

Усмехнувшись, Ричер сел в кресло у окна и пристегнулся.

– И здесь мы сможем спокойно поговорить, – добавила Харпер. – Мне не нравится, когда разговор подслушивают.

– Вообще-то нам неплохо бы выспаться, – заметил Ричер. – Нам предстоит много работы.

– Знаю, но сначала давай поговорим. Всего пять минут, хорошо?

– О чем?

– О царапинах на лице Элисон Ламарр. Я хочу понять, что это значит.

Ричер удивленно повернулся к ней.

– Зачем? Ты собираешься расколоть это дело в одиночку?

Харпер кивнула.

– Я бы не отказалась от возможности лично произвести задержание.

– Честолюбие?

Она скорчила гримасу.

– Наверное, просто дух соперничества.

– Лиза Харпер против лучших умов Бюро, – усмехнулся Ричер.

– Ты совершенно прав. С нами, простыми агентами, они обращаются как с мусором.

Двигатели повысили свой рев до визга, и самолет покатился от терминала. Крутанул нос и не спеша вырулил на взлетно-посадочную полосу.

– Так что насчет царапин на лице? – напомнила Харпер.

– Я считаю, это доказывает мою точку зрения, – сказал Ричер. – На мой взгляд, на настоящий момент это самая ценная улика.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Это было сделано без настоящего чувства. Как-то неубедительно. Я считаю, это доказывает, что убийца пытается скрыться за образом маньяка. То есть, притворяется. Вот, к примеру, я взглянул на эти преступления и задался вопросом: а где же жестокость? Где же ярость? И в то же самое время убийца, мысленно прокручивая свои действия, тоже подумал: «О господи, я не показываю никаких чувств.» Поэтому в следующий раз он попытался их показать, но поскольку в действительности он ничего не испытывает, получилось у него весьма неубедительно.

Харпер кивнула.

– Если верить Стейвли, Элисон даже не поморщилась.

– Бескровная жестокость, – согласился Ричер. – Можно сказать, в буквальном смысле. Словно техническое упражнение, каковым оно и является на самом деле, потому что все это и есть техническое упражнение. За маскарадом маньяка-психопата скрывается какой-то совершенно непоколебимый приземленный мотив.

– Убийца заставил Элисон саму нанести эти раны.

– Думаю, да.

– Но почему?

– Быть может, беспокоился насчет отпечатков пальцев? Не хотел показать, что он правша или левша? Демонстрировал свою власть?

– Власти у него хоть отбавляй, тебе не кажется? Но это также объясняет, почему раны были нанесены без особой злости. Элисон не хотела сделать себе больно.

– Наверное, ты права, – сонным голосом произнес Ричер.

– Но почему все началось с Элисон? Почему убийца ждал до четвертой жертвы?

– Полагаю, беспрестанное стремление к совершенству. Такой человек постоянно думает и оттачивает свое мастерство.

– А это никак не выделяет Элисон из остальных жертв? Имеет ли это какое-то особое значение?

Ричер пожал плечами.

– Пусть об этом ломают головы ваши умники. Но я думаю, что если бы им пришла такая мысль, они бы непременно ее высказали.

– Возможно, убийца знал Элисон лучше, чем остальных. Работал с ней более тесно.

– Возможно. Но давай не будем вторгаться на чужую территорию. Останемся твердо стоять на земле. Ты не забыла, что ты простой агент?

Харпер кивнула.

– А простой агент считает, что самый вероятный мотив – это деньги.

– Другого не дано, – подтвердил Ричер. – За такими преступлениями стоят или любовь, или деньги. Но в данном случае любовь исключается, потому что любовь сводит с ума, а наш убийца не сумасшедший.

Развернувшись последний раз, самолет застыл у начала взлетно-посадочной полосы. Задержался на секунду, затем резко тронулся вперед, быстро набирая скорость. Оторвался от бетона и тяжело поднялся в воздух. За иллюминатором появились огни вечернего Вашингона.

– Почему убийца отказался от временного интервала? – спросила Харпер, перекрывая шум взлета.

Ричер пожал плечами.

– Возможно, ему просто захотелось.

– Просто захотелось?

– Возможно, он сделал это просто ради удовольствия. Ничто не сбивает с толку ваших мозговедов так, как изменившийся рисунок.

– Убийца и дальше будет его менять?

Самолет, покачавшись, выровнялся, и гул двигателей стал тише.

– Все позади, – сказал Ричер. – Женщины находятся под охраной, и очень скоро преступник окажется у вас в руках.

– Ты настолько уверен?

Ричер пожал плечами.

– Нет смысла настраиваться на неудачу.

Зевнув, он положил голову между подголовником кресла и пластмассовой переборкой. Закрыл глаза.

– Разбудишь меня, когда мы прилетим.

Однако его разбудил грохот выпускающегося шасси, в трех тысячах футов над нью-йоркским аэропортом «Ла-Гуардия» и в трех милях к востоку от него. Взглянув на часы, Ричер увидел, что проспал пятьдесят минут. У него во рту чувствовался привкус усталости.

– Хочешь поужинать? – спросила Харпер.

Протерев глаза, он снова посмотрел на часы. Ему нужно будет убить по меньшей мере еще час, прежде чем Джоди уйдет с работы. А может быть, и два часа. А то и три.

– Ты можешь что-нибудь предложить?

– Нью-Йорк я знаю плохо, – ответила Харпер. – Я ведь родом из Аспена.

– Я знаю неплохой итальянский ресторан, – предложил Ричер.

– Меня поселили в гостиницу на пересечении Парковой авеню и Тридцать шестой улицы. Полагаю, ты остановишься у Джоди.

– Я тоже так полагаю, – кивнул Ричер.

– Твой ресторан недалеко от пересечения Парковой и Тридцать шестой?

Он покачал головой.

– Придется добираться на такси. Нью-Йорк – город большой.

Настал черед Харпер покачать головой.

– Никаких такси. Нас встретит машина. Она будет полностью в нашем распоряжении.

Водитель ждал у выхода из терминала. Тот самый агент, который уже возил Ричера. Машина стояла на стоянке у зала прилета. Под щеткой стеклоочистителя была большая карточка с эмблемой ФБР. Дороги до Манхэттена были запружены потоками транспорта часа пик. Однако агент вел машину так, словно совершенно не боялся дорожной полиции, и меньше чем через сорок минут после того, как самолет совершил посадку, Харпер и Ричер уже были рядом с рестораном «У мостро».

На улице было темно, и ресторан сиял обещанием рая. В зале были заняты четыре столика; звучала музыка Пуччини. Заприметив Ричера еще на улице, владелец ресторана, сияя, устремился к двери. Лично проводил их к столику и принес меню.

– Это то самое место, на которое положил глаз Петросян? – спросила Харпер.