Политика и рынки. Политико-экономические системы мира - Линдблом Чарльз - Страница 99

И все-таки одним из недостатков европейского коммунизма — которого китайский коммунизм, вероятно, сможет избежать благодаря своему наставническому компоненту — является технологическая отсталость. Коммунисты сами высказывают сожаление по этому поводу. За исключением особых обстоятельств, основная советская формула развития не включала высокий уровень освоения технологий. Вместо этого развитие обеспечивалось за счет быстрого переброса рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность и небывалой мобилизации капитала путем принудительного сбора сбережений (с 1928-го по 1937 год) для создания новых отраслей промышленности. С помощью этих методов Советский Союз за 30 лет добился того, на что Соединенным Штатам, Японии и другим западным державам потребовалось 50-60 лет9.

Современной проблемой СССР является то, что эти методы изжили себя. Никакие новые великие перемещения человеческих ресурсов и мобилизации капитала уже невозможны. Проблемой является и руководство, потому что производительность капитала и труда в советской и европейских коммунистических системах падает10. Развитием технологий не удается, как в других промышленно развитых странах, компенсировать снижение окупаемости инвестиций. Рост производительности труда в человеко-часах, который когда-то в Советском Союзе был выше, чем в любой из наиболее развитых в промышленном отношении стран с рыночной экономикой, с 1958 года стал отставать, что с сожалением отметил Косыгин на съезде КПСС в 1966 году11. Европейские коммунистические страны столкнулись с такой же проблемой. О Чехословакии Ота Шик писал: «В 1962-1963 годах рост производительности труда на самом деле прекратился»12. Коммунистические страны Европы столкнулись с замедлением темпов роста* и оказались в зависимости от тех же источников инноваций, что и страны с рыночной экономикой, а именно: собственных изобретений, освоения зарубежных изобретений и быстрого внедрения изобретений и инноваций в реальный процесс производства. Все это — необходимое дополнение к тем усовершенствованиям в области планирования, которых удалось достичь за все эти годы.

Сейчас рано говорить, как Китай по мере повышения уровня своего промышленного развития будет в свою очередь использовать технологические новшества и инновации; но как Советский Союз, так и соседние коммунистические страны Европы выражают обеспокоенность собственной технологической несостоятельностью. Смущение у многих советских лидеров вызывала необходимость признавать, что основным источником роста в предыдущие годы были вливания в промышленность новой рабочей силы и инвестиционного капитала, образованного исключительно за счет принудительной мобилизации сбережений. Нет доказательств того, что уничтожение «анархии» рынка и поворот общества к «научной» организации производственных ресурсов по типу модели-1 можно считать основными причинами более ранних успехов советской системы. В официальных декларациях проблема иногда «излагается в терминах, используемых в основном для сообщений о крупнейших ЧП национального масштаба»13. Директор Института экономики СССР пишет: «...планирование научно-технического прогресса должно объективно быть ведущим звеном всей системы планирования экономики страны. И все-таки до сих пор это звено в действительности было, вероятно, самым отстающим звеном во всем комплексе...»14.

Одним из важнейших источников проблем является то, что политико-экономическая организация советского типа предназначалась для гораздо более простых экономики и общества, чем экономика и общество современного СССР и стран Восточной Европы. Ассортимент производимых товаров — советские специалисты иногда говорят, что он составляет 20 миллионов наименований, — многократно превышает количество наименований товаров, которые производились в 1928 году, когда был введен первый пятилетний план. Тем 3 миллионам рабочих, которые работали в промышленности в 1928 году, пришла на смену армия рабочих численностью приблизительно в 10 раз больше. И технологии промышленного производства стали более сложными.

Проблема становится совершенно очевидной на примере трудностей, с которыми приходится сталкиваться коммунистам в сфере внешней торговли. Из-за технологической неповоротливости Советский Союз смог продать за рубеж за пределами коммунистической орбиты, кроме вооружений, лишь очень немногие свои промышленные товары — если не считать поставок по специальным соглашениям, таким, как соглашения о предоставлении помощи другим странам, по которым получатели такой помощи обязаны приобретать партии советской продукции. Промышленная продукция, выпускаемая СССР, не соответствует международным стандартам качества. ГДР и Чехословакия, самые передовые в технологическом отношении среди стран Восточной Европы, только сейчас начинают успешное производство продукции, предназначенной для международных промышленных рынков. В одном из чехословацких исследований отмечается следующее: «Тот факт, что чехословацкое оборудование обеспечивает на западноевропейских рынках цену реализации продукции, в общем, не выше двух третей от той цены в расчете на килограмм продукции, за которую удается продавать аналогичную продукцию конкурентам-капиталистам — при том, что фактор производственных затрат по чехословацким товарам зачастую выше, — объясняется более низким технологическим уровнем и качеством, уступающим качеству зарубежной продукции в самом широком смысле, а также не соответствующим требованиям оборудованием и качеством обслуживания и так далее»15.

Почему запаздывают новые технологии? Самый простой ответ — потому, что у коммунистических предприятий нет таких стимулов для проведения инноваций, которые продвигают предприятия вперед в системе рыночной экономики. Инновации представляют опасность для директора предприятия в системе, которая требует, чтобы он выполнил поставленный ему план выпуска продукции. Если он будет экспериментировать с новыми технологиями, он может не выполнить свой план, а если сумеет, есть опасения, что тогда он получит новый повышенный план выпуска продукции16.

Но это неполный ответ. Предположительно, осознавая слабость и недостаточность мотивов для осуществления инноваций на уровне предприятия, руководство будет всемерно повышать ответственность за их проведение. Так и происходит. Давление «сверху» с целью проведения инноваций на производстве осуществляется партийными организациями и специализированными институциональными формами содействия инновациям — такими, как специально утверждаемые планы по внедрению инноваций (являющиеся составной частью ежегодных планов экономического развития); приказы и распоряжения о производстве новых видов продукции; бюро инженерно-конструкторского проектирования; публикация технических изданий; кампании по публикации технических изданий за рубежом. Но, в общем, эти методы никогда не были особенно успешными.

Партия как один из институтов, содействующих проведению инноваций, с годами утратила былое рвение (а в некоторых самых маленьких европейских странах этого рвения никогда и не было). Партия все больше специализируется преимущественно на идеологической защите системы — и себя самой, — а также на осуществлении контроля над штатом работников правительства и промышленности. Бюро инженерно-конструкторского проектирования самим недостает соответствующих стимулов. Машиностроительная отрасль, через которую в странах с рыночной экономикой предлагаемые нововведения активно продвигаются продавцами технологического оборудования, находящими пользователей для новых технологий, страдает от недостатка собственной мотивации для проведения инноваций. Официальное планирование мероприятий по осуществлению технологических инноваций подвержено всем недостаткам планирования, уже описанным выше, и в этом секторе показатели выполнения плана — самые низкие среди всех секторов экономики. Еще одна советская практика — экономить на распределении ресурсов и фондов, предназначенных для проведения капитальных замен устаревшего оборудования и технологий. По различным организационным причинам даже после принятия решения о строительстве нового завода или о переходе на новую технологию производства реализация такого решения занимает в 2-3 раза больше времени, чем в полиархических странах с рыночной экономикой17.