Женщина в озере - Чэндлер Раймонд - Страница 37

Она еще раз осмотрела меня. Лицо у нее было бледным и усталым, волосы темными. Не поворачивая головы, она заговорила, обращаясь к витрине.

– Пожалуйста, дайте деньги. – Стекло слегка запотело от ее дыхания.

– Сначала я должен убедиться, кто вы.

– Вы же знаете, кто я, – сказала она тихо. – Сколько вы принесли?

– Пятьсот.

– Этого мало. Быстрее давайте их сюда! Я жду вас уже целую вечность.

– Где я могу с вами поговорить?

– Нам не о чем говорить. Вы отдаете мне деньги и идете своей дорогой.

– Не так-то это просто. То, что я сейчас делаю, сопряжено с большим риском. Я желаю в виде компенсации по меньшей мере знать, что происходит и как мне надо держаться.

– Черт бы вас побрал! – сказала она в бешенстве. – Почему он не приехал сам? Я не желаю ни с кем говорить, я хочу лишь как можно скорее уехать отсюда.

– Вы же не захотели, чтобы он приезжал. Даже говорить с ним по телефону не пожелали.

– Это верно, – ответила она быстро и откинула голову.

– Но со мной вам придется поговорить, – сказал я. – Я не так удобен в общении, как он. Вы поговорите либо со мной, либо с полицией. У вас нет выхода. – Я частный детектив и должен сам заботиться о собственной безопасности.

– Смотрите-ка, вот, оказывается, каковы частные детективы! – Ее голос был тихим и ироничным.

– Ваш муж поступил так, как считал лучше. Ему было не просто найти правильное решение.

– Так о чем вы хотите со мной поговорить?

– О вас самой и о том, что вы сделали, и где были, и что собираетесь делать. Это и тому подобное. Мелочи – но для меня важные.

Она подышала на стекло и подождала, пока растаял маленький запотевший кружок.

– Я думаю, для вас было бы гораздо лучше, – сказала она тем же холодным голосом, – просто отдать деньги и предоставить мне самой справляться с моими заботами.

– Нет.

Она снова бросила на меня быстрый взгляд. Потом нетерпеливо пожала плечами в своем сером пальто.

– Ну что ж, если вы предпочитаете так... Я живу в «Гренаде», это в паре кварталов отсюда по Восьмой улице, номер 618. Дайте мне десять минут. Будет лучше, если я войду одна.

– У меня машина.

– Нет, лучше я пойду сама. – Она повернулась, дошла до угла, пересекла бульвар и исчезла за шеренгой деревьев. Я уселся в машину и подождал десять минут.

«Гренада» оказалась отвратительным серым зданием на перекрестке.

Стеклянная дверь выходила прямо на тротуар. Я завернул за угол и увидел светящийся матовый шар с надписью «Гараж». Пологий спуск вел в пропитанный резиновым запахом подвал, где рядами стояли машины. Из застекленной конторки появился худощавый негр и посмотрел на «крайслер».

– Сколько стоит оставить его ненадолго? Мне нужно в гостиницу.

Он осклабился:

– Уже довольно поздно, мистер. И пыль надо протереть. Все вместе – один доллар.

– Это – по прейскуранту?

– Все вместе один доллар, – упрямо повторил он.

Я вылез. Он дал мне номерок, я дал ему доллар. Не дожидаясь вопроса, он сказал, что лифт находится позади конторки, рядом с мужским туалетом.

Я поднялся на шестой этаж и огляделся. Было тихо, из открытого в конце коридора окна веял морской воздух. Внутри отель казался вполне приличным.

Конечно, пара доступных девушек найдется во всяком отеле. Этим и объяснялся доллар для негра. Видать, этот парень – отличный знаток людей!

Я стоял перед дверью номера 618. Помедлив несколько секунд, тихо постучал.

Глава 31

Она все еще была в пальто и стояла рядом с дверью. Я прошел мимо нее в квадратную комнату с широкой кроватью у стены и минимумом прочей мебели.

Маленькая лампа на подоконнике бросала приглушенный свет. Окно было открыто.

Женщина сказала:

– Итак, садитесь и говорите. – Она заперла дверь и села в уродливое кресло-качалку в противоположном углу комнаты. Я уселся на диван.

Справа от меня находился открытый дверной проем, завешенный зеленой портьерой. По-видимому, он скрывал вход в ванную комнату.

Скрестив руки на груди, женщина откинула голову на спинку качалки. Ее глаза из-под длинных накрашенных ресниц изучали меня. Брови были тонкими, выгнутыми и такими же темными, как волосы. Спокойное замкнутое лицо. Полное таинственности. Оно не выглядело как лицо человека, способного выставлять свои чувства напоказ.

– У меня было совсем другое представление о вас, – сказал я. – По описанию Кингсли.

Ее губы слегка скривились. Она не ответила.

– И по описанию Лэвери, – продолжал я. – Это доказывает, что разные люди говорят на разных языках.

– Для подобных разговоров у меня нет времени, – перебила она. – Что вы хотите знать?

– Он нанял меня, чтобы вас найти. Я старался это сделать. Предполагаю, вам это известно?

– Да, от его секретарши. Она сказала по телефону, что ваша фамилия Марлоу, и описала мне шейный платок.

Я снял платок, свернул его и засунул в карман. Потом сказал:

– Я узнал кое-что о местах ваших остановок. Не очень много. Мне известно, что вы оставили машину в отеле в Сан-Бернардино и встретились там с Лэвери. Я знаю, что вы послали телеграмму из Эль-Пасо. А что вы делали потом?

– Мне ничего от вас не нужно, кроме денег, которые мне послал Кингсли.

Не вижу оснований, почему вас должны интересовать мои дела и пути.

– Не буду спорить с вами по этому поводу, – сказал я. – Вопрос лишь в одном: нужны вам деньги или нет?

– Ну, хорошо. Мы поехали с Лэвери в Эль-Пасо, – начала она усталым голосом. – Тогда я собиралась выйти за него замуж. Поэтому и послала телеграмму. Вы читали телеграмму?

– Да.

– Ну а потом я изменила свои намерения. Попросила; Лэвери уехать домой и оставить меня одну. Он устроил мне сцену.

– И уехал один?

– Да. Почему бы нет?

– И что вы делали потом?

– Отправилась в Санта-Барбару и несколько дней провела там. Немного больше недели. Потом в Пасадене. То же самое. Потом в Голливуде. Потом приехала сюда, это все.

– И все это время вы были в одиночестве?

Она немного помедлила, потом сказала:

– Да.

– Без Лэвери? Все время без него?

– После того, как он уехал.

– И какова была ваша цель?

– Что значит, какова цель?

– Зачем вы ездили по этим городам, не давая о себе вестей. Разве вы не знали, что ваш муж в большой тревоге?

– Ах, не говорите о моем муже, – сказала она холодно. – Признаюсь, я не очень ломала над этим голову. Ведь он думал, что я в Мексике. А цель у меня была одна: мне нужно было подумать. Моя жизнь превратилась в безнадежную путаницу. Мне надо было побыть где-нибудь одной и попробовать привести свои мысли в порядок.

– Но вы же до этого провели целый месяц в доме на озере Маленького фавна? Что же вы там не попытались добиться того же порядка?

Она смотрела на свои туфли, потом взглянула на меня и серьезно кивнула.

Волосы упали ей на щеки. Она подняла руку, откинула волосы и потерла висок.

– Я подумала, что мне нужно уехать в новое, незнакомое место, – сказала она. – Не обязательно интересное. Лишь такое, где меня никто не знает.

Никаких контактов. Место, где я смогу быть одна.

– Ну и как далеко вы продвинулись?

– Не очень далеко. Но к Деррису Кингсли я не вернусь. А он хочет, чтобы я вернулась?

– Не знаю. А зачем вы приехали сюда? В город, где живет Лэвери!

Она прикусила косточку пальца и посмотрела на меня.

– Я хотела снова его увидеть. Я не могу выкинуть его из головы. Я не люблю его, нет. И все-таки, на особый лад я его, пожалуй, люблю. Но не думаю, чтобы вышла за него замуж. Разве это не сумасшествие?

– Это не сумасшествие. И в этом есть смысл. Но уехать из дома и жить в жалких гостиницах – в этом нет смысла. Ведь вы уже много лет не жили с Кингсли, вели свою собственную жизнь, я правильно понял?

– Но я должна была побыть одна, чтобы все до конца осмыслить, – сказала она с отчаянием и снова укусила себя за палец, на этот раз сильно. – Пожалуйста, отдайте мне деньги и уходите!