Демократия без прикрас - Борцов Андрей Геннадьевич "Варракс" - Страница 13

Категории типа «общественного договора» — это западный менталитет (что это обманка — думаю, уже понятно), для русского менталитета специфично требование патернализма: да, отец семейства может быть строгим, но должен быть справедливым, защищать и т.д. Кто остался в народной памяти с безмерным уважением, как не пытались хаять их деяния? Иоанн IV Грозный[22], Пётр I Великий[23] и И.В. Сталин.

Очень удачно наше понимание демократии сформулировал А.Г. Лукашенко: «Суть демократии заключается в подчинении воли нации». Обратите внимание: не «предоставление свобод», не «гражданский договор», а именно что воля нации. Воля — это понятие, которого нет в западном менталитете в том смысле, в котором он есть в России[24].

Известный факт: византийский историк Прокопий Кессарийский писал про славян, что они «не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом» (Прокопий из Кесарии. Война с готами / пер. с греч. С.П. Кондратьева. М.: изд. АН СССР, 1950. — С. 297). VI век, между прочим — что там с демократией в ныне так называемых цивилизованных странах в то же время?

Если при либерализме восприятие категории народа идёт от индивидов, которые вместе суммарно образуют общество (в последнее время — всё более атомарное, и это специально продвигается), то для России характерно восприятие народа как целого, холистичного феномена, и уже он делится на частных индивидов. Это можно называть врождённым коллективизмом, с религиозным окрасом это свойство любят называть «соборностью», но название не важно — важен факт наличия такого свойства. Такое понимание — nota bene! — не противопоставляет индивидов всему социуму (и государству), а объединяет их в одну систему. Разумеется, это не означает идеальность работы такой системы без «наладки», но отличие принципиальное — не война всех против всех, не «человек человеку — эффективный собственник», а сотрудничество и соратничество. Понятно, что в историческом процессе ситуации в стране зачастую были далеки от этого идеала, но это уже проблемы реализации.

С древних времён в России существовало копное право — форма самоуправления славянской общины. Это слово имеет тот же корень, что и «копна», «скопом», «совокупность» — именно «объединение», а не «власть кого–то». Характерной особенностью копного права была необходимость принятия именно общего решения схода (копы). Не просто «за какое решение кого больше», а «если есть хоть один возражающий — то надо переубедить и его», решение должно быть единогласным. На что это влияет? Разница принципиальная: если в системе западной демократии меньшинство было вынуждено подчиняться большинству даже при категорическом неприятии «общего» решения, то в этом случае решение поддерживалось всеми — даже если пришлось долго убеждать. И даже если кто лично не участвовал — это означало, что он заранее согласен с решением, которое примет мир (например, ему безразличен решаемый вопрос), но категорически против он не будет. Таким образом, решения действительно принимались всем миром, а не лишь его частью.

Копное право стало ограничиваться при Ярославе Мудром, когда появилась «Русская Правда», формальный кодекс права уже феодального восприятия общества, но в том или ином виде на уровне деревень (т.е. для подавляющего большинства населения) сохранялось ещё очень долго. Конечно, демократия при копном праве также была не всеобщей в современном понимании — участвовали лишь главы хозяйств, но это ничем не отличается от той же Древней Греции и т.д. Кроме того, говоря о том, кто избирает, «забывают» второй важный вопрос: «кто может быть избран». Если его задать, то сразу становится понятным, что современная демократия — это власть богатых. Избирают–то типа почти все, а вот быть избранным на уровне повыше может лишь весьма небедный человек: избирательные компании — дело дорогое, а статус сенатора и т.п. даёт возможность конвертировать власть в деньги.

Давайте также глянем на советскую систему выборов. Она, конечно, не была единой всё время — так, по Конституции 1918 года были «лишенцы», т.е. лишённые избирательных прав: помещики, священники, купцы и пр. В то время это было логично: откровенные идеологические враги не должны определять будущее страны. Затем, с укреплением государства, ограничения были убраны: соответствующие категории в социуме уже отсутствовали. Но это не важно (напомнил просто для объективности картины), характеризуется советская демократия другим.

Во–первых, депутаты даже Верховного Совета (т.е. законодательного органа СССР), представляли собой все страты населения — не только интеллигентов, но и рабочих и колхозников (не говоря уж о независимости от материального положения). Это были действительно народные Советы, а не «избранная элита».

Во–вторых, депутаты не «работали депутатами», а лишь собирались на сессии ВС СССР, остальное время осуществляя свою обычную рабочую деятельность. Т.е. депутатство не было «профессией». Основная масса — не политиканы «профессионального парламента», а обычные люди.

Кстати, о заработной плате работающих депутатами. В прошлом году депутатам Госдумы подняли оклад до 250 000 рублей в месяц, и это — лишь 18-е место по миру[25] в плане доходности депутатства (не считая неофициальных бонусов).

В-третьих, на выборах практически всегда был один кандидат. Как резвились потом по этому поводу либералы — мол, «выборы без выбора», гы–гы.

Однако в законе не было оговорено количество депутатов, такой подход — следствие не законодательства, а народного менталитета. Вот мы в России понимаем демократию именно так: не важна говорильня соревновательности; важно, чтобы кандидат после избрания исполнял свои обязанности достойно. Сами подумайте: в СССР не было конкуренции — ни в политическом, ни в экономическом понимании. Даже КПСС, являлась «руководящей и направляющей силой советского общества и государства» — это не роль партии в западном понимании термина. Как верно пишет И. Николаев в статье «Демократия в СССР и на Западе»[26]:

«Теперь зададимся вопросом, а что является руководящей и направляющей силой в западных капиталистических странах, кому там принадлежит реальная управленческая власть? Ответ очевиден — частному предпринимательству. Частное предпринимательство и выполняет на Западе ту функциональную роль, которую играла в СССР коммунистическая партия, организуя все стороны политической, экономической и общественной жизни. Крупным частным корпорациям и богатым семьям и кланам, связанным между собой личными неформальными связями и принадлежит на Западе реальная власть».

Всё просто: если депутат не устраивал, за него можно было не голосовать, и если его не выбрали бы — то был бы назначен другой. Как нетрудно догадаться, это существенно экономит средства на предвыборную компанию. Да и в условиях общности идеологии (а мы уже обсуждали вопрос «почему идеология должна быть одна») речь идёт не о смене курса, а лишь о том, доверяет ли народ конкретному кандидату или нет. Конечно, было стремление достичь 100%-го результата со 100%-й явкой, но это — именно стремление к тому, чтобы выбор был единогласным. Такая у нас традиция, да. И это куда более логично, чем «на выборы пришло 20% избирателей, выборы выиграл кандидат N, набравший 25% голосов проголосовавших».

В-четвёртых, важным признаком наличия народовластия, с моей точки зрения (и не только), является возможность снять того депутата, который не оправдал доверия избирателей. «За период с 1959 по 1989 г. было отозвано свыше 8 тыс. депутатов всех уровней, среди них из Верховного Совет СССР — 12 депутатов» (Сравнительное избирательное право: Учебное пособие. М.: НОРМА, 2003. — С.22). Сейчас в РФ у избирателей вообще нет права отзыва депутатов Государственной Думы, да и в «цивилизованных странах» — как часто это делается, даже если где и есть такой закон?