Резчик (СИ) - Шек Павел Александрович - Страница 96

— Да я…! Пфф…, - я долго выдохнул. — Осмотреть тебя хотел. Как лекарь. В районе живота, вот тут. Кусаться она будет, — я рассмеялся и минуту не мог успокоиться. — Дура озабоченная…

— Сам дурак! Заманивает всех подряд в свою постель. Раздевайся, говорит, а потом…, - она покраснела.

— Куртку, я просил снять только куртку. Все, успокойся, не превращайся снова. Попрошу кого-нибудь другого. И вообще, я хотел спросить, вам в какой форме удобней ходить? В обычной, или с черными глазами? — попытался я сменить тему. А то, не ровен час превратится и съедет с катушек. Доказывай потом, что ты из благих побуждений.

— В обычной, — проворчала она. Вернулась к столу и принялась расшнуровывать куртку. — Когда превращаешься, сложно себя контролировать. Можно легко раздавить в ладони чашку или опрокинуть что-нибудь.

— Сорочку снимать не надо. И ремень немного ослабь. Точно все нормально? Молчу, молчу…

Сняв ремни с оружием, она сложила их у кресла. Села на кровать, принялась стягивать сапоги. Я же воспользовался медным тазом, чтобы вымыть руки. Передвинул стул и лампу ближе к кровати. Мы встретились с Ивейн взглядами. Секунда и она его отвела.

— Если почувствуешь резкую боль, не пугайся. Она быстро пройдет.

Черный паук. Две кляксы, восемь ног. Из большой кляксы, время от времени, выскальзывает вполне безобидное щупальце, шарит в воздухе, легко проходя сквозь предметы. Магия, в чистом виде, сквозь плотные объекты не проходит. А через человеческое тело и подавно. Вот черное щупальце нырнуло в мое тело, вышло из спины. И никаких неприятных ощущений. Вообще ничего. А еще, Бристл говорила, что запаха скверны и темной магии от асверов не чувствует.

Стоит только задеть любую ниточку, и проклятие начинает нервничать, дергаться, причиняя хозяину сильнейшую боль. Привычных узелков на черных нитях нет, поэтому сложно сказать, за что именно они отвечают. Но, помимо прочих присутствуют и красные и синие нити. Проследив за ними, можно увидеть, как они оплетают внутренние органы, пульсируют в такт сердца.

Готовый в случае необходимости вырвать проклятие с корнем, я коснулся большой кляксы, направляя немного сил. Она упруго поддалась, дрогнув, словно густое желе.

— Больно? — спросил я на неожиданный вздох Ивейн.

— Неприятно, — ответила она, немного поерзав. — Словно внутри что-то стянулось.

Я вернулся к созерцанию проклятия. И так вглядывался и этак, без результата.

— А почему вы имя великой матери Уги не произносите? Вы ей не молитесь?

— Раньше молились, — неохотно сказала она. — Но она прогневалась.

— Почему? Что вы сделали?

— Это не важно.

— Важно. Ты даже не представляешь, насколько это сейчас важно.

— Мы перестали жить по заветам предков и стали служить людям. Поддались их сладким речам и уговорам. Они обманули нас, когда поняли, что не смогут покорить… Теперь, каждый раз, когда мы вспоминаем великую мать, мы чувствуем боль.

— Илина сейчас далеко?

— В двух кварталах отсюда…

— Отправь кого-нибудь за ней. Скажи это важно. Нет, стой. Пока я не упустил мысль…, - я встал и начал мерить комнату шагами. — Здесь нельзя…. В гильдию. Зови ее и найди повозку, мы едем в гильдию!

Ивейн широко распахнула глаза, а ее тело пробила дрожь.

— Я… я…, - начала она, схватив куртку.

— Что, больно? — спохватился я.

— Нет. Я сейчас, — заторопилась она, — Илину и повозку…

Она промахнулась ногой мимо сапога, при этом надев куртку только в один рукав.

— Ивейн, — я подошел, обнял ее за плечи и немного встряхнул. — Что случилось? Успокойся.

— Ничего. Все нормально. — Она вроде успокоилась. Бросила на меня странный взгляд и принялась быстро одеваться. Затем вылетела из комнаты, забыв про оружие.

Не прошло и трех минут, как она вернулась. Заметила оставленный меч и кинжал. Смутилась и быстро приладила ремни на место. Илина появилась через полчаса, приехав сразу на повозке. Наняла одного из местных извозчиков, подрабатывающих в вечернее и ночное время суток. Храбрые ребята. Учитывая, что они работали исключительно в центре Нового города, шанс нарваться на неприятности оставался.

Полтора часа после полуночи, гильдия асверов.

Последней в комнату вошла госпожа Эвита. Прошла к свободному креслу, села. Я решил собрать их в малой библиотеке, так как кабинет Рикарды был тесноват. Стол из центра комнаты переставили к окну, освободив немного места. Сидя верхом на стуле, я сиял как надраенный медный кувшин. В предвкушении и ожидании, немного раскачиваясь на ножках. Пока ждали Эвиту, Ивейн заварила чай. Меня пока ни о чем не спрашивали, терпеливо ждали. Но, в их взглядах читалось, что еще немного в таком же духе и они устроят допрос с пристрастием.

— Ивейн, — я подождал, пока та подаст кружку Эвите. — Сними куртку и становись сюда, — я показал ей на свободное место перед диваном. — Читай самую серьезную молитву Великой матери, которую знаешь.

Рикарда и Эвита посмотрели на меня недоуменно, потом перевели взгляд на Ивейн. Та встала в центре, вроде как приготовилась.

— И? — спросил я через минуту.

— Я читаю, — сказала Ивейн.

— Вслух, пожалуйста. Четко и громко. Лучше на родном языке.

Она подняла руки перед собой на уровень груди, ладонями вверх. Начала на родном языке, но под строгим взглядом старших сбилась. Вздохнула и перевоплотилась. Не знал, что им это было необходимо. Вторая попытка далась ей легче. Она заговорила уверенней и уже на второй строчке запнулась. Дернулась, будто ее со всей силы ударили кулаком в живом. Я же видел, как черные кляксы у нее на животе занервничали, появилось второе, потом третье щупальце.

— Достаточно, — остановил я.

— Илина, давай теперь ты. Со всей ответственностью. Это важно.

У Илины это получилось не в пример лучше. Слова, хоть и не понятные, звучали сильней, голос уверенней. Я даже проникся атмосферой и заслушался. Постепенно молитва набирала силу. Илина словно впала в транс. В какой-то момент старшие начали меняться, превращаясь. Наконец Илина замолчала, подняла ладони выше и замерла.

— Вот, — сказал я, нарушая повисшую тишину. Не мне сразу скрестились три кровожадных взгляда. Ивейн даже оскалилась. У меня появилось очень неприятное предчувствие, отчего мурашки побежали по спине. — Может, мне в коридоре подождать…?

Дальнейшее произошло настолько быстро, что я увидел только размытый силуэт Ивейн, бросившийся в мою сторону. На ее пути появилась Илина, отвесив той оплеуху такой силы, что молодую девушку отбросило в сторону книжного стеллажа. Послышался хруст ломаемой мебели. Книги лавиной посыпались вниз, засыпав девушку едва ли не с головой.

Эвита нарочито медленно встала и прошла к поломанному шкафу. Илина проводила ее настороженным взглядом, словно хищник, готовый в любую секунду броситься на жертву.

— Берси, — сказала Рикарда. — Ты, когда в следующий раз что-то задумаешь, нам сначала расскажи. Эвита, твоя ученица что, не могла выбрать другую молитву? Поражаюсь, что в голове у нынешней молодежи.

— Что ты хотел этим показать, — спросила Эвита у меня, проигнорировав высказывание Рикарды, затем принялась разгребать книги.

— Хотел показать, что ваша мать не отвернулась от вас. И никогда не сердилась. Она хочет помочь, но не может справиться с проклятием. Оттого вам и больно, когда вы взываете к ней.

— С чего ты так решил? — Эвита оторвалась от своего занятия, посмотрела на меня.

— Если Ивейн на меня снова не бросится, покажу.

— Не бросится, — Эвита легко подняла бессознательное тело, перенеся ее на диван.

Досталось девушке знатно. Губа с левой стороны разбита, скула опухла, под глазом начал наливаться бардовый синяк. У человека от такого удара голова бы точно оторвалась.

— Решил я так потому, что, вот, — я опустился рядом с Ивейн на корточки и произнес одно из разновидностей среднего исцеления. Работало оно так, чтобы далекий от магии человек мог видеть мягкое светло-зеленое свечение. — Целительная магия на вас не действует.