Мэйфейрские ведьмы - Райс Энн - Страница 118

В ответ на предположение воспитательницы, что причиной всему беременность, Дейрдре разрыдалась. Ее отправили в больницу, сообщили о случившемся Кортланду, и первого мая тот увез племянницу домой.

Все, что происходило потом, так и осталось для нас тайной. Судя по регистрационным записям, сделанным в благотворительной лечебнице Нового Орлеана, Дейрдре поместили туда сразу же после ее возвращения из Техаса и предоставили ей отдельную палату. Работавшие в лечебнице пожилые монахини, многие из которых прежде служили воспитательницами в школе Святого Альфонса и отлично помнили Дейрдре, утверждали, что осматривал Дейрдре личный врач Карлотты, некий доктор Галлахер. Он и подтвердил наличие беременности.

– Я не желаю, чтобы этот факт вызвал нежелательные слухи и сплетни, – сказал он сестрам-монахиням. – Девочка вскоре выходит замуж. Отец ребенка – преподаватель колледжа из Денвера, штат Техас, – уже на пути в Новый Орлеан.

Через три недели «скорая помощь» увезла Дейрдре и приставленную к ней персональную сиделку из лечебницы в особняк на Первой улице. К тому времени весь приход только и говорил о беременности мисс Мэйфейр, о ее предстоящем замужестве и о том, что ее будущий муж, преподаватель колледжа, «уже был женат».

Все, кто был знаком с семейством Мэйфейр на протяжении многих поколений, восприняли эту весть как настоящий скандал. «Подумать только! Дейрдре Мэйфейр и женатый мужчина!» – шептались пожилые дамы на ступенях церкви. Соседи неодобрительно косились при встрече на мисс Милли и мисс Белл. Кое-кто считал, что Карлотта не потерпит такого в своем доме. Однако настал день, когда мисс Белл и мисс Милли отправились с Дейрдре в магазин Гаса Майера и там для предстоящей церемонии бракосочетания купили ей очаровательное голубое платье и голубые атласные туфельки, а в придачу еще и белоснежные сумочку и шляпку.

– Бедняжку так накачали лекарствами, что, мне кажется, она едва ли сознавала, где находится, – рассказывала об этом визите одна из продавщиц. – Выбирала за нее мисс Милли, а она просто сидела, белая как полотно, и в ответ на все вопросы лишь кивала головой и едва слышно бормотала: «Да, тетя Милли».

Джулиетт Мильтон не удержалась и написала нам о последних событиях, во всех деталях пересказав то, что услышала от Беатрис Мэйфейр, которая ездила на Первую улицу с целой сумкой подарков для Дейрдре.

«Не понимаю, почему она вернулась в этот ужасный особняк, а не в дом Кортланда», – недоумевала Джулиетт.

Судя по всему, Дейрдре не имела возможности выбирать. В медицинской науке того времени считалось, что плацента надежно защищает плод от любых лекарств, вводимых в организм матери. Вот почему медсестры в один голос утверждают, что, когда однажды утром посреди недели Карлотта приехала, чтобы забрать Дейрдре, та покидала лечебницу до такой степени одурманенная всякими успокоительными средствами, что вообще не понимала, что происходит и куда ее везут.

– А когда вечером того же дня Кортланд решил навестить племянницу и узнал, что ее увезли, – под строжайшим секретом поведала мне позднее сестра Бриджет-Мэри, – то пришел в такую ярость, что впору было связывать его самого.

Ходившие вокруг этих событий сплетни отнюдь не проясняли ситуацию. Если им верить, Кортланд и Карлотта, сидя в своих офисах, долго кричали друг на друга по телефону, причем так громко, что слышно было сквозь плотно закрытые двери. Позже Кортланд заявил своему секретарю, что если Карлотта надумала окончательно выкинуть его за порог родного дома, то она просто выжила из ума.

– Говорят, – много лет спустя рассказывал Райен Мэй-фейр, – моего деда даже не впустили в особняк. Когда он приехал на Первую улицу, Карлотта вышла к воротам и угрожала, что вызовет полицию, если он только посмеет войти за ограду.

Первого июля приходские кумушки в изобилии получили новую пищу для сплетен. Человек, который должен был бросить жену и стать мужем Дейрдре, «преподаватель колледжа», погиб по пути в Новый Орлеан. На шоссе, тянувшемся вдоль реки, у машины отказала поперечная рулевая тяга, она потеряла управление, на огромной скорости врезалась в стоявший справа дуб и взорвалась. В результате Дейрдре, которой не исполнилось еще и восемнадцати, останется незамужней и будет вынуждена отдать ребенка на усыновление. Карлотта возьмет на себя труд уладить это внутрисемейное дело.

– Дедушка был просто вне себя, когда услышал о предстоящем усыновлении, – продолжал свой рассказ Райен Мэйфейр. – Он хотел поговорить с Дейрдре с глазу на глаз и услышать из ее собственных уст о том, что она добровольно отказывается от материнства. Однако его по-прежнему не подпускали к особняку. Тогда дед отправился за помощью к приходскому священнику, отцу Лафферти, но тот, как выяснилось, был полностью на стороне Карлотты.

Со стороны скандальная ситуация выглядела поистине трагической. Ее много лет обсуждали в приходе, и всем казалось, что, не случись столь нелепого происшествия, Дейрдре наконец-то смогла бы выйти замуж и навсегда избавиться от проклятия особняка на Первой улице. Мне лично довелось услышать об этом в 1988 году от Риты Мей Лониган. Судя по всему, в существовании «преподавателя из Техаса» не сомневались ни она, ни в свое время отец Лафферти. В правдивость печальной истории об отце ребенка Дейрдре верили и многие родственники Мэйфейров, в частности Беатрис и Пирс. Верили даже Ронда Мэйфейр и ее муж Эллис Клемент, которые сами жили в Дентоне, штат Техас, и, наверное, в большей степени, чем другие, были осведомлены о том, что там происходило на самом деле. Правда, как выяснилось, и они знали обо всем лишь понаслышке.

Тем не менее история о предполагаемом «отце ребенка» была чистейшей воды выдумкой.

Наши агенты лишь недоуменно качали головами. Дейрдре Мэйфейр и «преподаватель колледжа»? Кто? Откуда? Наблюдение за ней велось постоянно. Версия о том, что речь могла идти об Эллисе Клементе, была решительно отвергнута с самого начала. Да, он был знаком с Дейрдре, но не более.

Ни один мужчина в Дентоне не назначал Дейрдре свиданий, она ни с кем не встречалась. По имевшимся у нас сведениям, в 1959 году никто из преподавателей колледжа – ни того, в котором училась Дейрдре Мэйфейр, ни какого-либо другого из расположенных поблизости – не погиб в автокатастрофе на прибрежном шоссе в штате Луизиана.

Возможно, истина, скрытая за сфабрикованной завесой лжи, была еще более трагичной и невероятной. Откровенно говоря, на поиски сведений и на составление целостной картины из тех разрозненных фактов, которые удавалось раздобыть, мы потратили слишком много времени. К тому времени, когда нам стало известно о катастрофе, якобы произошедшей на прибрежном шоссе, юридическое оформление всех документов, связанных с отказом от ребенка, было уже закончено. А к моменту, когда мы достоверно убедились в том, что никакой автокатастрофы на самом деле не было, свершился и сам факт усыновления, а точнее, удочерения, ибо Дейрдре родила девочку, которую назвали Роуан.

Как позже выяснилось из документов, хранящихся в архивах суда, в августе в Новый Орлеан прилетала Элли Мэйфейр и в офисе Карлотты подписала все необходимые в таких случаях бумаги, причем никто из прочих родственников, похоже, не знал о ее присутствии в городе.

Много лет спустя муж Элли Грэм Франклин рассказал своему партнеру по бизнесу, что согласие взять ребенка на воспитание доставило им с женой массу неприятных моментов:

– Элли практически перестала поддерживать отношения со своим дедом, который был категорически против того, чтобы она увезла Роуан в Калифорнию. К счастью, старый хрыч умер еще до рождения девочки.

Отец Лафферти в разговоре со своей престарелой сестрой, которая жила в районе Ирландского канала, назвал события тех дней «настоящим кошмаром», однако об Элли Мэйфейр отозвался весьма благожелательно и добавил, что она сумеет обеспечить малышке новую жизнь. Все внуки Кортланда придерживались того же мнения. Но только не сам Кортланд.

– Эта девочка не сможет воспитать ребенка, – говорил старый священник, сидя в кухне сестры перед тарелкой с рисом и бобами. – Она же совершенно не в себе. – Он отпил глоток пива и снова повторил: – Совершенно не в себе… Уверяю тебя, другого выхода просто нет.