Наместный маг 2 (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 15

15

Людвиг не двигался.

– Я тебе повторяю! – цедя сквозь зубы, произнес Свал, склонившись над Людвигом. – Последний раз повторяю!

– Не могу... сил нет...

– Не могу – это мертвый или калека! – взревел Свал командным голосом на ухо Людвигу. – Остальное – не хочу!

– Не хочу...

Свал склонился к самой земле, припал к уху Людвига и начал шепотом говорить:

– А всем плевать, что ты хочешь. И дело не в том, что ты хороший или плохой. Благородный ты или из простолюдинов. Дело в том, что там, в море есть острова. На этих гребаных островах живут ублюдки с клыками в пасти с твою ладонь и колдунами вместо магов. И они регулярно приплывают к нам. Для того чтобы убивать. Детей, женщин, воинов... им вообще без разницы кого резать. И ты... – тут Свал начал орать в ухо Людвигу. – ...ТЫ, СУКИН СЫН, ОБЯЗАН ДО СЕНТЯБРЯ СДОХНУТЬ, НО НЕ ДАТЬ ЭТИМ ТВАРЯМ ТОПТАТЬ ЗЕМЛЮ И РЕЗАТЬ ЛЮДЕЙ В ГОСУДАРСТВЕ ГВИНЕЯ!

Свал с размаху ударил кулаком в ухо, которое орал. Людвиг застонал, ухватившись за ухо.

– Встал в стойку! В СТРОЙ! – гаркнул Свал, и от этого крика Людвиг начал подниматься. Вытирая слезы кулаком, поджимая плечо со стороны удара в ухо. – ШАГ!.. ГОП!.. ЧЕТЧЕ! РЕЗЧЕ! РЕЗЧЕ Я СКАЗАЛ, БЛАГОРОДНЫЙ СУЧЕНЫШ!

Северное побережье.Застава берегового патруля Серый Клык

Людвиг все пытался изобразить стену со щитом, а приличных размеров бугай его опрокидывал снова и снова. Одним ударом ноги в щит.

– Уже почти месяц доходит, – задумчиво произнес Свал, глядящий на тренировки Людвига. – Не справится...

– Справится. Его отец такой же был, я помню его, – ответил ему Торк, стоящий рядом. – Ты посмотри на него. Он ведь еле держится, на одном упрямстве выезжает.

– А толку? До него не доходит... – Сват уже развернулся, махнув рукой.

– Сват! Постой! Малый когда вернется? – Сват не обернулся, а на вопрос Торка ответил через плечо.

– Сегодня должны из патруля прийти...

– Как придет – пусть ко мне зайдет. Надо, чтоб он этого задохлика подтянул...

Уже к вечеру этого дня Людвиг сидел у казармы на улице. Сидел он, опираясь на сруб избы спиной. Он шмыгал разбитым носом и периодически трогал распухшие и разбитые губы. Тумаков он получил от смены патруля, которая вернулась под вечер. Людвиг тогда даже не подумал подниматься и уступать место, за что и получил по лицу и ребрам от старших и опытных бойцов.

– Ну, чего нюни развесил? – услышал он голос над головой. – Не понравилось, как у нас с салагами обращаются?

Людвиг промолчал, но вздувшиеся скулы на лице выдавали, что не понравилось.

– Говорят, ты у нас блаародный? И стену держать уже два месяца учишься?

Людвиг, придерживаясь за бока, начал подниматься. Он встал, сжав кулаки настолько сильно, насколько только смог. От усердия хрустнула пара суставов. Его взору предстал гладковыбритый мужичок небольшого роста. Возраст трудно было определить, но то, что это был не пацан, было понятно сразу.

– Ну и чего беленишься? Может, соврал я где-то? – мужичок подошел впритык к Людвигу и подался немного вперед лицом, словно специально подставляясь под удар.

– Я не дворянин. Я бастард ... – прошептал Людвиг, смотря прямо в глаза мужичку. – И да, у меня не получается держать стену. Не всем же бугаями рождаться...

– Я вот тоже не бугай и руки у меня не бревна, а стену держу! А? Что скажешь? – мужичок внимательно следил за реакцией Людвига. Тот попытался нахмуриться, но выглядело это так, словно он морщится. Синяк под левым глазом при попытке нахмуриться сильно отдавал болью.

– Нечего сказать? Тогда пошли, покажу тебе кое-что, – мужичок споро потопал во тьму в сторону полигона, а Людвиг последовал за ним. Этот мужичок был первый, кто с ним нормально разговаривал за два месяца. До этого к нему обращались как "мясо", "эй ты" или вообще игнорировали. Свал разговаривал с ним только на полигоне. В остальное время он его упорно не видел.

– То, что тебя за человека не держат – тут ты не думай. Так со всеми, кто в новиках ходит. А пополнения ждать еще долго, оттого ты один у нас новик, – мужичок повернулся к хромающему Людвигу и добавил. – Как строй со щитом сдашь, так и поймешь.

Они в полутьме пришли на полигон, и мужичок невесть откуда достал щит с болванкой-мечом. Он подошел к деревянному столбу, стоявшему рядом.

– Смотри на меня! Видишь? Вот тут, в ноге-упоре рождается волна. Она же идет в пояс, спину и грудь, – мужичок изобразил короткий, но мощный удар щитом в бревно, отчего по округе разнесся громкий глухой звук удара дерева об дерево. – Когда тебе "гоп" говорят, у тебя с маршевой ноги такая волна идти должна! Каждый твой шаг – это удар в щит противника. А стена – это удар в удар. Каким бы бугаем ты не был, если в щит знатно бьют, то опрокинуть на раз могут. А если ты волну со щита принимаешь и в маршевую ногу уводишь, то сам всегда на месте останешься.

Мужичок протянул Людвигу, задумчиво чешущему макушку, щит и имитацию меча.

– Делай!

– Сил нет. Руки меч не поднимают, – тут же пожаловался Людвиг.

– Так и надо! Руки как плети двигай, чтобы болванка, словно хлыст летала... – мужичок улыбнулся жидким рядом белых зубов. – Так полуторник словно плеть рубить начнет. Это тоже волной делать надо. Научишься волну запускать с ноги маршевой и принимать на нее – за стеной дело не встанет...

Северное побережье.Полигон берегового патруля

Людвиг стоял за щитом, наблюдая, как перед ним с ноги на ногу перетаптывается бугай Прист. Он был один из самых крупных в нынешней смене патруля. Широкоплечий, на две головы выше Людвига, он создавал ощущение живой крепости. Даже без кожаных доспехов, в которые он был одет, когда вернулся на заставу. Видом Прист вызывал ужас и в то же время щенячий восторг.

Прист без замаха с чудовищной скоростью пнул щит Людвига. Людвиг на полном автоматизме, как учили, принял удар на левое плечо и едва смог погасить его в земле правой ногой. Несмотря на все его старания, инерция удара немного сдвинула его, а левое плечо тупо заныло болью.

– Ба! Свал! Глянь! Оно держится! – проорал Прист с улыбкой до ушей.

– Сдвинул! – прокричал голос Свала из-за спины Людвига. – Ты его с наскока возьми, он рассыплется!

Прист уже отходил на несколько шагов. Он со зловещей улыбкой смотрел в глаза Людвигу. Людвиг в это время закусил губу и напряг все тело, словно взведённая пружина.

Прист сорвался с места и в пару широких шагов добрался до Людвига, на ходу ударив ногой в центр щита.

Людвиг в это время сделал то, чему его учил Малый. Четкий, быстрый, без замаха удар щитом, через волну с маршевой ноги, который пришелся в ступню Приста.

От встречи двух ударов, пусть и не равнозначных, но выполненных правильно, пострадал щит. Он хрустнул и, как положено любой деревяшке, развалился на две части. Строго пополам. Тем не менее, обе половины остались висеть на руке Людвига.

Еще не успел поставить на землю отбитую ногу Прист, а Людвиг уже делал шаг вперед, занося болванку, изображающую меч, над головой. В полнейшей тишине болванка со свистом опустилась на шею растерянного Приста.

– Убит... – еле слышно произнес Людвиг. Он в обратном шаге встал в ту же позу, в которой стоял и выставил вперед щит, вернее то, что от него осталось.

Несколько секунд на полигоне творилась тишина, прерываемая глубокими вдохами Людвига, но потом полигон взорвался. Взорвался гомоном голосов солдат, которые выкрикивали поздравления Людвигу, насмешки Присту и оглашали окрестности простым смехом.

А Людвиг в это время стоял в той же позе и сжимал зубы изо всей силы. У него онемела рука, державшая щит. Он всеми силами старался ее удержать, чтобы половинки щита остались на месте, но рука слушаться отказывалась. Она постепенно опускалась вниз, словно паралич ее взял. Правая нога начала подгибаться, и Людвиг упал на колено, но завалившись корпусом назад и упершись лбом в обломки щита, он кое-как удержал его на месте.