Бионики (СИ) - Храмкова Маша - Страница 18

— Разумеется, как только ты окрепнешь и наберешься сил, тебя посетит естественное желание выбраться отсюда, — Такада окинул взглядом пространство, отгороженное ширмой. — Оно будет ошибочным.

Ну кто бы мог подумать, — мысленно иронизировал Хаджи.

— Как только мне станет известно о попытке побега, к мистеру Хиггсу младшему придут мои люди, — продолжал Такада. — У многих из них есть медицинское образование, и у всех без исключения — богатая фантазия. Они найдут способ весело скоротать последние дни его жизни.

Чтобы не разорвать Машидо голыми руками, Хаджи включил в голове мыслеобраз с его телом, безжизненно болтающимся в петле.

— У меня есть вопрос, — заявил Хаджи, когда поток гнусавых слов прекратился. — Зачем я тебе?

— Ты интересный, — Такада вновь прищурился. — Более того: ты единственный в своем роде симбионт человека и бионика. Мы будем изучать тебя, и на основе этих данных создавать других.

— А если я не захочу? — мрачно поинтересовался Хаджи, зная, что и на это у Такады найдется ответ. — Откажусь принимать пищу или наглотаюсь лезвий?

— Один раз мы уже воспроизвели твое тело, сможем и во второй, — ответил Такада, собираясь уходить. — И, кстати, тебе должно быть известно, что после остановки сердца мозг какое-то время продолжает жить. Мы вытащим тебя с того света, мистер Хадзи, хочешь ты этого или нет.

Вот это действительно было мерзко. По новой, гладкой как у младенца коже Хаджи пробежал неприятный холодок. Он без труда нашел видеокамеру, мигающую безжалостным красным глазком: за ним наблюдали круглосуточно, а это значит, что без посторонней помощи о побеге не могло быть и речи.

Еще через полчаса Эйбрахам Сигиура приглушил свет, чтобы Хаджи мог немного поспать. Он понятия не имел, который час, а тем временем наручные часы Сигиуры пробили ровно три ночи. Парень выключил свой компьютер и отправился домой. У него была еще пара часов, чтобы окунуться в холодный душ, нервно подремать минут тридцать и снова вернуться сюда, в лабораторию, чтобы заступить на очередной двадцатичасовой пост.

Тело для Хаджи Хиггса. Глава 5 — Путешествие в прошлое

Прошла неделя, прежде чем создатели нового тела Хаджи уяснили для себя горькую правду: его организм медленно умирает. Гуманнее, чем от рака, но так же неизбежно и достаточно быстро. Эйбрахам и его подопечные сломали себе голову, пытаясь узнать, почему тело здорового взрослого мужчины вдруг начало погибать у них на глазах. Единственным объяснением стало то, что организм Хаджи был запрограммирован прожить двадцать пять лет и ни годом больше. Но это было всего лишь предположением, и Такаду оно категорически не устраивало.

Хаджи тем временем чувствовал себя прекрасно. Его границы обитания расширили до небольшого павильона, где располагался диван, несколько кресел, обеденный стол, полка с книгами и тренажеры. Хаджи разрешалось посещать общую уборную под конвоем двух охранников, которых он мысленно называл Бугай и Череп.

О прогулках на улице пока не было и речи, но Хаджи знал, что еще несколько дней — и он уломает Эйбрахама и на этой развлечение.

Кстати, о мистере Сигиуре. Именно он стал самым частым посетителем хаджевских угодий. По нескольку раз в день он приходил к нему, чтобы проверить биологические показатели, работоспособность, провести психологические тесты и прочую непонятную ерунду. И с каждым новым днем лицо Эйбрахама Сигиуры мрачнело.

— Сколько мне осталось, Эйб? — наконец спросил Хаджи, после того, как Сигиура едва не расплакался над результатами его биохимии.

— Что? Кто тебе сказал?! — Эйбрахам сошел с лица.

— По твоей физиономии нетрудно догадаться, — соврал тот. На самом деле Хаджи узнал о своей скорой кончине от Есть.

— Месяц, может, полтора, — скорбно ответил Эйбрахам. — Но это еще не конец! Мы вырастим тебе новое тело.

— Да, да, и оно тоже не проживет и полугода, — закивал Хаджи. — Смирись с тем, что мне крышка.

Эйбрахам окончательно расстроился, и, скомкав бумаги, ушел в свой кабинет.

О Слае по-прежнему не было вестей. Неизвестность сводила Хаджи с ума, но в его окружении были лишь книги и беговая дорожка. В минуты особо сильной депрессии, Хаджи становился на нее, включал самый медленный режим и принимался считать шаги. Через несколько километров становилось гораздо лучше.

Однажды среди ночи (спустя несколько недель Хаджи наконец-то научился спать ночью, а не когда Бог велит) ему в голову пришла гениальная идея.

— Есть, — мысленно позвал он бионика. — Ты тут?

— А где еще мне быть? — спокойно ответил тот.

— Помнишь, ты говорил о том, что можешь перемещаться во времени? — воодушевленно спросил Хаджи.

— Не совсем так, — поправил Есть. — Я могу воспринимать то, что было в прошлом и что может быть в будущем.

— Ну хорошо, пусть так, — сказал Хаджи. — Ты мог бы отправить меня в прошлое?

Признаться, он был уверен, что услышит отрицательный ответ, но Есть ответил как ни в чем не бывало:

— Да, конечно. Я уже не ждал, что ты меня попросишь, — в его голосе слышался чуть ли не сарказм.

Хаджи едва не задохнулся от волнения. Значит, он хоть сейчас может попасть в любой из моментов прошлого и изменить его!

— Что будет, когда я попаду туда? — для начала нужно было узнать обо всех побочных эффектах.

— Ты не попадешь туда, — терпеливо ответил Есть. — Твое тело останется на месте, переместится только твой разум.

— Это уже неплохо, — сказал Хаджи. — Я смогу действовать, исходя из того, что знаю теперь.

— Главное, о чем ты должен помнить — любое твое слово, сказанное в прошлом, может серьезно изменить настоящее.

— На это и рассчитываю, — ответил Хаджи. Его сон как рукой сняло: он был готов вгрызаться во временные путешествия с неистовостью первопроходца, обнаружившего новый материк.

— Давай для начала выберем какой-нибудь наиболее нейтральный период, — предложил Есть.

— Согласен, — мысленно кивнул Хаджи. — Говори, что делать!

— Представь нужный момент до мельчайших подробностей, а когда будешь готов просто щелкни пальцами, — сказал бионик.

— Понял, — сказал Хаджи. В его голове уже родился эпизод из прошлого, вмешательство в который точно не могло сильно испортить ни настоящее, ни будущее.

— И еще Хаджи, — добавил Есть. — Об этом никто не должен догадаться. Никто, запомни!

Еще раз взглянув на глазок видеокамеры, Хаджи закрыл глаза и окунулся в воспоминания.

В его голове возникло одно раннее утро лет этак семь-восемь назад. Он, Слай, а также их дед, Джозиаз Хиггс, завтракали на кухне. Воскресив в своей голове все до мельчайших деталей, Хаджи нервно щелкнул вспотевшими пальцами…

В первую секунду от почти ослеп от яркого света, что лился из старого кухонного окна. Проморгавшись, он обнаружил прямо перед собой аппетитный бутерброд с сыром. А еще — лицо его младшего брата, сидящего напротив.

— О, — сказал Хаджи и заулыбался.

Слай был совсем молодым: на его носу красовались юношеские прыщи, а на худосочном торсе — майка с супергероями популярных в то время комиксов, с которой Слай не расставался и, соответственно, редко отдавал стирать.

— Слай, — радостно произнес Хаджи, умиляясь тем, как его брат жует кусок бутерброда. На глазах Хаджи едва не наворачивались слезы.

— Ты чего? — недоумевающе произнес Слай, отрываясь от телевизора.

— Вкусный бутер, — промямлил Хаджи, засовывая в рот чуть ли не весь ломоть хлеба. Только бы совладать со своими чувствами.

— Если что, это не я готовил, а дед, — сказал Слай, вновь приковывая взгляд к большой черной коробке.

Знал бы ты, что они сделают с тобой в будущем, — с болью подумал Хаджи.

На кухню вошел дед. Высокий, седой, с глазами, напоминающими прозрачное бутылочное стекло. Только сейчас Хаджи заметил, что с возрастом он стал немного напоминать его. Должно быть, гены давали о себе знать.