Крылья Феникса; Введение в квантовую мифофизику - Ирхин В. Ю. - Страница 8

И чернь, что надо всем царит,

их быстро в деньги превратит

или в машины переплавит.

(Р. Рильке)

Металлы (или сталь) символизируют здесь физические законы; их уровень даже более низок, чем у законов жизни людей как биологических существ. Чернь, в контексте нашего разговора, -- это адепты классической физики, технологи, превращающие нечто высокое (золотой блеск солнца) в неблагородные инструментальные материалы. Мир людей, живущих скопом и роющихся в хламе, -- это мир примитивных логических построений, творений ума, мир машин. Через человека старая классическая механика проявляется в технологии, которая постепенно захватывает всю власть в мире. Весь этот прогресс вращается вокруг денег, личной материальной выгоды человека. При этом, как хорошо известно каждому из личного опыта, нас не жалеют. Венец прогресса -- попытка построить Царство небесное на земле -- как раз и является главным признаком конца мира. В пределе развития классической физики и сопутствующей ей технологии человеческое сознание сливается с компьютерным, которое якобы позволяет смоделировать небесное блаженство (человек, превратившийся в придаток машины, другого блаженства уже недостоин, да и неспособен воспринять). Это сращивание достигает такой степени, что известны случаи гибели людей при случайном выключении компьютера в процессе обучающей игры. Начинает работать новая идеология компьютерных сетей. Бог, спасение и другие высшие категории уже не прикасаются к нашим колесам, уходят из тварного мира, так как не нужны людям: они воспроизводятся на земле магическим путем. Суррогат Бога -- это самый страшный из суррогатов.

Что знал я в ту пору о Боге

На тихой заре бытия?

Я вылепил руки и ноги

И голову вылепил я.

...

Когда ж он померк, этот длинный

День страхов, надежд и скорбей,

Мой бог, сотворенный из глины,

Сказал мне: Иди и убей!

(А. Галич)

В отличие от западной традиции, на Востоке реальность существования Бога ставится под сомнение весьма редко (а если это происходит, как в буддизме, то совсем в другом смысле). Здесь никогда не забывают, что Бог пребывает внутри нас, о чем, впрочем, говорят и многие тексты иудеохристианской традиции.

Господи, где я найду Тебя?

Высоко и скрыто место Твое.

И где я не найду Тебя?

Этот мир наполнен Твоей славой.

Я искал Твоей близости,

Всем сердцем я взывал к Тебе;

И, выйдя навстречу к Тебе,

Я увидел, что Ты идешь ко мне.

(Иегуда Галеви)

Восточный человек всегда чувствует, что находится с Ним в тесных взаимоотношениях, которые находят свое выражение и в экстатических религиозных ритуалах, и в восточной поэзии, всегда в конечном счете говорящей о любви к Богу. Принятые здесь способы поклонения Богу через Его многочисленные проявления и персонификации часто представляются западному человеку неприемлемыми как языческие. Однако и в восточной традиции нет недостатка в возвышенных и абстрактных философско-теологических построениях, говорящих о Едином.

Большинство канонических текстов Востока посвящено описанию запредельной, неземной реальности (мира богов, а не людей), поэтому в дальнейшем они не раз пригодятся нам при разговоре о квантовом мире. Иллюзорность и нереальность обычного бытия по сравнению с высшей реальностью особенно подчеркивается в индобуддийской традиции:

Кто смотрит на мир, как смотрят на пузырь, как смотрят на мираж, того не видит царь смерти.

(Дхаммапада 170)

Благородные истины Будды провозглашают существование страдания (дукха, тягота), то есть преходящесть мира, отсутствие постоянных и неизменных вещей. Мы находимся в точке перехода -- в промежуточном состоянии между здесь и там. Нет прошлого, будущего и настоящего -- есть чередование комбинаций сна, мозаика калейдоскопа, меняющиеся картинки мульфильма.

Все вещи не имеют реальности, поэтому нужно освободиться от идеи реальности вещей. Тот, кто верит в реальность вещей, живет в совершенно нереальном мире. Тот, кто может обрести истинную реальность в самом себе, освобождается от иллюзорности феноменального мира, обретая истинное сознание.

(Сутра Помоста)

Запредельный мир, которым мы не владеем, и есть непреходящая реальность. Там кончаются все беды и страдания, бытия там уже нет, это реальное небытие, единственное желанное состояние. Вечно существующее сознание человека будет всегда искать этой устойчивости, стремясь соединиться с ней. Такое соединение возможно для тех, кто ранее получил удостоверение через соприкосновение с нирваной, а далее прошел длинный путь достижения, к воспоминанию о прошлом.

Учение о несуществовании, или иллюзорности, феноменального мира было детально разработано в буддизме махаяны Нагарджуной, а в индуизме -- Шанкарой (его учение -- адвайта-веданта -считается вершиной индуистской теологии):

Вездесущий, внутри и снаружи, Тот, Который весь движущийся мир заставляет казаться [тем, что он есть], Он, вечный, светит как жар в раскаленном железном шаре. Вечный не есть движущийся мир; Он отличен от него. Тем не менее, все, что не Он, -- ничто и само по себе недействительно. Все, что кажется чем-нибудь иным, чем Вечный, есть обман, подобный миражу в пустыне.

(Шанкара. Атма-Бодха)

По Шанкаре, единственно реальный Бог проникает все, однако отличен от мира. К той же традиции принадлежит учение современного индийского мистика Шри Рамана Махарши:

Веданта говорит, что вселенная появляется в поле зрения одновременно с видящим... Без видящего нет объектов видения. Найдите наблюдателя, и творение окажется включенным в него... Шанкару критиковали за его взгляды на майю [иллюзию], не понимая существа вопроса. Он показал, что (1) Брахман реален (2) вселенная нереальна и (3) вселенная есть Брахман. Шанкара не останавливался специально на втором утверждении, ибо третье объясняет остальные два. Оно означает, что вселенная реальна, если воспринимается как Атман, и нереальна, если понимается отдельной от Атмана. Следовательно, майя и реальность -- одно и то же.

(Будь тем, кто ты есть. Спб., 1994)

Или, по-простому, как говорил Рамакришна, Мир иллюзорен, реален только Бог. Богу противопоставляется майя -- иллюзия материального мира, которая, однако, неотделима от Него, будучи Его женской ипостасью и энергией. Учение о нетварных Божественных энергиях было детально разработано в христианской (православной) традиции св. Григорием Паламой. В конечном счете, любое развитое религиозное учение должно решать вопрос, как именно Бог присутствует в мире. Позже мы продемонстрируем глубокую уместность концепции Божественных энергий при обсуждении мировоззренческих проблем квантовой физики; сейчас наш разговор -- об истинной реальности, до которой очень трудно добраться. Существует трактовка принципа дополнительности, отличная от боровской: в ходе эксперимента не прибор влияет на мир, а квантовая система портит прибор. Если перейти к менее техническому языку, мир магичен и полон тайны. Женщина-майя (колдунья) создает волшебство и обман. Напрямую взаимодействуя с реальным (квантовым) миром, содержащим неисчерпаемые темные глубины, мы способны лишь породить для себя иллюзию и мираж.