Люди с красной скалы
(В дали времен. Том I) - Забила Н. Л. - Страница 27

Потом Мабора и Каи-Наи видели, как женщины начали чистить рыбу, пойманную вчера рыбаками, затем развесили ее на палках для просушки. Когда женщины закончили работу, мать Каи-Наи отделилась от группы и прилегла под кустом недалеко от дерева, на котором сидели Каи-Наи и Мабора.

Мальчик слез с дерева и, прячась в траве, подполз к матери. Она лежала на спине и, подложив руки под голову, смотрела в небо.

— Мама! — тихо позвал Каи-Наи.

Женщина приподнялась с ужасом посмотрела в сторону Каи-Наи.

— Не бойся, мама. Это я — Каи-Наи…

Она снова упала на землю. Грудь ее вздымалась от частого дыхания, и Каи-Наи услышал, как громко застучало у нее сердце.

— Не бойся, мама! — снова сказал Каи-Наи. — Это я, Каи-Наи: я соскучился и пришел к тебе…

Женщина подняла голову и огляделась, проверяя, не видит ли их кто-нибудь. Затем спросила, радостно глядя на Каи-Наи:

— Ты жив, сынок? Я думала, что тебя убили, как отца…

Каи-Наи увидел, как слезы потекли из ее глаз… Но она вытерла их, улыбнулась и спросила:

— Где ты был, дорогой мой, и как узнал, что я здесь?

Каи-Наи рассказал ей, как остался один в лесу, как бродил там и наткнулся на племя, обитавшее на красной скале; как они с Маборой пошли по следам беловолосых людей и дошли до озерного поселка.

— Теперь я понимаю, — сказала мать. — Это ты укусил Дода за ногу…

Из лагеря до них долетел звук сверла. Она посмотрела в ту сторону.

У костра сидел изобретатель плуга и снова сверлил свои дырки.

— Я боюсь за тебя, сынок… Дод очень злой и нехороший человек… Он поклялся, что размозжит тебе голову, если ты еще раз попадешься ему на пути.

Каи-Наи засмеялся.

— Я не боюсь Дода! — сказал он.

— Что собираются делать беловолосые люди? — послышался вдруг голос Маборы, который тем временем подполз к ним и слушал разговор Каи-Наи с матерью.

— Кто это? — испуганно спросила женщина.

— Не бойся, мама… Это Мабора, парень с красной скалы… Мы вместе пришли сюда.

— Что собираются делать беловолосые люди? — вновь нетерпеливо спросил Мабора. — Что сказали Дод и его товарищ, когда вернулись домой? Хотят ли люди с озера напасть на племя орла или эти двое случайно забрели к нам?

Женщина посмотрела на Мабору. Он лежал, спрятавшись за кустом, и сквозь ветви ей были видны только глаза, дико горевшие от нетерпения.

— Дод с товарищем попали к вам случайно. Но теперь они решили перебить вас, как племя Уру-Уру, и забрать у вас женщин…

— Когда?..

— Я не знаю… Кажется, не скоро…

— Что ты делала с женщинами, мама? Зачем вы таскали пень и рыли землю?

— Я сама не могу понять этих людей. Не знаю, зачем они роют землю. Они великие волшебники… У них все не так, как у нас. Тот мужчина, что сейчас сидит у костра, говорил, что этим пеньком они по весне будут рыть землю и бросать в нее зерна.

— Он колдун?

— О, он великий колдун… Еще он говорил, что из этих зерен вырастет много-много зерна…

— Зачем им зерно? Приманивать птиц в силки?

— Нет, они сами будут его есть…

— Зерно? Они будут есть зерно?

Много чудесного и непонятного видел Мабора у этих колдунов, живших на воде посреди озера. Но услышанное сейчас больше всего поразило его — пещерного жителя, питавшегося мясом. Есть зерно! Разве мало им рыбы в реке и озере и зверей в лесу?

— Они делают из зерна вот это, — сказала женщина и протянула Маборе лепешку с черной обугленной коркой.

Мабора откусил кусок лепешки, пожевал и с отвращением выплюнул. Волшебники из озера мигом перестали интересовать парня: отныне он презирал их…

Они едят зерно! Только подумать: они едят зерно!

— Я иду домой! — сказал он. — Если хочешь, женщина, пойдем к нам…

— Я не могу идти с вами. Они поймут, что вы были здесь, и догонят вас…

— Не догонят, — уверенно сказал Мабора.

— Нет, догонят… Они натравят своих собак и пустят их по следу…

Ей было стыдно признаться, что она уже стала женой мужчины со сверлом и что ей совсем не хотелось уходить на красную скалу. С другой стороны, она не хотела расставаться с Каи-Наи.

— Оставайся со мной, сынок… — как-то вяло произнесла она.

— Я не пойду к ним… Они убили моего отца. Я отомщу за отца, — злобно ответил Каи-Наи. — Пойдем, мама, с нами!

— Я не могу… Я слаба… Я не дойду до красной скалы…

— Пойдем, Каи-Наи! — сказал Мабора. — Твоя мать уже отведала еду беловолосых и не пойдет к нам…

— Пойдем, мама! — снова сказал Каи-Наи.

Женщина молчала.

Мальчик отвернулся и пополз по траве.

Мабора хотел было тут же идти домой, но вдруг в его голове зашевелилась неожиданная мысль: надо отомстить этим беловолосым волшебникам и зерноедам, пусть надолго запомнят людей с красной скалы! Он знает, как отомстить! Он сожжет срубленный лес, лежащий на берегу у лагеря, он сведет на нет весь труд жителей озерной деревни! Ему хотелось поджечь все селение, но он знал, что это невозможно.

Глаза Каи-Наи заблестели счастливым огоньком, когда Мабора поделился с ним своими мыслями.

— Мы устроим этим зерноедам хороший костер! — радостно сказал он.

Мабора и Каи-Наи спрятались в лесу и стали с нетерпением дожидаться ночи, чтобы осуществить свой план.

Когда село солнце, они снова подкрались к лагерю зерноедов. На берегу стоял шум и гомон. Здесь собралось почти все селение. Шатров и развешанной на палках рыбы уже не было, а на месте бывшего лагеря зерноеды разжигали теперь большой костер. Мабора и Каи-Наи, сидя на дереве, как белки, пытались понять, что еще придумали и что собираются делать эти проклятые зерноеды. Но то, что они увидели, так смутило и потрясло их, что они долго сидели молча, не веря своим глазам.

Когда костер запылал, к нему подбежали человек двадцать мужчин и парней; они выхватили из костра головешки, пробежали по берегу и подожгли срубленный и сложенный поленницей лес!..

Они сами исполнили месть Маборы!

Мабора и Каи-Наи бежали по лесу, а позади них на берегу трещал и горел срубленный лес. Зерноеды сожгли его, чтобы посеять на этом месте свои никчемные зерна.

Голод среди людей красной скалы

ожно сказать, что обитатели красной скалы были народом очень опрометчивым. Они с интересом выслушали рассказ Маборы о жизни людей с озера, но запомнили только, что люди эти едят зерно, живут довольно далеко и не собираются сейчас нападать на племя красной скалы.

Поэтому они даже не подумали, что следует приготовиться к нападению врага. Колдун заявил, что владеет чарами, которые отпугнут любых зерноедов; надо только слушаться и уважать его, великого колдуна племени орла.

Промелькнуло лето. Север дохнул холодным ветром; закружились желтые листья и с тихим печальным шорохом стали падать на землю. Ветер уже вовсю гулял по лесу, под скалой ревели пороги, и река, миновав пороги, грустно лизала песчаный берег.

Каи-Наи спускался со скалы, стоял, прислонившись к дереву, и слушал рев порогов и печальный шорох, наполнявший лес. Он часто уединялся и думал о матери. Она отказалась от него и осталась с людьми, которые убили его отца и истребили родное племя. Он не понимал ее и не понимал того, что было у него на сердце. Осенний шум леса, тоскливый шорох листьев о чем-то напоминали ему, что-то говорили. Он прислушивался и ему казалось, что деревья и листья говорят о нем, но он был не в силах понять их язык и, не понимая, возвращался домой.

Жители скалы переживали тяжелые дни. Зверей и птиц вокруг скалы почему-то становилось все меньше и меньше. Бывали дни, когда охотники возвращались домой с пустыми руками.

Тогда все племя сидело голодным и люди жались друг к другу у костров в дымных пещерах. Когда же приходила ночь — а ночи стали отчего-то непонятно длинными и темными, — в пещеры прокрадывался ужас. Он прятался в темных углах пещер, носился длинными тенями по стенам, звучал в долгом диком волчьем вое, долетал снизу с шумом могучего леса, грохотал, плескал и ревел в порогах реки, бившейся о берег под скалой…