Общая психопаталогия - Ясперс Карл Теодор - Страница 70

Словом «бред» повсеместно обозначаются совершенно различные явления. Но лишь придерживаясь чисто поверхностной, ложной точки зрения, можно называть одним и тем же словом такие абсолютно ничего общего друг с другом не имеющие явления, как «бредовые идеи» первобытных народов, «бред» слабоумных (больных прогрессивным параличом и т. д.) и параноиков. Первобытные народы живут относительно слабо дифференцированной психической жизнью. Мы характеризуем ее в связи с их верованиями, и мы убеждаемся, что они еще не умеют распознавать восприятия и фантастические представления как феномены, восходящие к различным источникам. Отличающиеся друг от друга логические процессы с их точки зрения, судя по всему, качественно тождественны: например, они делают свои заключения по аналогии, на основании чисто внешних критериев. Что касается больных прогрессивным параличом, то дезинтеграция их психической жизни осуществляется способом, характерным для органических, мозговых расстройств; она никоим образом не сопоставима с недифференцированным психическим состоянием первобытного человека. При паралитических изменениях любое представление обретает реальность, любая мысль — часто безотносительно к желанию или цели, не воздействуя на переживания и не оставляя никаких последствий, — кажется истинной, любое содержание мыслится как соответствующее действительности. Отсюда проистекает неограниченный бред величия, который постоянно претерпевает изменения и может лаже обратиться в собственную противоположность. В случае с параноиками мы снова имеем дело с чем-то совершенно иным. Личность выказывает высокую степень психической дифференцированности, высокоразвитую критическую способность и способность мыслить, но все это никак не влияет на ее веру в истинность содержания собственных бредовых идей. Человек испытал определенные переживания, и для него они по меньшей мере столь же весомы, сколь и универсальный опыт. Он интегрирует пережитое в этот универсальный опыт и с полной серьезностью и глубокой убежденностью строит свою бредовую систему. Он непоколебимо придерживается этой системы, пренебрежительно отмахиваясь от любых противоречащих ей представлений. Он не лишен способности различать отдельные источники знания, но настаивает на своем собственном источнике — неважно, сверхъестественном или естественном.

Раздел 2

Проявления способностей в совокупности

Расстройство, затрагивающее проявление любой отдельно взятой способности, воздействует на состояние личности в целом. Даже если расстройство касается только одной из описанных нами способностей, его результаты могут быть катастрофическими — как бывает при расстройствах способности к запоминанию, при тяжелых афазиях, при расстройствах двигательного аппарата и т. д. Общее состояние личности подвергается изменению, но характер этого изменения полностью понятен в терминах отдельного, доступного наглядной демонстрации расстройства. И наоборот, любое проявление отдельно взятой способности может подвергаться качественным и смысловым изменениям в силу своей зависимости от всей совокупности способностей. Имея в виду данное обстоятельство, мы можем утверждать, что любое проявление той или иной отдельной способности служит симптомом некоторого целостного события, недоступного нашему непосредственному восприятию. Мы \уже не просто регистрируем серии отдельных дефектных проявлений, но объединяем их в группы. Такое объединение осуществляется различными способами, в зависимости от того, в каком аспекте мы рассматриваем саму фундаментальную целостность. Мы можем мыслить ее как психофизическую основу реализации способностей в их совокупности. пли как актуальный, преобладающий в данный момент способ психического бытия, или, наконец, как длящийся, устойчивый комплекс способностей личности, который мы обозначаем термином интеллект (Intelli-gen:). Все эти отличные друг от друга целостности выявляются только в состоянии ясного, не помраченного и не измененного сознания.

Когда отдельные способности выступают не как порождения того или иного нчо-шриванного аппарата, а как части целостного аппарата, управляющего проявлением способностей в их совокупности, последний тоже перестает быть независимой замкнутой единицей и превращается в инструмент, формируемый человеческим духом и, в свою очередь, воздействующий на дух и обеспечивающий его определенными возможностями. Любые проявления умственных спо-сооностей могут быть измерены относительно некоторой нормы — «сознания вообще» («BewuBtsein ьberhaupt»)^. Тем самым они ограничиваются одной из ооластей наличного бытия человека, которая достаточно ясно очерчена, но не тождественна человеку как таковому, человеку в целом.

§1 Психофизическая основа реализации способностей

Возможности нашего познания слишком ограниченны, чтобы позволить нам проникнуть в глубь фундаментальных функций душевной жизни. Наше стремление побыстрее понять часто побуждает нас к выработке всеобъемлющих концепций, которые всякий раз оказываются несостоятельными. Так или иначе, мы постоянно задаемся вопросами и, суля по всему, умеем смутно различать некоторые единые и всеобъемлющие основания нашего биологического бытия. В данном случае нас занимают следующие материи: дефекты, мешающие полноценному осуществлению способностей при заболеваниях головного мозга, данные. выявляемые на основании анализа графиков, отражающих динамику осуществления способностей в процессе работы, индивидуальные вариации, имеющие место в рамках бесконечного разнообразия типов осуществления способностей. Во всех перечисленных случаях наше исследование неизменно направляется на обнаружение того. что. вероятно. лежит в основе всех этих многообразных проявлений и может мыслиться как некий витальный фундамент.

(а) Основные психофизические функции

Исследования дефектных проявлений способностей, выступающих как следствия органических поражений мозга, показали, что даже в тех случаях, когда поражение локализовано на строго ограниченном участке мозга, расстройства могут затрагивать не одну отдельно взятую способность. а целый ряд способностей. Это обстоятельство заставляет нас предпринять поиск всеобъемлющей фундаментальной психофизической функции, проявлением которой служит не один, единичный тип реализации способностей, а — опосредованно — целый ряд дефектов, затрагивающих реализацию различных способностей. Было бы желательно выработать определенное представление о том, что объединяет все эти частные случаи реализации способностей, на чем именно зиждется это многообразие расстройств, что именно его пронизывает. Речь идет. с одной стороны, о некоем всеобъемлющем целом, поскольку мы обнаруживаем его проявления в самых различных феноменах; с другой стороны, это нечто элементарное, одна фундаментальная функция в ряду других столь же фундаментальных функций.

Но фундаментальные функции, в отличие от единичных дефектных проявлений способностей, не могут быть продемонстрированы непосредственно. Наш меетод исследования состоит в том, чтобы попытаться проникнуть в контекст существующего расстройства, используя в первую очередь самоописания больных или сведения, систематически извлекаемые в ходе бесед с больными, а затем — прослеживая пути осуществления тех способностей, которые все еще остаются не затронутыми расстройством. Если известно, где и как больной испытывает свои затруднения, его расстройства обретают для нас качество наглядности — даже несмотря на то, что по объективным показателям дефекты, затрагивающие реализацию его способностей, могут до поры до времени не выявляться. Объективные наблюдения в сочетании с описаниями, сделанными самим больным, помогают нам познать прямые и окольные пути реализации его способностей и позволяют сопоставить их с нормой. Таким образом мы достигаем ядра расстройства. Затем мы сравниваем многообразные проявления способностей больного в надежде найти то общее, что их объединяет. Исследование, имеющее подобную направленность, приносит свои результаты. Приведем широко известный случай «душевной слепоты». В возрасте 23 лет больной был ранен в затылок осколком мины. Он утратил способность распознавать формы и движение в пространстве (см. описание того же случая в §1 первого раздела настоящей главы). При более внимательном исследовании выяснилось, что даже после того. как уровень осуществления способностей улучшился, совокупность дефектов не могла быть понята в терминах одной только зрительной агнозии.