Одуванчик в темном саду (СИ) - Смирнова Ирина - Страница 87

Ага, рассмотрел зелененького кавалера, нахмурился:

— Извините, леди, мне надо вас ненадолго покинуть, — и ринулся в направлении матери.

— Лорд Илуватарион, задержитесь, пожалуйста, на секунду, — позвала я, не давая ему сходу разрушить такое милое межрасовое общение. — У меня важная новость.

— Она не подождет пару минут? — обреченно уточнил лорд, поглядывая на виртуозный родительский флирт все неодобрительнее.

— Ил, девчонки решили устроить свое расследование и уже начали расспрашивать соседок Аины, — мысленно выдала я. — С утра ничего страшного не произошло, я все время наблюдала, но сейчас здесь слишком много народу. Я чувствую Ррашшарда, и он тоже присматривает за Лиидией, но… сам понимаешь.

— Уверен, Царреш гор Аррош присмотрит за своей молодой женой получше, чем Ррашшард. — у Илуватора лицо закаменело, но и только. — А кто еще участвует в этом расследовании?

Конечно, я сдала всю компанию, как стеклотару в приемный день. Все равно собиралась.

Пока Илуватор вникал в подробности женских детективов, а потом переваривал новости, его маман испарилась куда-то вместе с зелененьким, а у меня появилась возможность оглядеться.

Жизель о чем-то разговаривала со своим женихом. Лоуренс, и так гордый по самое не могу своим участием во взрослой крутой забаве, сиял как новенький золотой. Зельма кокетничала с каким-то очень бородатым юнцом из сородичей. Ришшика с самого начала устроилась в сторонке, и сейчас ее не было видно в толпе. Лиидия тоже не мелькала, надеюсь, ее надежно прибрал к рукам муж.

Все же народу тут собралось много. Хотя, например, светлый гарем был представлен далеко не в полном составе. Не сразу, но я вспомнила, что одно дело — воспитанницы, которых надо лелеять и всячески готовить в высший свет, брать с собой на охоту и на бал, а другое — просто наложницы.

Я вдумчиво созерцала местное высшее и разноцветное общество, когда вдруг совершенно каменный и выдержанный Илуватор выдал в пространство длинное заковыристое эльфийское ругательство. Очень неприличное и полное экспрессии.

Я резко обернулась к нему, а потом проследила взглядом, на кого это он так эмоционально реагирует.

Хм… невысокая, стройная кареглазая брюнетка в бежевом наряде для верховой езды. Довольно миленькая, даже на фоне скульптурно красивых эльфийских дев, умно сыгравшая как раз на контрасте своих теплых, живых человеческих черт и холодной мраморности Высоких Леди.

И все бы ничего, но эта незнакомка стояла рядом с Виландом и что-то ему убежденно доказывала. Видимо, неприятное, потому что Повелитель, хотя и старался сохранить невозмутимое лицо, уж очень зло сверкал глазами и сжимал губы.

Одуванчик-36

Вернувшись в замок, я тут же связался с аррграу Рруззианой и достаточно вежливо, но настойчиво изъявил желание встретиться с ней завтра днем, до бала.

Аррграу была настолько озадачена моим приглашением, что даже уточнила, не связано ли оно с кем-то из ее сыновей. Я честно соврал, что у ее детей все замечательно, хотя очень удивился — материнская любовь среди арахнидов не распространена, а я совершенно точно ощутил, что моя собеседница едва заметно переживает. Интересно… Тоже подозревает об участии одного из сыновей в заговоре? Что ж, черт побери! Наша встреча обещала быть довольно познавательной. Может быть, все, наконец-то, сдвинется с мертвой точки, когда у меня под подозрением то один друг, то второй, то третий… Главное, я же допрашивал их всех! Они чисты…

Одно я знал точно. Корни текущего заговора растут из далекого прошлого. Из очень далекого прошлого, когда меня еще на свете не было, а арахниды жили на земле и очень раздражали своим существованием пресветлых эльфов. И тогда один из эльфийских магов, в то время еще довольно молодой, нашел способ, как лишить арахнидов их силы.

— Ну что, готов к подвигам? — раздражающе прекрасный представитель пресветлых эльфов завалился ко мне в спальню и практически упал в кресло.

— Да… к чертям эту охоту! Никакого настроения нет, — буркнул я, прекратив накручивать круги и падая в кресло напротив.

— Слишком много факторов, которые тебе его портят. Сократи половину, — предложил Ил. — Отправь королеву Нармертскую ухаживать за больным мужем, и тебе сразу станет легче.

— …разнеси алтарь… к чертовой бабушке, — продолжил я список.

Да, я не удержался и побывал у того самого алтаря… чувствуя, как внутри меня страдает от воспоминаний Аррахшшир.

Черт, когда каждый арахнид, постоявший возле этого каменного древнего булыжника, исписанного непонятными надписями на старо-эльфийском, рассказывает о пробирающей до озноба жути… какие могут быть сомнения?

Это тот самый алтарь, на котором века назад вскрыли грудь прежнему морра арргросу, который все равно выжил! Уничтожить артефакт не удалось и окончательно разорвать связку — тоже, но ослабить и запустить деградацию целой расы у эльфов получилось. А потом загнать арахнидов в пещеры и радостно ждать, когда они вымрут. Твари…

Конечно, мой способ борьбы с теми, кто уцелел после войны, тоже назвать очень чистоплотным нельзя. Но изначально я не хотел опускаться до мести, загонять целую расу в заточение… Нет, черт побери, мне хватило того, что я спалил их верховного мага и казнил всю верхушку. Я был уверен, что и им этого хватит.

Но выжившие лорды и леди не угомонились, а лишь затихарились.

Больше всего меня бесила их мерзкая привычка загребать жар чужими руками… Настраивать против нас людей и смотреть, как они гибнут, сражаясь «за правое дело». Черт побери, у меня не было другого выхода, только изолировать эту свору первородных, запихать их в поселения и смотреть, как они тиранят друг друга.

— Вроде ты же попытался? — Илуватор заинтересовано сверкнул глазами.

Да, я попытался разрушить этот долбаный алтарь! И, черт побери, ничего не получилось. А ведь я так разозлился, что точно должен был разнести все… в труху!

Но этот булыжник даже не поцарапался! И что мне с ним делать? Гномов призвать, чтобы вручную разнесли, безо всякой магии?

Ладно, выдыхаем… Придумаю что-нибудь.

Кстати, о гномах…

— Рридфферт вчера письма принес. Представляешь, засуетился восточный горный союз, скинул цены на драгоценности.

— У них был выбор? — ехидно хмыкнул Ил, спокойно отреагировав на смену темы. — Ты же им буквально голодную осаду устроил. Вот они запасы съели и пришли мириться. Какой раз уже взбрыкивают?

— Четвертый. Все остальные гномьи государства давно смирились и участвуют в торгах на общих основаниях. Тем более знают же, что все равно выиграют — и золото у них самое чистое, и сталь самая лучшая. Главное, с ценами не наглеть и налоги платить вовремя.

Я перемешивал весь мир, выстраивая единую межрасовую экономическую систему, укрепленную торговыми союзами. Старательно внедрял нужные мне идеи в образование и религию.

Осторожно, исподволь, запутывал мир в паутину зависимости друг от друга. Причем всегда отслеживая, чтобы не было чистой монополии на что-то у одной конкретной расы.

Гномы — лучшие кузнецы, вне конкуренции, но при попытках сильно взвинтить цены получали щелбан и дулю на торгах, а еще взвинченные в отместку цены на продовольствие и одежду.

А ведь чтобы торговать со всем миром, надо развивать основную промышленность, в ущерб всему остальному. Так что бородатые скряги уже отвыкли сами заботиться о пропитании, как и дроу.

Я и людские королевства старался делать взаимосвязанными между собой, чтобы не было эффекта самодостаточности, а всегда была зависимость от соседей.

Ну а еще, загнав первородных выскочек в резервации, я занялся и буквальным перемешиванием между собой людей и представителей остальных рас. Всех, и темных, и светлых.

Да, от брака эльфийки и орка рождается эльф, но этот полукровка будет расти в племени орков, воспитываться орками… и ни один орк не позволит никому обижать и задирать собственного ребенка, но и баловать так, как моя сестричка свою дочь — не станет. Конечно, полуэльфы — редкость, но и они рождаются… и даже если впитывают первородную манию величия с молоком матери, то позже жизнь учит их прятать эту манию куда-нибудь подальше.