Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - Кошелев Владимир Алексеевич - Страница 82

Однако обнаруживается любопытная картина, если мы зададимся вопросом, сколько и какие конкретные чисто диверсионные задачи были исполнены «зенитовцами» во время событий 27 декабря в Кабуле? На поверку оказывается, что чисто диверсионных мероприятий офицерами отряда «Зенит» было осуществлено только два, а именно — подрыв минно-взрывных устройств на двух коммуникационных линиях связи афганской столицы.

Здесь действовали только «зенитовцы» с привлечением некоторых других офицеров КГБ СССР (например, переводчиков), но без участия советских десантников и военных советников. В свою очередь на других объектах воздействия число бойцов «Зенита» и «Грома» было в несколько раз меньшим по отношению к другим участникам событий, то есть в сравнении с количеством задействованных здесь десантников и советников. В этой связи вдвойне некорректными представляются утверждения, что бойцы «Зенита» и «Грома» без чьей-либо «поддержки» (!?.) захватывали объекты второго плана (например, ту же тюрьму Пули-Чархи) государственного переворота в Кабуле. А ведь были и такие заявления.

Теперь несколько слов о смысле применяемого здесь термина «воздействие». Говорить о том, что все указанные объекты «захвачены» или «атакованы» было бы совершенно неправильно. И действительно штурм Тадж-Бека имел целью, прежде всего, не захват дворца, как такового, а физическую ликвидацию Хафизуллы Амина. Поэтому само это действо (штурм) было лишь промежуточным этапом достижения главной цели осуществляемого в ДРА государственного переворота. Целью, которую не удалось достичь прежде, действуя иными путями, например, в ходе снайперской засады, попытки отравления (усыпления… навечно) Х. Амина.

Для того чтобы лишить правительственные силы ДРА возможностей управления, временно выводились из строя коммуникационные линии столичной связи посредством осуществления на них диверсии. Целью воспрепятствовать осуществлению правоохранительных функций и исполнению обязанностей по защите режима было нападение на центральные офисы министерства внутренних дел (царан-доя) и службы государственной безопасности (КАМ) ДРА. В целях дезорганизации деятельности военного руководства Афганистана и пресечения попыток противодействия совершаемому государственному перевороту со стороны кабульского гарнизона и других воинских частей осуществлялся захват зданий генерального штаба вооружённых сил (министерства обороны) ДРА, управления центрального армейского корпуса, а также штаба афганских ВВС и ПВО. Таким образом, тем или иным конкретным целям «воздействия» на тот или иной объект второго плана осуществляемого государственного переворота, как правило, соответствовали и применявшиеся методы. Поэтому в одних случаях проводилась диверсионная акция, в других — вооружённый захват, в третьих — нейтрализация руководства объекта посредством оказания на него психологического давления, подкреплённого силой оружия и так далее.

Немаловажную роль для выполнения поставленных задач сыграло умение и желание большинства руководителей этих частных операций методами… разъяснительной (идеологической) и психологической работы воздействовать на политико-моральное состояние афганцев, защищавших те или иные объекты. С этой точки зрения, проведение государственного переворота в Кабуле ещё мало изучено, если не сказать, что совсем не изучено. А ведь некоторым «зенитовцам» и другим советским офицерам при решении стоящих задач на отдельных объектах второго плана приходилось быть не столько «разведчиками-диверсантами», сколько политработниками, агитаторами, парламентёрами, психологами, переговорщиками и актёрами. Хорошо это или плохо? Правильно это или нет?.. Думается, что и хорошо, и правильно, если удалось избежать значительного кровопролития и вместе с этим выполнить приказ.

Не будем забывать, что все эти события происходили на общем фоне стратегической дезинформации о вводе советских войск по просьбе руководства ДРА и на основании советско-афганского межгосударственного договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве от 5 декабря 1978 года. Распространение данной дезинформации проходило по решению Политбюро ЦК КПСС. Хотя, как отмечалось ранее, в официальных архивах вряд ли когда-нибудь будут обнаружены документы о том, кто и как принимал решение о физической ликвидации Х. Амина. Тем не менее ход событий наглядно свидетельствует о том, кто именно это санкционировал. Ведь кроме Политбюро ЦК КПСС в СССР фактически (не юридически) не существовало иного властного (государственного или партийного) органа, способного принять политическое решение такого уровня.

Прикрывалось всё это легендой о состоявшемся «внутреннем афганском государственном перевороте». А распространением данной дезинформации на тактическом уровне и занимались 27 декабря 1979 года руководители советских групп воздействия, их подчинённые, военные советники и действовавшие с ними оппозиционные деятели НДПА во главе с Бабраком Кармалем. Вопрос состоит только в том, что на разных объектах кабульского государственного переворота были различные методы этой проводившейся разъяснительной (политической, идеологической) работы, а также психологического и боевого (специального) воздействия.

В мемуарах «Как был взят дворец Амина» бывшего руководителя операции «Шторм-333» генерал-майора В.В. Колесника основное внимание было сосредоточено на штурме Тадж-Бека силами «мусульманского» батальона спецназа ГРУ Генштаба, спецформирований КГБ СССР «Гром» и «Зенит», а также подразделений советских воздушно-десантных войск. Очевидно, автор именно такую цель и ставил перед собой. Как бы вскользь мемуарист упоминает о том, что «одновременно со штурмом дворца Тадж-Бек группами спецназа КГБ при поддержке десантников из состава батальона 345-го парашютно-десантного полка» в Кабуле были захвачены ряд других важных государственных и военно-административных объектов. В данном случае обратим внимание, что В.В. Колесник об участии в решении задач по объектам второго плана подразделений «мусульманского» батальона ничего не говорит. 154-й отдельный отряд спецназа ГРУ ГШ, как это следует понимать из слов автора, был полностью задействован на выполнении приказа командования только по дворцу Х. Амина.

Таким образом, следует полагать, что в захвате, взятии под контроль и так далее… данных объектов принимали участие личный состав 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка, бойцы спецназа госбезопасности. Однако, как это будет показано в дальнейшем, перечень сил и средств, задействованных советской стороной в решении задач по объектам второго плана, только этим не ограничивался. Теперь несколько подробнее разберёмся в том, что это были за объекты. Генерал-майор В.В. Колесник перечень «объектов воздействия» ограничивает «Генеральным Штабом», «узлом связи», зданиями МВД и ХАД, то есть афганской службы безопасности. Очевидно, в последнем случае Василий Васильевич допускает оговорку, потому что служба безопасности ДРА после апреля 1978 года и до 1980 года имела сокращённые наименования УНБ, АГСА и, наконец, КАМ (в декабре 1979 г). Название ХАД появилось после свержения режима Х. Амина.

Относительно самого приведённого здесь перечня следует сказать, что он был значительно шире. При этом во внимание даже не берутся такие объекты блокирования и (или) захвата, как военные городки войсковых формирований кабульского гарнизона, которые нейтрализовывались бронетехникой и личным составом советских воздушно-десантных войск. Такие задачи были определены командованием в основном для 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Не берутся во внимание здесь и ряд других объектов, «мероприятия» на которых проводились силами чисто советнического аппарата. И делается это по простой причине: на общем фоне всех кабульских событий 27 декабря нас прежде всего интересуют события, на тех объектах «второго плана», которые либо находились в непосредственной близости от Тадж-Бека, либо имели прямое отношение к общему ходу операции «Байкал-79» в целом и «Шторму-333» в частности, либо являются в той или иной мере иллюстрацией к штурму дворца Х. Амина.