Избранная (ЛП) - О' - Страница 47

Я ошибалась.

Я подошла к камину. Небольшие языки пламени лизали аккуратно сложенные поленья и наполняли комнату мягким сиянием и успокаивающим потрескиванием.

— Каждую ночь из огня берется один горящий уголек. Жрец или жрица сохраняют его до рассвета постоянно раздувая и используют его, чтобы следующим утром вновь разжечь огонь. Огонь и воздух, как видишь. — произнесла Евангелина.

Она указала на пол под нами. Полированные камни, каждый не больше яйца, образовывали неравномерный похожий на водоворот рисунок.

— Речной булыжник. Земля, которая была сформирована водой. Всё здесь представляет собой объединение между разными видами магии.

— Сколько лет этому месту? — Всё здесь было в патине, указывающей на старину; шероховатые края были сглажены годами износа.

— Так же много сколько и воспоминаниям. Здесь собираются такие как я, чтобы связать себя узами друг с другом — печатью единения.

В середине овального помещения стояло четыре каменные колонны, словно четыре направления света на компасе. Каждая была украшена рядом своеобразных рисунков. Вблизи я заметила, что это были не рисунки, а крайне тщательная резьба по камню, я подняла руку, чтобы коснуться изразцов.

— Не прикасайся, — резко проговорила Евангелина. — Мало кто из подобных мне способны противостоять им; ты же умрешь мгновенно, еще до того, как осознаешь, что произошло.

Я поспешно отступила на шаг. — Что это?

— Прямые порталы к источникам чистой магии.

— Кто же высек их? Я имею ввиду, если их нельзя касаться…

— Первые матриархини и патриархи. Те, кто правят нашими домами с начала времен. С тех пор многое изменилось, и наши силы уже не те, какими они были когда-то.

— Но разве Верити не была уже всесильна? Зачем ей было нужно объединять свои силы с кем-то?

— Чтобы восстановить магию, Верити был нужен доступ ко всем четырем стихиям. А Люсьен один из Де Фудре, наследник своего дома. Их объединение гарантировало бы, что магия всех четырех домов уравновесилась бы.

— То есть это в некотором роде брак по договоренности? Потому что я не… вместе с Люком… — я вся покраснела. — Может быть это не такая уж и хорошая идея.

— Это не брак, а обязательства образующие по сути неразрывную связь. Никогда не стоит подходить к подобному необдуманно.

Во мне начала расти паника, которая связала мое горло. — Я не хочу навечно быть связанной с Люком.

Она торжественно коснулась моего плеча. — Мо, когда речь заходит о подобных делах, то нельзя останавливаться на полпути. Связь Сосуда стихий с наследником — это часть пророчества.

— А что, если это не сработает?

— Если сегодня ночью мы не справимся, тогда магический поток неотвратимо разольется. Наш мир навечно будет уничтожен, а твой подвергнется большой опасности.

Я была здесь из-за Верити, но упоминание, что на кону стоит гораздо больше, грызло меня изнутри. — Он опасен? Обряд соединения?

— Не сам обряд. Быть связанной по всем параметрам делает тебя уязвимой, так как отдается одна часть тебя — твоя сила. Но так же тебе передастся другая сила.

— И это должен быть Люк?

— Люсьен — последний из Де Фудре.

— Что, и никаких симпатичных братишек?

Уголки ее губ опустились. — Был один. Он умер, когда Люсьен был еще совсем маленьким. Роль Люсьена в пророчестве была предрешена, еще до того как у него проявились магические способности.

Я закрыла глаза от сожаления и внезапно овладевшего мной понимания. Люк верил в пророчество, так как он был воспитан, сыграть в нем свою роль, потому что оно придавало смысл смерти его брата. Как и я, он был тем, кто просто остался, но у него никогда не было другого выбора. — Я не знала этого.

— Нет. Он и не рассказал бы тебе об этом.

Конечно нет. Я была не избранницей, а всего лишь дублершей. Я была не той девушкой, которую он хотел, а только той, которую он мог получить. И когда мы здесь покончим с этим, мы будем связаны друг с другом до конца наших жизней.

— Я не совсем уверена…

Она ответила мне легким сожалеющим пожиманием плеч. — Другого пути нет, Мо. Смотри на это как на условия для устройства на работу.

У меня челюсть отвисла, и раздражение вытеснило нервозность.

— Условия для устройства на работу? Я делаю вам одолжение, Евангелина. Если я могу вам помочь, круто, но я здесь не поэтому.

Она вздернула подбородок, и глаза ее сузились. — Ты здесь для того, чтобы выполнить свое предназначение. Если ты сделаешь всё правильно, ты добьешься справедливости, о которой ты постоянно кричишь. Если нет, то ты больше не понадобишься.

Было ясно, что она имела ввиду: если я не справлюсь здесь, она не поможет мне выяснить, кто убил Верити. Я вдруг подумала, а ведь Евангелина и дядя Билли вероятно неплохо поладили бы друг с другом — они оба знают, как можно ловко манипулировать кем-либо, что даже если раскроется, что его оттеснили в правильном направлении, уже не будет никакого выхода. Евангелина сделает это с присущей ей хладнокровной элегантностью, а Билли со своим добродушным шармом, но они оба будут плести свою паутину позади этого фасада.

Мне потребовалось слишком много времени, чтобы заметить это, но теперь мне было совершенно ясно, я не стану играть их муху.

Я запустила кулаки в карманы моего балахона. — А Люк согласен с изменениями?

— Люсьен осознает, какая ответственность ложится на его плечи.

Ответственность. И я была для Люка всего лишь обязательством, не более того. У меня начало щипать глаза.

Все те годы, что мы были подругами, я никогда не хотела быть Верити. Я мечтала о такой семье как у нее. Я поражалась, как она находит друзей и с легкостью лавирует в обманчивых водах старшей школы, будто всё вокруг это одно огромное, веселое приключение. Но я никогда не пыталась быть ею. До сегодня.

Боже, это паршиво.

Это было паршиво, потому что мне нравилось оставаться на заднем плане, вместо того, чтобы быть в центре внимания. Было паршиво, потому что я не могла использовать магию и не могла хорошо оценить людей или быть храброй — она могла всё это. Но прежде всего гадко было потому, что я хотела получить Люка на своих собственных условиях, а если я пройду этот обряд, тогда это будут условия Верити. То есть я вообще никогда не смогу получить его.

Я могла сдержать слово данное моей лучшей подруге, или я могла попросить Люка проигнорировать пророчество и остаться со мной, но я не могла сделать и то и другое. И ведь нельзя отдавать предпочтение парню вместо подруги, или нет?

— Долго это будет длиться? — спросила я, стараясь игнорировать пустое чувство в моей груди.

Евангелина улыбнулась, и глаза ее сверкнули как у кошки. — Не так долго, как ты думаешь. — Она указала на проём вырезанный в стене. — Там есть небольшой бассейн; искупайся, надень одежду, которая подготовлена для тебя. Я позову Люсьена. Когда будешь готова, мы начнем.

Я медленно побрела через проход, касаясь пальцами шероховатых каменных стен. Проход резко расширился до комнаты, в середине которой находился круглый бассейн. Каменные ступеньки опускались под воду, а свет десятка небольших факелов заставлял поверхность воды мерцать и переливаться.

Пройдя вдоль края бассейна, я подошла к деревянной скамейке и, разуваясь, неловко осмотрелась. Сюда кто угодно мог войти и увидеть меня. Прежде чем совсем разнервничаться, я быстро скинула одежду и скользнула в воду.

Тут было тепло как в джакузи, вода доходила мне до самых плеч. Я дала себе пару минут просто расслабиться и позволила жару проникнуть до самых костей, в надежде, что это успокоит мои натянутые нервы. Волосы слегка намокли и потяжелели, и я решила нырнуть под воду. Было так упоительно, просто окунуться в теплоту и слышать только свое сердцебиение, в то время как всё мое тело было словно невесомым. Но мне пришлось вынырнуть, чтобы глотнуть воздуха.

Я справлюсь. Мы остановим этот разлив магического потока и тогда я смогу пойти своим собственным путем. То, что нас свяжет с Люком, должно будет после этого освободить нас. Мир Верити не был моим. Единственное, что я поняла за последние несколько недель, так это то, что нет никаких причин оставаться в этом мире дольше, чем нужно. Моя собственная жизнь может быть и представляет собой целую катастрофу, но я понимаю правила, или по крайней мере, большую их часть. Но я никогда не смогу понять принцип действия магического мира — и также людей в нем. И почему вообще я должна утруждаться, чтобы пытаться сделать это?