Трени-ян (с иллюстрациями) (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 135

135

БАБАМ! Неожиданно подскочив верх, пол бьёт меня по ногам снизу. Золотые песчинки, как стая испуганных мальков, прыскают во все стороны. В уши вместо прекрасной музыки врывается какой-то рев, и женский голос произносит: «… произвёл посадку в аэропорту Инчхон. Просим вас не вставать со своих мест и не отстёгивать привязные ремни до полной остановки самолёта…»

Прилетели! — соображаю я, открыв глаза и видя вокруг себя салон самолёта, — Вот чёрт!

Трясясь в кресле, вижу в иллюминаторе внизу пролетающую под крылом землю, остро сожалея о прерванном сне. Такие цветные сны, с такими ощущениями бывают в жизни совсем не часто, чтобы их вот как вот грубо прерывать. Эх, ну на полчаса бы попозже, с этой посадкой! Наверняка там дальше ещё интереснее было! Чёрт!

В этот момент самолёт последний раз взвывает турбинами и сбрасывает скорость. Тряска прекращается, неспешно катимся по полосе под бубнящий в динамиках голос бортпроводницы. Ощущаю в теле странную энергию, которая тянет меня встать и потанцевать. Что за ерунда творится?

С трудом дождавшись момента остановки самолёта и открытия дверей, вскакиваю с кресла и чуть ли не самым первым выскакиваю на прислонённый трап. Вижу сверху внизу, на лётном поле, два больших автобуса, ждущих пассажиров, с раскрытыми раздвижными стеклянными дверями. То, что нужно! Стремительно сбегаю по трапу вниз и останавливаюсь перед одной из половинок, отражающей в себе всё, что в неё попадает. Не зеркало, но видно же!

Кладу на асфальт сумку и выпрямляюсь, смотря в своё отражение. И-раз-два три, поворот! Четыре, пять, правая рука! Шесть, семь, восемь — прогиб! Вау! Как легко получается! Словно, какая-та преграда спала! Как тогда, с руками! И ещё раз! Раз-два-три!

…

На верхнюю площадку самолётного трапа выходят две пожилые кореянки. Одна из них замечает самозабвенно танцующую у автобуса ЮнМи.

— Ты только посмотри, ЧоХва, — говорит она, показывая рукой, куда смотреть, — девочка танцует у автобуса. Зачем она это делает?

ЧоХва притормаживает и старчески щурясь, смотрит в указанном направлении.

— Наверное, бедняжка так скучала по родине, что, ступив на родную землю, пустилась в пляс, — делает она предположение, — будь я помоложе, я бы тоже танцевала вместе с ней. Перелёт был таким долгим, что я уже начала бояться, что мы застряли в небе…

Старушки начинают осторожно спускаться по трапу, изредка бросая взгляды на по-прежнему танцующую ЮнМи.

(Несколько позже)

Зал аэропорта Инчхон. Выход для прибывших пассажиров. У выхода стоят СунОк и мама, ожидая ЮнМи. Появляется ЮнМи со спортивной сумкой через плечо. Сделав пару шагов в зал, она, увидев родных, останавливается и машет им рукою.

— Мама! Онни! — радостно улыбаясь, кричит она, — Я тут!

У СунОк, повернувшей голову на возглас, буквально отпадает челюсть.

— ЮнМиии-и? — не веря своим глазам, секунду спустя издаёт она не верящий визг.

…

(Несколько позже, «картина маслом»)

СунОк, насколько у неё это, получается, охватывает своими ногами ноги прижатой к себе ЮнМи. Обеими руками она схватила свою тонсен за голову и силится развернуть её к свету, чтобы лучше видеть. Тонсен, что есть сил, упирается, пытаясь отпихнуть от себя явно сбрендившую сестру.

— Сдурелааа-а? — шипит ЮнМи, пытаясь вырваться.

— Да стой ты! — приказывает ей СунОк, — Дай посмотреть!

— СунОк, немедленно прекрати! — шипит уже мама на старшую дочь, — Ты что, с ума сошла? Люди кругом!

— Ма! — поворачивает к ней голову СунОк, немного ослабив хватку, — У неё — двойное веко! Ты видела?!

— Немедленно отпусти сестру! — приказывает ей в ответ мать, — Люди на вас смотрят!

Бросив взгляд в сторону, СунОк с сожалением выпускает ЮнМи. Та, получив свободу, отскакивает в сторону.

— Сбрендила?! — сердито спрашивает ЮнМи, поправляя на себе одежду.

— Тебе же сказали — никакой «пластики», пока не вырастешь! А ты — «глаза сделала»! Навредить себе хочешь?

— Ничего я не делала! — всё так же сердито отвечает ЮнМи.

— Нда? А складки на веках тогда откуда?

— Откуда я знаю?! — огрызётся ЮнМи, — Сами появились!

(Несколько позже, туалет в аэропорту Инчхон)

Поочерёдно оттягиваю у себя на глазах веки, разглядываю себя в зеркале. Ух ты, действительно, складка появилась. Когда успела? Вроде бы, раньше не замечал… А вот СунОк — сразу засекла! Что значит, настоящая девчонка! Пф… Ладно. Похоже, обещание богини сбываются. Я становлюсь всё страньше и страньше, как говорила Алиса. Но зато можно теперь сэкономить на операции на веках, не нужно ложиться под нож хирурга…

Второе веко в исполнении пластического хирурга

Тоже, как-никак, вторжение в организм! Стоп! А то, что мне лифчик последнее время жмёт? Это что, у меня сиськи, что ли выросли?! А-ааа!

Время действия: вечер

Место действия: дом мамы ЮнМи

Перед телевизором в большой комнате перед праздничным столом сидят на полу мама и СунОк, ужинают. ЮнМи отлучилась в туалет.

— Я тоже поеду в Америку, — качая головой, делится СунОк планами с матерью, держа в левой руке небольшую чашке с едой и энергично закидывая из неё палочками себе в рот, — тоже буду питаться одним мясом, как ЮнМи! Тоже похорошею, как она!

— Ох, — вздыхает в ответ мама, — как бы чего плохого не вышло…

— Ма-а. Ты о чём? — вопросительно смотрит на маму дочь, остановив палочки над чашкой.

— Не привыкла я к такому, дочка, — качая головой, отвечает ей мама, — больно всё хорошо. Юна и в Америку съездила и, как доктор обещал, становится всё краше и краше… Но тревожно мне что-то. Не случилось бы чего…

— Да ладно! — легкомысленно пожимает плечами СунОк, вновь пуская в дело палочки, — Не надо пугаться удачи. Нужно ей радоваться! Тогда она снова придёт. Всё будет хорошо, мамочка…

Мама вздыхает, смотря на активно работающую палочками дочь.

— Я не против, — говорит она, — пусть будет хорошо. Наверное, я просто уже так привыкла к трудностям, что удача меня пугает…

СунОк согласно кивает с набитым ртом.

— Юночка очень похорошела, — говорит мама, — я её в первый момент даже сразу и не узнала…

СунОк усиленно кивает, показывая, что полностью согласна с мамиными словами и она её тоже сразу не узнала.

— Это всё из-за американской говядины, — проглотив, авторитетно произносит она, — Юна сказала, что ела только почти одно мясо. А я слышала, что в Америке кладут в корма коровам всякие добавки, чтобы они хорошо росли. Видимо, эти добавки попали в мясо, перемешались с её гормональным взрывом, и поэтому тонсен так похорошела. Мне нужно поехать в Америку и поесть этого мяса. Чтобы похорошеть…

— Но у тебя же нет гормонального взрыва? — возражает мама, удивлённо смотря на дочь.

— Но мы же сёстры! — возражает СунОк, — Значит, на меня тоже может так подействовать…

— «И наша субботняя рубрика — улыбнись!» — с улыбкой произносит в этот момент с экрана телевизора симпатичная ведущая, — «Сегодня днём, пассажиры приземлившегося в Инчхоне рейса из Лос-Анжелеса, стали свидетелями необычного зрелища. Одна из пассажирок, не в силах совладать с радостью от возвращения на родину, пустилась в пляс, в буквальном смысле этого слова…»

Картинка на экране сменяется и вместо ведущей на нём появляется видео, в котором видна ЮнМи, танцующая на пару со своим отражением. Замерев, мама и СунОк смотрят на экран.

«… — Что ж» — раздаётся за кадром голос ведущей, — «Америка — прекрасная страна. Но, как видим, нет большей радости для корейца, чем вернуться домой. Ноги сами пускаются в пляс, а с лица не сходит улыбка…»

В этот момент изображение укрупняется, а ЮнМи поворачивается к оператору лицом, улыбаясь при этом довольной-предовольной улыбкой.