Оружейник (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович - Страница 68

— Так… вот тут что?

— Вот этот металлический пузырь, который самый большой — в него, наверно, наливали воду. Хотя он тоже весь продырявлен и разорван — там на дне немного влаги осталось.

— Ясно. А это что за пузырь?

— А вот не ведаю. Отсюда шли главные трубки к легкому, где кристалл, и к шее. К голове всего две трубки — одна из того куба, вторая как раз из этого пузыря. Именно пузырь этот и горел, из него огонь ручейками растекался.

— А это что за квадратик?

— А тут был труп орка-карлика. И там была ручка, похожая на помпу.

— А перед ним?

— Здесь сидел гоблин, как раз над легким. Когда дракона поразило молотами, гоблин пытался выбраться, но его сварило паром, который вырывался из легкого. А потом дракон лопнул с белым паром и черным дымом.

— Дракон ведь, — вставил слово Кэлхар, — мог дышать и тем, и другим. И раскаленным паром, и огнем.

— А это что за ниточки?

— Цепочки. Они тянулись внутри шеи, и тут вот такая шестерня у самой головы, что если тянуть за цепочки, то они работают как поводья у лошади. Голова у дракона поворачивается. Они обе разорвались, но обрывки, вроде бы, шли к двум ручкам в той яме, где гоблин сидел. К гоблину отовсюду много цепочек шло, но все порвались.

Данила еще раз взглянул на рисунок. Что ж, теперь он хотя бы в общих чертах представляет себе принцип работы дракона. Паровая машина, использующая волшебство вместо топлива, а также, видимо, имеющая резервный бак для горючей жидкости, которую может использовать и как огнеметное топливо. Что ж, по крайней мере, инженер получил ответ на вопрос, как гоблины сумели скомпоновать паровой двигатель в столь малый объем. Экономия места за счет отсутствующих хранилища топлива и топки. Резервный бак хоть и есть, но он маленький, топлива в нем вряд ли хватает надолго.

— Послушайте, господа, — сказал внезапно король, — а у гоблинов что, есть маги?

Присутствующие переглянулись.

— Никогда не слышал, — ответил граф Марней, остальные согласно закивали.

— Вот и я никогда не слышал. Я был убежден, что у них такого дара в принципе нет. Тогда, йоклол бы взяла, откуда у них стихийные кристаллы?

— Трофеи? — предположил Кэлхар.

Роктис снисходительно усмехнулась:

— Ну допустим, огненные кристаллы они захватили, хотя ни один маг не станет делать слишком большие кристаллы, потому что при линейном увеличении размера трудность возрастает нелинейно, в разы. А кристаллы с молнией, о которых Данила говорил — они откуда? Кто-то хоть раз слышал о том, чтобы какой-либо маг заряжал кристалл силой молнии? Однако я подтверждаю, что у подземных гоблинов, которые водились у нас в Подземье, никогда ни о каких магах не слыхивали. Это магически бездарный народец, причем напрочь бездарный.

— Значит, им кто-то помогает!

— Это очевидно. Знать бы, кто…

— Надо думать, тот, кто снабдил их огнестрелом и драконами, — предположил Данила, — потому как мне не очень-то и верилось, что они все это изобрели сами. По крайней мере, теперь мы точно знаем, что у них есть союзники. Кто-то должен был их научить.

Была, впрочем, и одна отличная новость. Вольсунг привез с собой горы трофейного оружия, и Данила распорядился, чтобы часовщики работали днем и ночью, изготовляя ударно-спусковые механизмы. Но если припрет — фитильное ружье тоже ружье.

Глава 15

На следующий день, пока мастера выполняли заказанное, Данила вместе с Йонгасом запустил патронный цех. Боеприпасы было решено вначале делать без водостойкого состава, с которым алхимики еще не преуспели, воевать не всегда получится под дождем. Затем удалось навестить главу гильдии и узнать, как продвигаются дела с химическими компонентами для получения гремучей ртути. Оказалось, что довольно бодро: алхимическая братия сама, не нагружая Данилу, в сотрудничестве с королевскими чиновниками провернула все подготовительные работы, включая экспедиции за киноварью и изготовление силами стеклодувов достаточного запаса тары, и теперь уже запасалась кислотой.

Разумовского по-настоящему удивило то, что алхимики, изначально бывшие независимыми кустарями разного профиля, в относительно короткий срок организовались в единую артель. В то время как часть их работала над затребованными Данилой изобретениями вроде стопинов и водостойких составов, другая часть сосредоточилась на производственном аспекте, и весьма успешно. И хотя пока что для полномасштабного производства гремучей ртути еще не все было припасено, Данила решил, что будет достаточно научить министра алхимии изготовлять ее и хранить, а дальше он сам уже справится.

Они с Латтусом и парой подмастерьев провели в лаборатории несколько часов. Первым делом Данила приступил к получению нитрата ртути, взвесив немного металла и прилив в широкую колбу азотную кислоту.

Капля ртути почти сразу же покрылась белым осадком и сплюснулась. Верхний слой раствора постепенно стал желто-коричневым, а самый нижний — зеленым. Количество белого осадка быстро увеличивалось, скоро он покрыл все дно колбы. От капли ртути через слой осадка выделялись пузырьки газа, но создавалось впечатление, что газ в основном поглощается жидкостью. Над раствором собрались бурые пары диоксида азота, но их было. Примерно через десять минут ртуть растворилась, количество белого осадка уменьшилось, но он исчез не сразу.

— Если оставить раствор на ночь, осадка не будет, — пояснил Данила, — но для успешного протекания синтеза необходимо, чтобы в растворе были оксиды азота. Поэтому по возможности синтез проводят сразу же после растворения ртути в азотной кислоте. Если это затруднительно, сосуд с раствором следует накрыть, чтобы не дать возможность оксидам азота улетучиваться.

— Понятно, — кивнул алхимик, записывая инструкции.

— Приступаем к синтезу гремучей ртути.

Они нагрели раствор ртути в азотной кислоте на водяной бане до горячего состояния и несильного кипения. Раствор стал желтым, повалил бурый дым. Заранее приготовили коническую колбу с девяностоградусным спиртом, вылили в нее горячий раствор азотнокислой ртути, перемешали. Реакции не последовало.

— Надо еще подогреть, — велел Данила подмастерью.

Через несколько минут появились белые пары. Колбу сняли с бани, но к этому моменту реакция стала слишком бурной: раствор активно «кипел», образовывалось много белых паров. Вставили в колбу обратный холодильник — помогло.

Через несколько минут количество белых паров уменьшилось, но начали образовываться бурые пары диоксида азота. В колбе было заметно образование слегка коричневатого осадка.

— Вот теперь оставляем колбу на ночь. Утром отфильтровываем осадок на бумажном фильтре, промываем его дистиллятом. Осадок должен иметь слегка коричневатый цвет. Сушим, до вечера.

— Да-да, — кивнул Латтус, заполняя убористым почерком уже третий лист.

— Имейте в виду. Полученный фульминат ртути содержит примеси, его надо очищать. Я рекомендую растворить фульминат ртути в тридцатикратном количестве концентрированного раствора аммиака, раствор отфильтровать от механических примесей и нейтрализовать слабой уксусной кислотой. При этом гремучая ртуть снова выпадает в осадок.

— Хм… А есть другие способы?

— Есть, но мне они неизвестны, я оружейник, а не алхимик, повезло, что я знаю хоть это. Хранить аммиачные растворы фульмината ртути не рекомендуется — нейтрализацию и осаждение проводят по возможности быстро. Очистку, точнее переосаждение фульмината ртути, проводить нужно обязательно, потому что мы планируем некоторое время хранить фульминат ртути, вначале как есть, потом в виде капсюлей. Очистка повысит стабильность.

— Понял.

— Не забывайте, что фульминат ртути — не только взрывчатое вещество, но и соль ртути. Как и большинство солей ртути, он ядовит и, по-видимому, при хранении способен выделять пары ртути. В любом случае при взрыве гремучей ртути образуется металлическая ртуть — об этом следует всегда помнить.

— Да я уже и сам догадался. В общем, я поручу это паре знающих мастеров, которые и раньше имели дело с жидким оловом. Но вот что, господин министр-оружейник… Показанный вами опыт для производства в больших количествах непригоден. Сколько всего нужно?