Как мы управляли Германией - Семиряга Михаил Иванович - Страница 6

— пока не будет учреждено центральное германское правительство, должны быть сформированы некоторые важные центральные департаменты (финансов, транспорта, внешней торговли и промышленности), действующие под руководством Контрольного совета;

— с учетом обеспечения военной безопасности разрешалась свобода слова, печати и религии, создание свободных профсоюзов.

В Потсдаме были закреплены в политическом и международно-правовом отношении итоги второй мировой войны.

Бесспорно, решения по германскому вопросу, принятые в Ялте и особенно в Потсдаме, были справедливыми и соответствовали общепринятым нормам международного права и общечеловеческой морали. Другое дело, как эти решения проводились в жизнь, и в этом отношении имеются существенные различия между позицией Советского Союза и позицией других участников этих конференций.

Каким же образом Советский Союз в лице такого военно-политического органа как Советская военная администрация в Германии осуществлял в своей оккупационной зоне решения, принятые в Ялте и Потсдаме? Ответу на этот вопрос и посвящены последующие главы предлагаемой книги.

Глава первая

«Кто был кто» в Советской военной администрации

Вступление в Германию самой мощной из всех союзных войск — советской стратегической группировки численностью в 2 500 тысяч солдат и офицеров, располагавших примерно 42 тысячами орудий и минометов, свыше 6 тысяч танков и САУ и 7500 боевых самолетов[22], стало решающим фактором в осуществлении советским руководством его политики в Германии.

18 мая 1945 г. маршал Жуков направил Сталину свои предложения относительно состава и численности советских войск в Германии, необходимых для выполнения оккупационных задач. С этой целью, по мнению маршала, потребуется 100 стрелковых дивизий, 33 корпусных управления и 9 управлений общевойсковых армий. Из них 6 армейских управлений должны будут объединять по 4 корпуса и три армейских управления — по три корпуса.

Из войск 1-го БФ Жуков предложил оставить в Германии 36 стрелковых дивизий, 12 корпусных управлений и 3 армейских управления. Для осуществления демонтажа предприятий предлагалось на пять-шесть месяцев дополнительно сформировать 50–70 демонтажных батальонов, а также оставить все соединения, части и учреждения НКВД. Общая численность тыловых частей и учреждений в девяти общевойсковых армиях и трех танковых армиях трех фронтов будет составлять 223 тыс. человек.

В последующие годы эта группировка советских войск сокращалась, но все равно она играла определяющую а порой и дестабилизирующую роль в соотношении сил в Европе. В сформированную в начале июля Группу советских оккупационных войск (ГСОВГ) первоначально входили 12 армейских объединений (47-я армия, 5-я ударная, 8-я гвардейская армия, 1-я гв. танковая армия, 2-я гв. танковая армия, 69-я армия, 33-я армия, 3-я армия, 61-я армия и 16-я воздушная армия). Управление Группы было сформировано на базе полевого управления 1-го Белорусского фронта (1-го БФ). С 1949 года она была преобразована в Группу советских войск в Германии (ГСВГ), которая к началу 60-х годов состояла из 20 дивизий общей численностью 350 тысяч солдат и офицеров. В Группу входили 10 танковых и 10 мотострелковых дивизий, на вооружении которых были 7500 танков и 900 боевых самолетов. Им противостояли тогда на территории Западной Германии 4 дивизии США, 3 дивизии Великобритании и одна французская дивизия.

Еще в ходе боевых действий на территории Германии западнее р. Одер, которые продолжались полмесяца, и в первое время после капитуляции вермахта на первый план выдвинулась задача по обеспечению населения продовольствием, нормализации жизни в побежденной стране, предотвращению эксцессов, и установлению спокойных отношений с местным населением, что не всегда удавалось.

Эту непростую задачу до образования органов СВАГ выполняли полевые военные комендатуры, созданные по приказу № 5 военного совета 1-го БФ 23 апреля 1945 года. Приказ гласил: «Вся власть управления на территории Германии, занятой Красной Армией, осуществляется военным командованием через посредство военных комендантов городов и районов. Военные коменданты назначаются в каждом городе. Исполнительная власть создается из местных жителей: в городах — бургомистры, в более мелких городах и селах — старосты, которые несут ответственность за выполнение населением всех приказов и распоряжений[23].

Их самым неотложным делом стало обеспечить население не только продовольствием и водой, но и медикаментами. Так разрушение лечебных и санитарных учреждений, приток огромных масс беженцев, трудности с продовольственным снабжением привели к большой заболеваемости среди населения.

В первые дни и недели, когда немецкое население влачило голодное существование, не хватало всего самого необходимого для поддержания жизни, часть немцев охватило паническое настроение, они сомневались, стоит ли вообще жить и был ли так уж неправ Гитлер, утверждавший, что с гибелью его режима уйдет в небытие и весь германский народ.

Заместитель Председателя советского правительства А.И. Микоян, посетивший Германию в первые же послевоенные дни, в одном из интервью газете «Правда» нарисовал ужасающую картину страданий берлинцев в это время. Он сообщил, что многие солдаты и офицеры с горечью рассказывают о тяжелом продовольственном положении Берлина. Жители живут в подвалах и разрушенных зданиях без света, голодают. Их кормят из солдатских кухонь и столовых, Советские воины сообщали, что «немцы умирают от истощения… Какой город и село ни проезжаем — всюду дети, старики и женщины просят у наших военных хлеб». Во многих районах Берлина положение было настолько тяжелым, что жители набрасывались на павших лошадей, ели траву, кору деревьев. Один из воинов писал: «Во время уличных боев были убиты лошади. Они лежали по пять-шесть дней и начали тухнуть. Тем не менее жители рубили этих лошадей на куски и у каждой убитой лошади стояли очереди»[24].

Работникам советских военных органов вместе с немецкими демократическими политическими партиями и организациями приходилось энергично морально и материально поддерживать обездоленных людей, побуждать их к самоотверженному труду. Плоды этих усилий скоро были на лицо. Немецкий народ в ходе восстановления продемонстрировал всю силу таких черт своего национального характера, как трудолюбие, неутомимая энергия, дисциплинированность, исполнительность и вера в лучшее будущее. В поддержании этой веры большую роль сыграли средства массовой информации — газеты и радио.

Трудности, выявившиеся в работе военных комендатур в те дни и недели, были огромны и разнообразны. Большинство работников военных комендатур не было подготовлено к выполнению многочисленных — хозяйственных, политических, культурных и других функций, и это была не их вина, а беда. Даже те, кто имел опыт хозяйствования при советской системе, не могли немедленно приспособиться к рыночным отношениям и специфическим политическим особенностям в Германии. Учиться надо было не в академиях, а в конкретной и совершенно незнакомой советским людям повседневной практике. Эту нелегкую учебу, естественно, сопровождали неудачи, промахи и ошибки.

Поскольку в первые дни после капитуляции вся политическая и экономическая жизнь Германии была парализована, то советские власти приказали служащим немецких административных и хозяйственных органов вернуться к исполнению своих обязанностей. Вместе с тем они развернули работу по розыску и выявлению наиболее активных деятелей нацистского режима.

Многие военные коменданты, не зная глубоко обстановки в Германии и не имея опыта административной и хозяйственной деятельности, тем не менее стремились подменять их, ограничивать инициативу местных властей, не доверяли им, давали заведомо невыполнимые задания. Об этом сообщали в Берлин как руководители провинциальных управлений СВА, так и местные немецкие власти. Негативную роль играли также некоторые установки из Москвы, не учитывавшие специфики места и времени и имевшие нередко чрезмерно политизированный и непрофессиональный характер.