30 июня - Комарницкий Павел Сергеевич - Страница 17

Они выбирались из своего яйца один за другим - три сверкающих золотых демона с янтарными кошачьими глазами, с головами, заключёнными в прозрачные пузыри. На головах топорщились кошачьи уши, острые и подвижные. Хвосты всех троих извивались, как золотые змеи. Картина, достойная кисти великого художника-сюрреалиста.

– Привет тебе, добрый человек. Мы прибыли на Землю. Мы хотим говорить с тобой.

Владислав Иванович улыбался рассеянной, экстатической улыбкой.

– Да… Да… Я знал… Я знал, что это должно было когда-нибудь произойти… Одну минуточку…

Он мягко повалился на колени, затем ничком и набок. Подтянул ноги к груди и успокоился.

Главный из демонов, стоявший в центре, сказал что-то своим подручным, не оборачиваясь - рычащие звуки полились из глотки.

–…Разговаривай через мнемофон, нас слышно.

– Нет, погоди… Урумма, он что, тоже умер?

– Сейчас… Нет, он жив. Он без сознания.

– Не понял… Парализатор? Кто стрелял?

– Никто не стрелял, успокойся. Он сам.

– Что значит сам? Сам себя лишил сознания?

– Выходит, что так.

– Да зачем?!! - командор снова заговорил-зарычал в голос

– Да откуда мне знать?!! - не выдержала Урумма, тоже переходя на голос.

Хвосты всех троих извивались, как золотые змеи.

– Ярара, потрогай его. Возможно, он проснётся.

Ярара шагнула вперёд, наклонилась над бесчувственным телом. Перчатки скафандра были устроены так, что облегали пальцы оррков, ни в малейшей степени не стесняя движений, и сейчас Ярара протянула руку, невольно выпустив когти. В этот момент абориген открыл глаза.

– А-а-а-а!!!

Порождение больного воображения уже нависло над Владиславом Ивановичем, протянув к нему лапу с растопыренными золотыми когтями, готовясь пожрать тело и, весьма вероятно, душу художника. Но ни душа, ни тем более тело не желали умирать только потому, что слабый разум Борщевского не в состоянии был принять решения, как быть дальше. Тело начало действовать на свой страх и риск. Художник развернулся, как стальная пружина, обеими ногами лягнул склонившуюся над ним химеру и бросился наутёк.

Ветер засвистел в ушах Владислава, но, мельком оглянувшись, он увидел ещё более жуткую картину - один из демонов поднялся в воздух и летел вслед за ним.

– А-а-а-а!!!!!!

Теперь Борщевского не смог бы догнать даже орловский рысак, но он всё набавлял темп.

– Ярара, куда! Стой!

Но девушка уже опомнилась. Остановилась в воздухе, опустилась, глядя вслед улепётывающему художнику - беглец нырнул в лесок. Повернулась, пошла назад на своих ногах.

– Ты чего, Ярара? - спросила Урумма.

– Сама удивляюсь… Инстинкт предков…

Урумма фыркнула, сморщив нос, но командор шутку не оценил.

– Мы не на охоте, Ярара, и левитр скафандра - средство самоспасения, а не преследования добычи. Хватит с нас полоумных аборигенов!

– Я виновата, Иахрр - потупилась девушка - Не грызи меня, о мой повелитель.

Урумма снова фыркнула, не сдержавшись. Командор досадливо дёрнул хвостом, стриганул ушами.

– Ладно, возвращаемся. Сеанс окончен.

Уже забираясь в капсулу, Иахрр неожиданно пробурчал.

– Жрать охота.

– Это от нервов - подала голос Урумма - Зря ты остановил Ярару. Поужинали бы экзотикой, хоть какая польза от контакта.

Первой засмеялась Ярара, затем сама Урумма, и наконец сам командор Иахрр.

–…А я тоби гутарю - будущное за радио. Ще лет дэсять, може, пятнадцать - и порежуть уси эти провода на хрен…

Телеграфист был рад беседе с учёным человеком. Не гляди, что москаль - нормальный парень. Вот, не пожадился, "белую головку" приобрёл, для знакомства и плавности беседы. Оно понятно, конечно, скучно студенту: тут технически образованных раз - и обчёлся…

Борис разлил очередную, протянул телеграфисту стопку.

– Ну, за гарну погоду! - телеграфист опрокинул в рот посудину, обнаружив ловкость, достигаемую регулярными упражнениями. Выпили, закусили хлебом, салом с чесноком и мелкой зеленью, уже наросшей на огороде у телеграфиста. Выпивали в аппаратной, потому как в присутственное могли войти - неудобно…

– А вот скажи, Микола - прожевав, спросил Борис, называя телеграфиста на украинский манер - откуда твоя техника питание берёт? Тут вроде поблизости никакого электричества. На батареях?

– Точно! Да не на гальванике, на аккумуляторах! Ото, бач, я тоби покажу - Микола встал, позвенел ключами, открывая обитую кровельным железом дверцу - Ось тут батарэя. Целих восемь аккумуляторив, от авто!

– Ого, серьёзная вешь - Борис заглянул в каморку, уважительно оглядел стеллаж с чёрными ящиками батарей - А это что, вроде батарейный коммутатор? - он указал на могучий рубильник, сиявший голой медью на стене.

– Точно! Ось гляди - Микола был рад показать студенту свою подкованность в технических вопросах - Ото так пидключаэмо дополнительну батарэю, это колы напряження не хватае.

– Что, не хватает надолго? - удивился Борис - Телеграф ведь, жрать много не должен…

– Та хватае… - отмахнулся Микола - Як нэ хватае? Восемь батарий, аж дэв"яносто вольт с гаком - снова щегольнул телеграфист своей образованностью - А робыть може на шестидесяты…

– Ну, Микола, за высокое напряжение! - студент уже вновь разливал - Хай будет побольше!

Они засмеялись, чокнулись, выпили. На душе у Бориса было весело. Всё было как нельзя лучше - прямо над рубильником было устроено вентиляционное отверстие, так необходимое для аккумуляторных помещений…

–… Вот такие дела, коллеги - командор сегодня был угрюм - Кто мог знать?…

Все понуро молчали. Три попытки контакта, и все неудачны - с чего тут радоваться…

– В общем, так - поднял голову Иахрр - Я считаю стандарт-вариант контакта исчерпанным. Переходим к форс-варианту. Ярара, Урумма, ищите кандидатов. Вахуу, готовь капсулу к вылету по форс-варианту. Ухурр, мы с тобой сегодня и завтра работаем на планетарном томографе. Вопросы?

– Можно мне высказать своё мнение, Иахрр? - на экране возник капитан, по-прежнему бессменно сидевший в рубке управления кораблём, отлучаясь только для отправления естественных надобностей, да иногда в душ.

– Мы все слушаем тебя, Хррот - отозвался командор с еле уловимой прохладой в голосе. С момента того памятного разговора между ними пролегла трещинка - Твоё мнение для нас особенно ценно.

– Благодарю. Мне кажется, что и форс-вариант не даст нужных результатов. Вы только зря провозитесь. Не лучше ли перейти сразу к операции "Ультра"?

Все замолкли, даже хвостами перестали двигать.

– А кто тебе сказал, что мы вообще используем ультра-вариант контакта? - отозвался командор.

– Решать тебе, разумеется. Я просто высказал свою точку зрения.

Экран погас. Все переглянулись.

– Я говорил тебе, Ярара - не выдержал Ухурр - Твой дядя - настоящий кровожадный зверь!

В кронах деревьев заливался соловей, небо бледнело быстро, как обычно на юге. Где-то на веранде жестяным голосом пел граммофон, слышался смех. Борис огляделся, вскочил на завалинку, просунул руку в отдушину и быстро, на ощупь присоединил толстый медный провод в резиновой изоляции к клемме рубильника. Соскочив, отошёл на пару шагов в тень, оглянулся. Всё тихо.

Борис быстро зашагал назад, к тётушкиному дому. Толстый провод, проложенный под заборами, был совершенно незаметен во мраке. Конечно, падение напряжения будет заметное, но для прожектора должно хватить. Оно и лучше, кстати, не нужен балластный реостат…

Закрыв за собой калитку, студент обогнул дом и забрался на чердак по приставной лестнице. На чердаке его ждал всё тот же телескоп, только теперь рядом с ним красовался старый прожектор. Чуть поодаль тикали ходики - что делать, если часы остались в залоге… Надо же было как-то определять время.

Граммофон, наполнявший окрестности невнятным жестяным гундением, поперхнулся и замолк. Минуту-другую слышались голоса - похоже, дачные гости прощались с хозяевами - а затем и они стихли. Посёлок окончательно заснул.