Последний выживший. Дилогия (СИ) - Грек Максим - Страница 54

— Сюды нельзя! — закричал старик.

— Мне можно, — успокоил его я. — Иди и спроси у Юргена.

Старик что-то почуял за моими словами и решил оставить нас с девушкой наедине без дальнейших разбирательств.

— Пойду заодно и Матвеича проведаю… — напоследок бросил он.

Отчего-то от этих слов Романа занервничала и сказала старику:

— Передай что я скоро приду к нему!

Я не знаю, что это за Матвеич, но я ревную. Она говорила о нём с любовью и заботой, которые я не добьюсь в этой жизни ни от кого и никогда. Но мне этого и не нужно, пока я могу взять своё силой.

— Отдыхайте. А я, пожалуй, пойду…

Вот только не могу же я её так просто отпустить, когда мне стоило таких усилий утянуть её в место где никто не станет нам мешать.

— Ты не собираешься получить свою награду?

— Снимки?

— Мы это обсудим.

— Что вы делаете?.. Отпустите!

А дальше мы уже очутились в темноте палатки. В куче одеял, полотенец и ковра, приступили к вольной борьбе, где мне пришлось использовать усиление тела Духом, иначе к своему стыду я мог проиграть в физической силе какой-то хлипкой девушке. Под звуки дребезжания выставленных на полки тарелок и самовара, мы приступили к обсуждению величины награды…

Вы продержались 14 часов 55 минут

Человечество уцелело на 45 %

Когда по лагерю разнеслась весть о том, что им теперь нужно переезжать, и соответственно поднялся гвалт народного гнева или рвения, то я выбрался из складов на свет… Хотя какой свет в метро, когда фонарик — уже роскошь. Но то что я выбрался — точно. В разгар веселья палатка свалилась. Свалилось в кучу и содержимое палатки. Если бы не наша игровая прочность, то мы могли и не пережить подобного веселья.

Если теперь посмотреть на Роману… хотя она не скоро сумеет выбраться. Но если бы она выбралась, то выглядела бы определённо довольной проведённым временем.

— Ты что со складом натворил? Ирод!

Это как раз подоспел старик-охранник склада. С ним вместе прибыл и Юрген с людьми.

— Он тут насильничал Рому нашу! — сдал меня с потрохами старик. — Я пришёл. А он там её держит к полу прижимает. Она вырваться не может. И он на ней одежду рвать стал. Я кинулся остановить его. А он мне в глаз заехал! Вот!

И старик продемонстрировал фингал. Что-то я не помню такого? Может это ему от Романы досталось. Она в темноте могла и не обратить внимания кого бьёт. Уж сколько ударов мне прилетело я и сосчитать боюсь. Девушка оказалась — огонь. Хоть я и восстановил духовные силы, но чувствую, что побывал в порядочной портовой драке.

— Ты что творишь! — это кричал оказавшийся вместе с Юргеном и остальными Палач. — Полез насиловать местную девушку?! Совсем из ума выжил?!

— Свали! — потребовал я от Палача.

Тот не уходил. Хорошо, что рядом оказался не только он, но и Лысый. К последнему я и обратился:

— Уведи его или он умрёт!

Видя моё серьезно настроенное лицо, Лысому ничего не оставалось, кроме как действительно увести Палача.

Народ принялся восстанавливать палатку на прежнее место.

— Ты и правда… Напал на Роману?

Юрген не мог поверить в случившееся. А такое бывает, когда идеалист встречается с реальностью. Странно что их встреча не случилась много лет ранее. Или он провёл все года в коме и перед самым катаклизмом очнулся?

Вот только в этот раз я не виновен. А реальность не та, которую они себе выдумали.

— У нас всё по взаимности.

— Какая взаимность?! — взревел старик, смелый при поддержке бойцов их лагеря. — Она пыталась вырваться! Царапалась и кусалась!

А старик успел на удивление много увидеть. Он что подсматривал? Мерзко-то как!

Тут завалы привели в нормальное состояние. И из палатки вывели не держащуюся на своих ногах девушку. Сил ей только и хватало, чтобы удерживать наволочку, скрывая своё шикарное тело. Может я и преувеличил со степенью шикарности, так как грудь её в объёме маловата, но в остальном она идеальна.

Выглядела она настолько уставшей, насколько не был усталым ни один боец этого лагеря. И одного взгляда на неё хватило всем, чтобы понять — её использовали.

— Как ты мог! — взревел Юрген. — Даже если придётся нарушить данное слово, я никогда не отправлю своих людей в твой лагерь!

Но я игнорировал слова идеалиста. Собака лает… Меня больше интересовало состояние Романы. Что-то никак она не придёт в сознание. Может её помощь нужна?

— Не подходи к ней!

Но не слушая ничьих указок я приблизился к Романе и дотронулся до неё, передавая через касание немного энергии. Этого хватило, чтобы она очнулась.

— Всё тело болит… — с трудом произнесла она.

— Скотина! — ревели люди лагеря. — Ты за это заплатишь!

Но вот следующие её слова заставили всех крикунов заткнуться в шоке:

— Кажется я влюбилась в тебя…

— Даже не пытайся льстится ко мне, Лиса. Больше чем обговорено ты не получишь!

— Кажется я и так получила слишком много…

И пока они пытались узнать, что же случилось я покинул их недружелюбную компанию. А девушку бы они оставили в покое. Ей нужно отдохнуть. Пусть она и выглядит довольной, но ей серьезно пришлось постараться, чтобы выторговать нужные для себя условия.

Романа. Восемнадцатилетняя спортсменка. Занималась легкой атлетикой до катастрофы. Спортсменка и красавица. Вот только из родственников у неё никого нет кроме деда. И вот ей повезло, что дед оказался в лагере выживших вместе с ней. Сама она боевая. Сразу принялась давать отпор зомби, поэтому и стала бойцом лагеря, а не каким-то планктоном. Вот только помимо заботы о себе она вынуждена заботиться о престарелом деде, что в нынешних условиях — страшная тяжесть. Вот в обмен на то, что деду предоставят всю возможную заботу, она и согласилась служить мне. Я же действительно не насильник какой-то! Пусть и затащил её насильно в палатку, но мы вначале всё обговорили и только лишь после взаимного согласия приступили к делу.

А то что старик видел… Так она боевая не только во время битвы с нежитью.

— Извини, что усомнился в тебе, — подошёл с поникшей головой Юрген.

— На первый раз прощу. Но на будущее, если хочешь остаться мои вассалом, то лучше не сомневайся в моих решениях. Ни в каких. Даже если я на самом деле кого-то изнасиловать решу.

На это он согласится не мог, поэтому промолчал.

— Как всё прошло? Все согласны уходить?

Юрген не стал сразу отвечать. А значит есть проблема.

— Не все согласны. Точнее никто не согласен. Они даже сказали, что если я так хочу, то могу сам отправляться с тобой. Нужно время на то, чтобы их убедить.

Понятное дело, что так сразу пойти в неизведанные земли никто не согласится. Вот если Юрген сходит. Потом вернётся и подтвердит, что там жить лучше, тогда-то люди и потянутся. А так просто доверить кому-то свою жизнь — нет. Я же не Лидер. Во мне нет той его промывающей мозги харизмы.

— Кто руководит восстанием?

Не сразу, но главарь понял, что я имею ввиду.

— Нет никого конкретного. Просто народ так решил…

Вот не верю я в это. Народ никогда ничего не может решить сам. Им только могут подкинуть какую-то мысль, которую они принимают за свою. Вот мне и нужен тот, кто подкинул им эту идею. Сам Юрген? Ему не выгодно уходить. Тут он главарь с неограниченными возможностями, а там он будет никем… Нет. Слишком он «правильный».

Хорошо, что я успел о многом за время нашей близости переговорить с Ромой.

— Заведующие Продуктами, Медикаментами и Снимками. Они имеют вес в обществе?

— Конечно. Иначе их не выбрали бы на столь ответственные посты. Но они воздержались от ответа. Сказали, что поступят так как решат люди…

— Как же… — усмехнулся я. — Ты же не настолько глуп чтобы в это поверить?

Юрген тяжело вздохнул. Он идеалист, но не дурак. Так что и ему видно, кто мутит воду. Просто он не хочет выносить сор из избы. А я-то уже понял, что местное общество отнюдь не идеально. Ну низа что я не поверю, что люди на таких жирных местах будут столь же чисты и невинны как сам Юрген. Они воровать просто обязаны! И Романа подтвердила мои заключения.