Боги не играют по правилам (СИ) - Акулов Андрей - Страница 49

Он завыл при виде приближающегося факела.

- Я видел, как ты выплюнул монету Обрубку в живот, - холодно сказал король. - А вторую я достал у тебя изо рта. Хватит отпираться, крыса. Где остальные деньги?

Толпа затаила дыхание. Было слышно только, как плюхает вода и скребет коготками крыса в ведре.

Кисель совсем поник и сквозь частые всхлипы медленно проговорил:

- В с-сап-поге.

Подскочивший министр вмиг стащил с бедолаги стоптанные сапоги и вытряхнул на песок четыре золотых монеты. Толпа ахнула и завопила:

- Крыса, выйди из него! Крыса, выйди из него!

Факел приблизился к жертве, и пламя заботливо окутало ведро. Крыса почуяла неладное, забегала, запрыгала, зашипела, - и Кисель взвыл от боли. А толпа взревела.

Чахоточный выгнулся колесом, запрокинул голову и затрясся в агонии. Крики стихли. Все напряженно следили за жертвой. Совсем скоро Кисель повис в руках молодчиков и затих. Только грудь продолжала слегка подергиваться. Затем вздулась шея. Раскрылся рот, и оттуда вывалился окровавленный хвостатый комок. Он шмякнулся на землю, вскочил и дал деру в сторону канализации. Крысе не мешали. Народ молча расступился, и она исчезла за решеткой сточной канавы.

Я смотрел на весь этот нелепый цирк, словно зачарованный, и был не в силах оторваться от кровавого зрелища. Казалось, что это только представление в театре. Вот сейчас утихнут волнения, актеры поднимутся и будут кланяться под продолжительные овации. Но нет. Киселя потащили в сторону реки и без лишних слов скинули в воду.

- Крыса вышла из него, а вода смыла позор. Дело закрыто, - громко сказал король. - Следующий - Уголек.

К трону приволокли грязного цыгана в таких драных лохмотьях, что было не понять одежда это или просто тряпки, обкрученные вокруг тела. Сапог на нем не было вовсе. Уголек широко расставил ноги, выпрямился, задрал голову и гордо взглянул на короля. Тот с минуту рассматривал пленника, а потом заговорил:

- Ты не вернул долг вовремя.

- У меня нет долгов, - ответил цыган.

- Ты был должен пять золотых Квашне.

- Долг отдают живым, а Квашня уже второй день кормит рыб.

- Теперь ты должен мне, - с улыбкой сказал король.

- Тебе я ничего не должен. Нет такого закона.

- Теперь есть.

Уголек сплюнул на окровавленный песок.

- Ты слишком сильно любишь золото, - сказал он.

- Долг - свят! Укради, убей, отбери, но верни долг! Так гласит закон!

- У меня были свои дела с Квашней, и не тебе судить меня.

- Ты пропустил срок выплаты долга! - громогласно крикнул король и обратился к толпе: - Мои горячо любимые подданные, закон - есть закон! Долг - свят! Я приговариваю Уголька к смерти!

- Нет! - закричала нищенка в первых рядах.

Она выбежала вперед и упала перед троном на колени.

- Уголек не виноват! Пощади его! Прошу! Эти деньги он взял для нашей малышки. Она больна, и ей нужен доктор. Если бы ни эти деньги, она бы умерла...

Король легким движением пальца отдал приказ, и женщину уволокли с площадки. Уголек проводил ее взглядом, повернулся и хотел что-то сказать, но ему всадили в грудь кинжал. С ненавистью смотря на короля, он сплюнул и упал лицом в песок.

- Дело закрыто. Вода смоет все.

Цыгана подхватили за руки и утащили в сторону реки.

Про меня, казалось, совсем забыли, но я знал, что это не так. За мной наблюдали все: кто открыто, кто исподтишка. Еще бы, я был в блистательных доспехах мастера Накмиба, а все вокруг - в рванине. Но я старался не показывать вида, что вляпался в дерьмо, хоть сам уже жалел, что спустился сюда. Я пристально всматривался в глаза окружающих босяков. Некоторые быстро отворачивались, некоторые выдерживали взгляд - на этих я останавливался чуть подольше. В их воспаленных от дыма глазах всплывала на поверхность вся грязь прогнивших душ. Я стоял в болоте из мерзких отходов человечества, а король словно затор в канализации собрал тут всю эту шваль.

- Осталось еще одно дело, - крикнул король. - Гур!

Предложение, от которого трудно отказаться

И без того державшиеся на расстоянии оборванцы отступили на шаг. Стало свободнее. Но я не успел опомниться, как два бугая схватили меня за руки. Кто-то саданул в затылок чем-то тяжелым. В голове загудело. Полилась теплая струйка за шиворот. Я инстинктивно рванул вперед, увлекая за собой здоровяков, выкрутился и с размаху врезал одному кулаком в нос, а второму локтем в ухо. Быки сдулись и растянулись на песке как два бревна. Я развернулся, схватил за грудки того, что ударил меня сзади - юнца с опаленными ресницами - и расплюснул его прыщавую морду о свой лоб.

Взвизгнули мечи и кинжалы, вылетая из тесных ножен, и я схватился за рукоять, но король остановил нас.

- Друзья, будьте повежливее. Гур наш гость, а не пленник, - сказал он.

Напряжение спало. Клинки спрятались не солоно хлебавши. Я спокойно подошел к трону и встал между двумя лужами крови, широко расставив ноги. Места тут было побольше, и теперь схватить меня так просто не получится. Но вот пустить стрелу в спину мне могут. Я впервые пожалел, что не сделал себе глаза на затылке. А что? Круговой обзор - разве плохо? А если надо, то их можно спрятать под роскошной шевелюрой.

- Гур, дружище, не серчай на этих остолопов. Они неправильно меня поняли. Привыкли дурни махать кулаками, - сказал король, улыбаясь и торжественно объявил: - Дорогие подданные, разрешите представить вам: любимец богов - Гур! - герой барона Горлмида!

По толпе прошел легкий ропот.

- Ну же, поприветствуйте героя!

Скопище джентльменов удачи взревело сотней хрипов, визгов и душераздирающих воплей. Меня словно позвали из ада.

Я осмотрелся: теперь на лицах светились беззубые улыбки, а помутневшие глаза слезились от счастья. Но прогнившие души никуда не делись. Они даже еще больше вылезли на поверхность вместе с лживым восторгом.

- Воины! - крикнул король. - Ты видишь их, Гур? Их сотни, тысячи! Раньше они умирали на улицах от болезней, голода и холода. Они были вынуждены скрываться в подвалах и ютиться в трущобах, но теперь они - сила!

Толпа взревела.

- Я объединил их, - сказал король железным тоном, - и создал армию! Мне платит дань каждый барон Бангшира! Я решаю, кому жить, а кому нет! Я - король Бангшира! Но у меня нет земли, замка и героя, чтобы стать законным правителем.

Я едва сдержал смех. Этот карманник с ведром на голове хочет стать настоящим королем! Куда катится этот мир?

- Я установлю порядок, которого никогда не было! - продолжал он, встав словно оратор на трибуне. - Каждый бездомный получит жилье! Каждый нищий - кусок хлеба! Каждый вор - возможность украсть! Каждая баба - мужика! Все будут счастливы!!!

Толпа ликовала. А я как будто вновь погрузился в театральное представление, только теперь не как зритель, а как участник этого фарса.

- И поможешь мне в этом ты! Ты, Гур, станешь моим героем! - закончил король и ткнул в меня пальцем.

Вот те на. Я бы даже расхохотался от такого заявления, если бы не увидел в голубых глазах дикой решимости. Да, он не шутил. Звучало это как приказ, а не просьба. Не люблю, когда мне приказывают. Но я решил, что не стоило сразу отказываться и провоцировать этого идиота. Надо потянуть время и попытаться объяснить, что из этой затеи ничего не выйдет.

- Это бред, - усмехнулся я. - Я герой барона Горлмида, как я могу выступать на арене за... тебя.

Я хотел сказать «короля», но язык не повернулся. Ну, какой он король? Шут гороховый с ведром на голове. Тут, среди нищих, может он чего и стоит, но там, за пределами серой зоны, он - вор-карманник, по которому давно плачет веревка.

- Не беспокойся об этом, - властно сказал король и прямо спросил: - Ты согласен?

- Закон есть закон, - продолжил я, делая вид, что не услышал его. - Всего в Бангшире двадцать девять знатных домов и двадцать девять героев...