Робаут Жиллиман: Владыка Ультрамара - Эннендейл Дэвид - Страница 27

— Мы столкнулись с последствиями чудовищной ошибки. Необдуманные действия обречены на провал. Запомните этот момент, дети мои. Извлеките из этого урок. Мы ответим здравомыслием на безрассудство и одержим победу. Орки олицетворяют безумие. Им ни за что не победить. Им ничем не защититься от нашего самого мощного оружия — разума, что мы унаследовали от моего Отца. Будьте собой, и пусть каждый выстрел и удар наполнится смыслом!

Он сделал паузу, глядя, как новые штурмовые катера присоединяются к эскадрилье. Двигатели ревели слаженным мощным хором. «Громовые ястребы» кружили словно в гигантском урагане, циклоне из адамантиевых корпусов и аблятивной керамитовой брони. Машины разрушения несли в своем чреве безжалостных богов войны.

— Взгляните на нас! — кричал Жиллиман. — Мы — клинки правосудия моего Отца! Мы — воплощение разумной войны! — Когда «Копье Масали» пролетал по южной дуге своего кольцевого курса, примарх указал на север: — Сейчас! Покажем оркам мощь, которую они должны бояться!

И, словно по мановению его руки, «Громовые ястребы» устремились на север, где сила разума крошила землю в пыль.

Наперебой мигавшие на дисплее шлема белые и красные руны показывали полную бессмыслицу. Нас уже несколько раз пробовал перезагружать визор. В конце концов линзы все-таки настроились на низкую освещенность, и магистр вновь обрел способность видеть.

Пол пирамиды провалился в пролегавшие ниже туннели. Следом туда же рухнули стены. Первоначальная структура комплекса на этом участке была полностью уничтожена. Залы, ходы — все теперь выглядело одинаково. Иаса окружали завалы из битого камня. Чудом не развалившиеся плиты и крупные обломки подпирали друг друга, создавая непроходимые преграды. До потолка было от силы метра три, а во многих местах и того меньше. Развалины пирамиды давили сверху, угрожая вызвать новые обвалы.

Иас не мог сказать наверняка, терял ли он сознание. С момента обрушения в голове остались лишь обрывочные воспоминания, полные белых пятен: падение, невообразимая тяжесть тьмы и холод близкой смерти. Сейчас мрак кое-где разгоняло дрожащее пламя. Новых взрывов не происходило. Магистр почувствовал запах прометия, а в нескольких метрах справа увидел покореженные останки «Лэндрейдера». Машина спасла ему жизнь — приняла на себя удар камнепада и даже после гибели удерживала обломки, не давая им раздавить Ультрамарина.

— Всем капитанам Двадцать второго ордена, — заговорил он в вокс, — доложите обстановку.

Ответа не пришло.

Тогда Иас переключился на открытый канал и принялся вызывать любых выживших. Сначала по одному, затем группами, легионеры отзывались.

«Так мало?» — ужаснулся магистр.

— Все ко мне, — приказал Иас и подошел к поваленному монолиту.

Между его вершиной и потолком едва хватало места, чтобы стоять в полный рост, но ничего более похожего на возвышенность вокруг не наблюдалось. Из-под каменной глыбы сочилась орочья кровь. Иас слышал из темноты приглушенное рычание, но не видел ни одного зеленокожего — только их расплющенные тела. Все немногие выжившие здесь были облачены в силовые доспехи.

«Но сколько же их всего осталось?»

— Локсиас, — вызвал по воксу Иас.

— Магистр, — голос технодесантника был полон боли.

— Где ты?

— Не могу определить. Так или иначе, я все еще в «Праксисе».

— Он уцелел?

— Никак нет.

— Понятно.

— Меня зажало, магистр. Нижняя половина моего тела недееспособна. Полагаю, «Носорог» оказался под завалом. Возможно, мне удастся восстановить работу некоторых систем.

Через лабиринт завалов к Иасу пробирались тени — это выжившие из 221-й роты стягивались к его позиции.

— Что со связью? — спросил магистр ордена у Локсиаса.

Вокс-сигнал постоянно обрывался. Иас пробовал вызвать другие ордены, но слышал только тишину. Он подозревал, что смог установить контакт с остатками 221-й лишь благодаря непосредственной к ним близости.

— Работаю над этим.

— Есть вести от капитана Сирраса или кого-нибудь из 223-й? — и с ним Иас уже несколько раз безуспешно пытался связаться.

— Ауспик исправен, — сообщил Локсиас, — но я не отмечаю никаких признаков жизни над вашим сектором. Судя по всему, постройка разрушилась до основания.

— Благодарю, Локсиас. Если вы сумеете наладить связь с легионом…

— Вы об этом узнаете первым.

Иас окинул взглядом собравшихся перед ним легионеров. Их осталось меньше сотни. Только два отделения присутствовали в полном составе. Остальные заметно поредели.

— Братья, — обратился он к своим воинам, — мы понесли потери, но не стали от этого менее опасными. Мы приспособимся и доведем начатое до конца. Такова наша культура. Такова наша сила.

— Какие будут приказы, магистр? — спросил легионер в доспехе ветерана тактического отделения.

Иас покопался в памяти, вспоминая имя Ультрамарина.

— Бурр, — наконец сказал он, — будем пробиваться наружу и попробуем соединиться с другими орденами.

Ветеран кивнул.

— Куда пойдем?

Иас посмотрел вверх. С потолка, образованного нагромождением разбитых камней, на землю оседала пыль.

— Теоретически, — начал он, — если наверху не осталось никого живого, значит, пирамида сложилась полностью. Над нами миллионы тонн камня. Практически — единственным вариантом для нас остается искать путь дальше вглубь комплекса. Когда найдем более-менее целый участок сети, двинемся на юг.

— Мы с вами, магистр, — сказал Бурр и легонько ударил кулаком по нагруднику; следом за ним жест повторили остальные.

Иас вспомнил, что ветеран был уроженцем Терры. Он прилежно исполнял свой долг и беспрекословно следовал приказам, но его разочарование назначением Иаса было очевидно с самого начала. По оценке магистра, Бурр был из тех легионеров, кто не стремится к личной власти, но пользуется авторитетом у соратников и имеет собственное мнение о командире и его пригодности. Иас всего пару раз имел дело с ним лично, и чаще всего ветеран лишь молча слушал. Он никогда не выказывал неподчинения, но и не пытался скрывать своего недовольства магистром-чужаком.

Однако сейчас неприязни больше не было. Бурр задал вопрос искренне, и ответ его вполне устроил.

Иас развернулся. Со всех сторон выживших Ультрамаринов окружала мешанина теней в давящем мраке. Ни одно направление не сулило ничего хорошего. Очевидного пути вниз не было.

«Теоретически, — подумал он, — учитывая обширность подземного комплекса и наше последнее местоположение в руинах, любая дорога рано или поздно выведет к шахте или нетронутому туннелю. Практически: выбирай путь и дальше его придерживайся».

Он принял решение.

— Сюда, — Иас указал на восток; где-то там сражались их братья, и неважно, сколько до них придется добираться.

Он оказался прав. Уже через десять минут продирания по завалам воины наткнулись на небольшую шахту, в которой едва хватало ширины для космодесантника в полном силовом доспехе. Иас первым полез вниз.

Туда, откуда доносился дикий животный рев.

И звучал он все громче и громче.

7

Спасение

Развертывание

Выживание

Любое действие врага следует воспринимать как откровение. Каждая атака или маневр раскрывают его мотивы, намерения и средства. Даже если неприятельский удар окажется успешен, он подарит вам наиболее точное знание о тактике, оружии и силе противника. Но помните, что враг также учится у вас. И именно верное осмысление всей совокупности знаний становится решающим фактором на войне. Более сообразительный и смекалистый командир сумеет обратить силу соперника против него самого и в конечном счете одержать победу. Робаут Жиллиман «О герменевтике[15] стратегии», 96.34.iii

Перед высадкой десанта «Громовые ястребы» пронеслись над полем боя, обработав склон бортовыми пушками и кассетными бомбами. Жиллиман следил за обстрелом из открытой боковой двери десантного отсека. Орудия Ультрамаринов взметнули огромное облако пыли, а распускающиеся огненные шары взрывов подняли пламенную бурю обломков. На подступах к пирамиде разверзся подлинный ад, тогда как чуть западнее продолжался артобстрел. Среди орков царила суматоха, их наступление застопорилось. Жиллиман видел, как они разбегаются в разные стороны, толкаются, давят друг друга. Зеленый прилив взбурлил. Тысячи трупов устелили изуродованный пейзаж. Хорошее начало.