На железном троне (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 40

Собрав волю в кулак, он стиснул челюсти и тронул своего коня.

«Плотва»[66] фыркнул, словно ощущая переживания своего хозяина, но двинулся вперед уверенным, каким-то даже изящным шагом иноходца.

— Государь, — доложился кавалерист передового разъезда, выдернув Императора из гнетущих его рефлексий.

— Что?

— Все пригороды в баррикадах. За ними вооруженные люди. В нас стреляли, больше желая отогнать, чем убить.

— Один слой баррикад?

— Нет, Государь. Там насколько видно — в глубину наставили их целую прорву. Много позиций на крышах для стрелков. Там и лучники есть, и воины с ружьями, и прочие.

— Ясно, молодцы, — бесцветно как-то ответил Дмитрий, медленно переключаясь на рабочие задачи. — Опыт Копенгагена, значит, решили учесть? Ну что же, недурно.

— Недурно? — Удивленно переспросил один из легатов.

— Чем сильнее враг, тем ценнее победа… — с легкой усмешкой, ответил Дмитрий, подразумевая намного больше чем сказал. Ведь, как в свое время заметил Гай Юлий Цезарь, величайший враг спрячется там, где вы меньше всего будете его искать. И правда? Кто будет искать в себе врага? Это так неочевидно… так неожиданно… так страшно, что и подумать не каждый рискнет…

Стамбул начала XVII века представлял величественное зрелище!

Самый крупный город Европы! Пестрый национальный и религиозный состав. Резиденция Халифа и Константинопольского Патриарха. Мощный торговый и экономический центр. А со времен Ахмеда I еще и незаживающий гнойник постоянных мятежей и непрекращающейся смуты как янычар, так и городских низов.

Кёсем-султан в этот самый момент стояла на вершине минарета, ближайшего к подходящим легионам, и с помощью зрительной трубы наблюдала за происходящим. Инкогнито, разумеется. Ведь покидать дворец ей было нельзя. Смотрела и хмурилась.

Тяжелая, хорошо вооруженная пехота сверкала на солнце начищенными до блеска доспехами. Ее ряды были ровны, а походные «коробочки» аккуратны. Даже сейчас — вне боя. Везде полный порядок и дисциплина.

Вон разбивался лагерь. Практически по линеечке! Совершенно в древнеримском стиле. Она читала много книжек. Она знала… узнала то, на что это было похоже. Копались отхожие места. Возводился небольшой земляной вал по периметру. Да не пьяными извилинами, ровно. Ставились ряды палаток. Одна к одной. И так далее.

Дмитрия, что восседал на своем огромном коне, она обнаружила без труда.

Он просто созерцал, не предпринимая никаких действий.

А вся эта прекрасно организованная и дисциплинированная возня творилась сама собой. Силами офицеров, которых он выдрессировал. Рядом с ним крутились какие-то всадники. Все, как и он, в хороших доспехах.

Вот подскакал рейтар на вороном коне. Странно поднял руку к голове, с трудом удерживая гарцующую скотинку на месте. Явно много скакал, конь еще не остыл и не успокоился.

А вон и пушки.

Но Кёсем-султан они были без интереса. Она в военном деле мало что понимала и оценить разницу между двумя орудиями могла только по размерам да украшениям. Ее больше интересовали люди, которые пришли к ее столице. Люди, которые будут осаждать ее город. Люди, которых возглавлял самый опасный завоеватель эпохи, не потерпевший до сих пор ни одного поражения. Она хотела его остановить на Дунае. Но он обыграл ее, ворвавшись в глубокий тыл прямо у самого сердца Османской Империи. Теперь она хотела задержать его, заставить завязнуть в городских боях, чтобы успели подойти войска от Дуная. Но ей было тревожно. Все высокопоставленные командиры столицы уверяли ее, что, имея всего два легиона взять штурмом Стамбул невозможно. Однако этот лысый безумец все равно нападал. Почему? Неужели он этого не знает? Или может быть чего-то не знает она?

Глава 8

25 июля 1621 года, Стамбул

Раннее утро.

Только-только рассвело. Но жителей Стамбула безжалостно разбудили начавшейся артиллерийской канонадой.

Бам! Бам! Бам!

Бух! Бух! Бабах!

Работали тяжелые шестидюймовые нарезные «Единороги» обоих легионов.

Их задача была проста — вскрыть баррикады и организовать проходы в завалах для штурмовых колонн. Вот они и долбили своими ударными гранатами по выявленным целям.

В воздух поднялся воздушный шар.

Сам шар из толстого шелка с отверстием внизу, куда нагнетался горячий воздух от керосиновой горелки. Сверху клапан для сброса горячего воздуха. Снизу легкая плетеная корзина на свободном подвесе. Он поднимался всего с одним наблюдателем, удерживаясь тонким канатом, дабы не улететь куда-то волею ветра. Но и этого было достаточно, чтобы оперативно отслеживать диспозицию. И, пусть и криво, пусть с задержкой, но корректировать огонь шестидюймовых «Единорогов» при их работе по скрытым целям.

Практически вместе с началом обстрела к городу выдвинулись две роты штурмовиков, два батальона линейной пехоты и две рота гренадеров.

Не доходя пары сотен метров до городской черты, гренадеры развернули свои ручные мортиры и начали беглый обстрел стрелковых гнезд, оборудованных на крышах. Чугунные мины падали под большим углом. Почти что сверху. Из-за чего часто проламывали глиняную черепицу, взрываясь уже где-то внутри здания. Но это никак не спасало положение защитников.

По наступающим штурмовикам открыли беспорядочный огонь со стороны зданий.

Но усиленные нагрудники и шлемы из хорошо закаленной стали надежно держали мягкие свинцовые пули. А потом в дело пошли дробовики. Да накоротке. Где осыпью картечи приласкав, где прикладом. А местами добавляя шпагой или гранатой. Последних они не жалели совершенно. У каждого через плечо висел подсумок с ручными гранатами. Новыми гранатами, которыми Император смог вооружить только штурмовиков. Остальные пока старыми пользовались, фитильными.

Чугунный цилиндрический литой корпус с тонкими стенками. Он собирался из двух половинок, что скручивались на резьбовом соединении, смоченным предварительно жидкой смолой. Полая деревянная ручка. Предельно простой терочный запал на основе фосфора. Этакий упрощенный вариант Stielhandgranate M24, адаптированный под более примитивные технологические возможности Дмитрия. Правда, пороховой заряд, помещаемый в корпус, относительно неплохо изолировался тонкой бумажкой, которую после приклеивания промасливали. Да и запал тоже благодаря хитроумной опечатке довольно долго держался в годном сухом состоянии. Одна беда — муторное и достаточно дорогое производство. Особенно скручивающихся чугунных корпусов и фосфора, без которого все это теряло смысл.

Зато как дело шло?

Открутил крышку деревянной ручки, от которой тянулась бечевка к керамическому шарику в запале. Резко дернул. Услышал шипение. Кинул. Услышал взрыв. Там ведь кроме фосфора был и инициирующий заряд, позволяющий надежно прожечь промасленные бумажки изоляторов. Осечки были, но нечасто и больше по вине операторов. Ведь дергать требовалось достаточно резко и энергично…

Штурмовики работали совсем нетипично для эпохи. Подавляли огонь из окон с помощью дробовиков. Закидывали в помещение одну-две гранаты. И врывались внутрь, добивая всех клинками и прикладами. Продвигались дальше. Если было подозрение, что в помещение за углом кто-то был, то сначала туда заходила граната и только потом — боец.