Город - Константинов Владимир - Страница 85

- У тебя, приятель, валет, король и десятка. Шестнадцать очков. Так?

- Точно! - восхищенно заорал старший. - Ну надо же! Как же это ты делаешь?!

Настала очередь маленького.

- Дама, шестерка, восьмерка. У тебя, маленький, семнадцать очков. Поздравляю!

- Ви, насальник, плям, сисе фсякого факила! - едва не захлебнулся от восторга собственными слюнями леший.

- А тебе, приятель, повезло, - сказал Орлов ушастику. - У тебя два туза.

- Ему, падлюке, всегда везет, - мрачно сказал старший.

Члены группы захвата уже обступили их со всех сторон и с интересом следили за развитем событий. Тимка неожиданно вскочил на стол, распушил свой роскошный хвост и сказал важно старшему:

- Но это же естественно. Так и должно быть.

- О, коты уже заговорили! - удивился леший. Но тут же вспомнил о полученной только-что информации, спросил с обидой в голосе: - Это почему же - естественно? Он чё, умнее здеся всех чё ли?

- Он не умнее. Он хитрее. - Тимка потянулся, вздохнул. - Охо-хо! Учит их жизнь, учит, а им все что об стенку горох.

- Это как это - хитрее?

Кот повернулся к Орлову.

- Гриша, сам скажешь, или мне разрешишь?

- Говори.

- Карты-то крапленые, господа лешие. - Тимка коротко и часто замяукал. - Не зря трещали ваши крутые лбы!

- Не может быть! - воскликнул старший.

Он схватил карты и стал их щупать и просматривать на просвет. Маленький последовал его примеру. Очень скоро оба обнаружили аферу.

- Ах ты, сука! - взревел старший.

Оба лешего набросились на ушастика и принялись его волтузить. Но очень скоро уморились. Безделье сказалось на их физической подготовке. Ушастик забился в угол и жалобно скулил, не помышляя о сопротивлении.

- Ну ты, молоток, начальник! - восхищенно проговорил старший леший, любовно глядя Орлова. - Как ты его! Здорово! Как это тебе удалось?!

Григорий снисходительно усмехнулся.

- Все было не так сложно. Это среди леших он, может быть, один такой. А среди нас, людей, таких много.

- Засланис! - пропищал маленький, злобно оглядываясь на ушастика. - А я визу ему плям все везет и везет, он нас селкает и селкает. Но дазе и не подумал нисего такого. А ты, насальник, его сходу ласкалол. Молодес! Ухаль! Люблю таких.

После разоблачения их приятеля Орлов для старшего и маленького леших стал прямо, как отец родной. По глазам видел, что они готовы последнюю рубашку с себя отдать.

- Отчего же вам денег не платят? - спросил Григорий.

- А кто их, знает, - недовольно ответил старший. - Говорят, что в банке какой-то нет. Можа и врут. Дают маненько жратвой. А денег, говорят, нет. А без них кака же жисть, правильно? Раньше, бывало, пошлешь куклявых. Они водяры наберут, куклявок приволокут. Жисть была! А щас никакой тебе жисти! Эх, чё спрашивать-то!

- Вы давно интересовались насчет денег?

- Давно. Были бы, так соопчили.

- Ну да - сообщили?! Забыли про вас, ребята. Я вчера сам видел, как кассир деньги получил. Точно. Говорят, что и всю задолженность вам вернут.

- Правда что ли?! - встрепенулся старший.

- Обижаешь, приятель! Кассир сейчас уж, наверное, их выдает.

Старший и маленький заволновались, засуетились.

- Слушай, начальник, - не выдержал старший, - ты не поторчишь здесь покудова мы деньги получим, а?!

- Конечно, что за вопрос, - "великодушно" ответил Орлов. - А мы пока ваш инвентарь проверим.

- Каво? А! Ну да, конечно! - обрадовался старший. Он и думать забыл о какой-то там инструкции.

Леших в одно мгновение будто ветром сдуло. Ушастик же продолжал жаться в углу, опасливо на них посматривая.

- А ты что не бежишь вслед за ними?

- А можно? - с надеждой в голосе спросил он.

- Конечно. Беги, пока не передумали, - разрешил Орлов.

Леший бросился следом за приятелями, только пятки засверкали.

Порядок! Путь в понтоны был открыт.

9. Вселенский переполох.

Премьер-министру Грязнову-Водкину снился чудный сон, будто он со своей первой женой Настенькой отдыхал на Черном море. Небо было голубым-голубым, а море - синими-синим, а солнце - ярким, ласковым. И чайки над волной. Благодать!

Кстати, к слову сказать, когда по молодости лет Петр Антонович работал в Остальном мире буровым мастером, они с Настей каждое лето отдыхали на юге. Его имя уже тогда знала вся Россия, поэтому проблем с деньгами у них не было. Могли они себе тогда позволить. Очень даже могли. И люкс в гостинице могли. И ресторан могли. А уж фруктов и все такое - ешь, не хочу. Было дело. А, что говорить, только душу растраивать! А потом он получил задание отправляться в город, осваивать новое месторождение. Сейсмологи утверждали, что под великим болотом скрываются несметные запасы нефти. Настолько они в это уверовали, что смогли убедить тогдашнее правительство в стопроцентном успехе. Вот почему и начали тогда со строительства города. Был даже образован новый трест "Болотнефть", а Грязнова-Водкина назначили его руководителем. Словом, как все началось через эту самую, так и продолжилось через неё же. Когда он прибыл на место, то город уже стоял, а вернее, плавал на понтонах, как огромный безобразный кит. Ну. Приступили к работам. Пробурили одну скажину - пусто. Пробурили вторую - дубль-пусто. Пробурили третью - тот же результат. А ведь каждое бурение, это вам, извините-подвиньтесь, не просто так, вроде как чихнул - и все тут, в копеечку влетало. Этак и "прочихаться" можно, верно? Словом, хотели как лучше, а получилось - как всегда. Когда пятая скважина не дала нефти, на месторождении поставили жирный крест, а трест расформировали. И остался Петр Антонович ни у дел. Куда бедному крестьянину податься? К тому времени в России уже набрала силу перестройка, так её перетак, в бога, в душу, в мать! Все везде разваливалось, трещало, рушилось. Нет, Грязнова-Водкина с его-то квалификацией взяли бы с руками и ногами буровым мастером на любое из уже разведанных месторождений. Но тут Пантокрин, воспользовавшись моментом, объявил суверенитет города, назначил себя верховным правителем, а ему предложил возглавить правительство. Он, дурак, и польстился на высокую должность. Он думает, что без нечистой силы тут никак не обошлось. Точно. Бес попутал. А потом скважины вдруг стали давать болотный газ. Обзавелся он тремя женами, огромной квартирой, "мерседессом", охраной, прислугой из куклявых. Словом, все, как у людей. А что толку? По ночам все равно Настенька снится. Эта шалава, так-перетак, спуталась с каким-то капитаном дальнего плавания ещё до приезда Петра Антоновича в город и бросила его. Вот такие вот дела, в бога, в душу, в мать!