Укради мою жизнь (СИ) - Быстров Олег - Страница 45

— Я уверен в успехе, — проникновенно проговорил Залеский. — Вы справитесь, мы приведём в действие наш план, а по окончании акции я выполню все свои обязательства. Софья тоже ждёт этого, помните об этом, Вик.

На следующее утро высокий вывел его к обыкновенному автомобилю — потрёпанный бежевый седан, никаких тонированных стёкол. За рулём сидел невзрачный мужичок в поношенной куртке. На Вика он глянул лишь мельком.

— Садитесь, Виктор, — напутствовал высокий. — Водитель привезёт и укажет дом. Третий подъезд, пятый этаж, квартира сорок четыре. Три звонка: два коротких и один длинный. Спросят, мол, кого надо? Ответите — привет от Ермолая Крюка. Скажут, не знаем такого. Тогда добавите, что Ермолай от Субботы. Запомнили? Повторите.

— Ох, и хитры же ваши шпионские игры, — вздохнул Вик, но пароли и отзывы повторил.

— Когда закончите в квартире, спускайтесь вниз. Идите через двор, вас будет ждать машина. И ни пуха…

— Идите вы все к чёрту! — с чувством ответил Вик.

Высокий только усмехнулся.

Доехали быстро. Машина тормознула в том же районе Фуфайки, перед обычной пятиэтажкой, очень похожей на ту, где его содержали. Будто и не уезжал никуда. Перед домом неухоженный двор: заброшенная детская песочница, ряд гаражей напротив дома. Между ними что-то вроде аллеи со скамейками. Летом здесь, наверное, мамочки катают коляски с младенцами, а на лавках сидят пенсионерки, перемывая косточки всем: от президента страны до Люськи-шалавы из первого подъезда. Но в это холодное и сырое время года двор был пуст. Всё пространство густо заросло кустами, сейчас голыми и неприветливыми.

И как всегда срывался мелкий и холодный дождь. Нудный, надоевший, хоть осень ещё была только в первой своей половине, делавший настроение совсем уж слякотным.

Въезд во двор был один, остальную территорию огораживал бетонный забор, неизвестно кем и для чего выстроенный. Машина, на которой привезли Вика, стала у въезда.

— Вам туда, — показал рукой на дом водитель.

Вик выбрался из салона, поежился под холодным ветром. Поднял воротник куртки. Машина тут же сдала задним ходом, развернулась и нырнула куда-то в боковую улочку. Вокруг никого не было видно — ни друзей, ни врагов. Казалось, пожелай сейчас Вик, и он мог бы отправиться куда угодно. Но впечатление обманывало — холодная тупость под ложечкой, та особая пустота внутри, к которой он начал уже привыкать в последнее время, были верными признаками, что он в коконе.

Никто не собирался его отпускать. И оператор с энергетическим поводком где-то рядом, и сам Залеский тоже. А там и группа поддержки, если что вдруг пойдёт не так. Полковник обещал присмотр, и так наверняка всё и обстоит. Знать бы еще, где они прячутся. Особенно поводырь.

Он прошёл до нужного подъезда, нашёл квартиру сорок четыре с облупившейся дверью.

На условный звонок дверь приоткрылась.

Показался здоровенный молодой детина, до глаз заросший щетиной. Хмуро оглядел Вика, выслушал пароль и назвал отзыв. Мотнул головой — заходи, мол, и когда Вик сделал шаг, ловко перехватил его за плечо, крутанул лицом к стене и прижал намертво. Одновременно ударом ноги захлопнул дверь. Сноровисто обшарил.

— Извиняй, — прогудел ломким баском, — но бережёного бог бережёт. Проходи в комнату.

В комнате за столом сидели двое: тихо разговаривали, курили, на столе стояли бутылки с пивом. Здоровяк прошёл и примостился третьим. На гостя вроде и не обратили внимания. Лицом к входу сидел мужчина средних лет, но с ранней сединой в голове и с морщинистым костистым лицом. Его Вик не знал. Здоровяк оказался боком к Вику, он тут же приложился к бутылке с пивом. Третий сидел спиной, сгорбившись над столом.

А ведь тут наверняка всё пишется и фиксируется, соображал Вик. Он должен сейчас разыграть торг, убедить Неукротимых, что ему можно доверять, и что у него есть товар. Много-много товара. И одновременно условиться о встрече с Громом, потому что боевик с внешностью байкера и пристрастием читать умные книги нужен ему, Вику, просто до зарезу.

Полковник помянул, что покупатели Вика знают, мол, чужого они близко к себе не подпустят. Но ни одной знакомой физиономии что-то пока не наблюдается, и что — импровизировать? Рассказывать, как он встречался с главарём, как познакомился? Подобная откровенность, вообще говоря, у этих ребят не в чести, последствия могут быть самые неожиданные. Виктор ещё мешкал у порога, размышляя как лучше начать разговор, когда третий неожиданно повернулся.

— Ну что ты, вор, топчешься как школьник, сбежавший в бордель с уроков? — сказал он и хрипло рассмеялся. — Заходи, здесь все свои. Потолкуем…

Это был Мрачный, правая рука Грома. Самый верный и проверенный его помощник.

32

Вик прошёл к столу, занял свободный четвёртый стул. Теперь они сидели кружком, как старые добрые товарищи, собравшиеся попить пивка. Морщинистый смотрел на Вика в упор, будто надеялся прочесть его мысли. Молодой хлебал из бутылки.

— Вот уж не ожидал тебя здесь встретить, тягун, — продолжал Мрачный. — Ты ж всегда был честным вором, с барыгами не связывался. Ну, разве что сдавал им добычу, так то совсем другое дело. А теперь что — перешёл на перепродажу?

— Времена меняются, — натужно улыбнулся Вик. — Подвернулась возможность срубить хорошие денежки, что бы не воспользоваться…

Он пытался просчитать варианты. Где-то рядом должны находиться Залеский со «шкафом». В соседней квартире, например. Не отпустит полковник тягуна далеко — а вдруг аппаратура на дальнем расстоянии даст сбой? И на самотёк дело не пустит. Он прикинул — на площадке было три двери. В одну вошёл он, другая дверь осталась сзади, и третья — справа. За одной Залеский с оператором, за другой — охрана? Кто где? Или они все вместе в одной из квартир?

— Мрачный, а ты этого хлопца хорошо знаешь? — неожиданно встрял морщинистый. — Что-то глазки у него бегают. Не подстава ли?

Молодой тут же отставил бутылку и насторожился.

— Успокойся, Никола, за этого паренька я ручаюсь. Не первый день витакс у него беру. Правда, раньше он сам таскал каштаны из огня, а теперь вот перекрасился. Но мы товар вначале проверим.

— Перекрасился, или ссучился? — опять встрял Никола.

— Если ссучился — удавим, — спокойно заявил Мрачный. — Говори, Вик.

— Вот с тобой, Мрачный, говорить я буду, — принял решение Вик. — Эти двое, если помощники твои, пусть помалкивают в тряпочку. Потому что если и связывался я когда с вашим братом боевиком, так только с Громом. Ему — верю. А ты — его человек, потому и тебе верю.

Никола с молодым переглянулись, но промолчали.

— Куш — две канистры по пятьсот лет, — продолжал Вик. — Сдаю оптом, потому цену немножко сброшу. Но торговаться буду только с Громом. И канистры отдам только ему.

— Знатный куш, слов нет, — задумался Мрачный. — Только непонятка выходит. Когда ты свою добычу нам сбрасывал, тут всё ясно было. А теперь — откуда дровишки? Тягуну, чтоб столько натаскать, нужно несколько лет без сна и отдыха бегать.

— У Царёва одолжил, — хохотнул Вик. — Он на своих митингах теперь всем раздаёт — кому сколько нужно…

— Я ж говорю, Мрачный, — просипел Никола, — ряженого к нам прислали. Вместо дела шутки шутит. Порезать его на ремни, чтоб шутил меньше, а витакс забрать!

Молодой набычился, но в разговор пока не вступал. А вот Мрачный напрягся. Слишком свежи были в памяти события на площади Свершений, а помощник главаря, несмотря на свой простоватый вид, обладал завидной сообразительностью. Упоминание митинга вызвало у него правильные ассоциации: боевик даже как бы невзначай огляделся — не слушает ли кто посторонний беседу?

Однако тут же взял себя в руки, уставился на Вика:

— Ладно, бог с тобой, вор. Нам твои секреты без надобности. Уговоримся так — назначаем место. Ты привозишь товар, мы — деньги. Совершаем честный обмен и разбегаемся.

— Нет, так не пойдёт, — упрямо покрутил головой Вик и пристально посмотрел в глаза собеседника. — Мне нужен Гром. Витакс отдам только ему.