Пастух для крокодилов (СИ) - Возный Сергей - Страница 27

Вот и все. Случайные связи, экзотика, мечты о жизни далекой и безопасной... прах, тлен, иллюзии. Ружье, висящее на стене, обязательно выстрелит - не нами придумано. Тьфу, что за хренота на ум полезла - прочь ее, прочь! Делом нужно заниматься, а переваривать будешь после!

Вновь мушка в прорези, вновь под ребро упирается. Бац! В живот, чтоб помучился. Мы не садисты, но воздастся каждому по делам его!

Залегли опять каратели, даже не стреляют - сколько их там, кстати? Оба-на: семеро, не считая безногих-увечных. Четыре мушкетера, стало быть, юркнули в траву, того и гляди с тыла зайдут! Сваливаем, ребята, да пошустрее! Движение - жизнь! Бегом, ползком и на карачках. Залегли, прицелились - бац! Готово! Дальше пошли.

Карателей подвела азартность. Сообразив, что имеют дело с единственным противником, сосредоточили все внимание на окрестных джунглях и совсем перестали контролировать свой тыл. Непростительная ошибка. Первым это понял сержант, получив в спину полновесный заряд картечи из крестьянского дробовика. Напарник, оказавшийся рядом, успел заметить исчезающую за углом фигуру и полоснул по ней очередью, но не услышал ни криков, ни стонов. Выругавшись на языке сайбо "коричневый берет" обошел вокруг хижины и обнаружил истекающего кровью крестьянина. Хотел прикладом добить, но цвикнула пуля из соседней хижины, пробив ему голову.

- Н-да, вот тебе и бараны, - прокомментировал Богуславский, наблюдая процесс из джунглей. Одиннадцать мужчин... нет, уже девять. Шесть гладкостволок, два карабина, винтовка колониальной эпохи. Неплохой арсенал, в общем и в целом, вполне достаточный, чтобы устроить карателям маленькую, но жестокую битву. Еще несколько беретов коричневых превратить в решето.

- Ну, что ж, мужики, уважаю, - сказал тихо, взглянув на часы. Двадцать минут прошло; можно сваливать с чистой совестью. Крестьяне долго не выстоят, но дополнительные четверть часа подарят беглецам наверняка.

- Спасибо, мужики. Извиняйте, что так вышло...

Опять бег. Быстрый, утомительный - по пресеченной местности, где любая ветка норовит зацепить тебя под колено или выколоть глаз. Вот и просвет впереди, болотом запахло, сыростью. Еще пара метров и берег.

- Твою ж маму!.. - произнес Богуславский чуть растерянно, переходя на шаг. - Я вам где сказал быть?!

Адресовался сей вопрос непосредственно Кире, но и господина Суханова вполне затрагивал. Клиент с телохранительницей обнаружились на берегу, возле лодки, оружие держали наперевес и явно считали себя готовыми к обороне.

- Я же специально время тянул, чтобы фору вам дать! Патронов кучу спалил!

- А мы тебя ждали, - улыбнулась девушка с невинностью нашалившего ребенка. - Все равно ведь не умеем в джунглях ни жить, ни прятаться, и вообще я змей боюсь! А ты обещал, что вернешься, вот мы и подумали...

Времени на эмоции Богдан тратить не стал - метнулся, первым делом, в кусты, к тайнику. Вторая лодка оказалась тут, и судьба ее была незавидной.

- Тактика выжженной земли, - пробормотал Богдан, прошибая в днище изрядную дыру ножом. Весло прихватил с собой, достиг в два прыжка "своей" лодки, и та тяжело съехала по глине вместе с пассажирами. Сам заскочил. Не яхта, но сгодится.

Позади остались деревня и берег, сделавшийся за три дня почти родным. Относительная цивилизация, люди, жилье.

Впереди лежала неизвестность.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАЗАМИ ДИЧИ

Глава двенадцатая

В которой раскрывается глубокий смысл хронологических

ошибок, а мертвый зверь спасает живых людей

Огонь лижет сухие ветки, струится по ним, опасный и ласковый как змея. Не столько тело греет, сколько душу, придавая сырой тропической ночи оттенок родного, уютного, оставленного в тысячах километров отсюда.

- Вы не поверите, насколько просто все начиналось, - сказал Дмитрий Константинович, ковыряя складной ложкой содержимое консервной банки. От алкоголя Богдан клиенту настоятельно посоветовал воздержаться, и теперь соленая волокнистая тушенка не лезла Суханову в горло.

- Примитивно, как и большинство крупных дел. Собрались в сауне с друзьями, выпили, разговорились. Традиционная мужская беседа, про баб, про машины, да про охоту. Тут выясняется, что практически все мои, так сказать, коллеги до самозабвения любят щекотать себе нервы - то на медведя с рогатиной ходят, то еще чего. Все, кроме меня. Не поверите, насколько живописно они все это представили: релаксация, дескать, полное обновление взглядов на мир и пробуждение вкуса к жизни!

- Как раз то, чего вам так не хватало, - подытожил Богуславский, приканчивая свою порцию сухпайка. Без ехидства подытожил и без укоризны, но клиент, похоже, все равно, обиделся.

- Да, именно этого не хватало, - судя по тону, пожалел уже господин Суханов о своей откровенности, однако, манерничать и замыкаться посчитал несолидным. Нахмурился, ложка его выудила из банки еще кусок мяса, повертел задумчиво перед собой.

- Я думаю, Богдан, тебе по роду деятельности часто приходится общаться с богатыми людьми, поэтому ты должен меня понять. Большинство из тех, кто достиг чего-то в этой жизни, имеет авантюрный склад характера. Мы все когда-то прошли, так сказать, эпоху первоначального накопления капитала, привыкли к риску и к наградам за него...

- Да, я знаю, - перебивать клиента вторично было явным хамством, но уж очень не хотелось сейчас Богуславскому слушать банальности. - Раньше вы себя чувствовали крутыми и дерзкими мужиками, пиратами ХХ века, а потом все изменилось. Бизнес стал упорядоченным, "бабло" потекло само, вместо рэкетиров пришли чиновники-бюрократы. Скучно вам стало.

- Именно. Не забывай еще про необходимость поддерживать имидж в своем кругу. Мужская компания, знаешь ли. Говоря короче, я решил посвятить свой отпуск не лежанию на Лазурном Берегу, а кое-чему другому.

- Подготовке революции в одной, отдельно взятой стране?

- Ну да, можно сказать и так...

...Бывают моменты, когда самый замкнутый человек начинает остро нуждаться в общении, чему способствует специфическая окружающая обстановка. Сословные различия стираются почти незаметно, тишина и безлюдье давят на нервы, а отношения упрощаются до патриархально-бытовых, когда и не поймешь уже толком, "ху из ху". Богдан знал, что так будет. Повидал упрощение нравов неоднократно, а потому вызывать клиента на откровенность не спешил. Греб себе молча веслом, уводя лодку узкими протоками, пока не причалила та к одному из островов. Выволок и замаскировал плавсредство, лагерь обустроил. Еще какое-то время ушло на заготовку дров и выкапывание ямы, призванной скрыть пламя костра от чужих взоров. Разговаривать теперь, в целях конспирации, пришлось шепотом, что придавало беседе особую доверительность и откровениям способствовало.

- Можно сказать и так, Богдан, хотя политические соображения для меня стояли на последнем месте. Эта страна, как ты понимаешь, кладезь природных богатств, с которыми нынешняя власть не умеет обращаться.

- Вы решили их научить, Дмитрий Константинович? Вырабатывать ускоренными темпами недра и гнать сырье на Запад за бесценок? Благо, отечественный опыт у вас имеется, - еще не договорив, встретился взглядом с Кирой и ощутил исходящую от нее волну неодобрения. "Да что это со мной сегодня?! Как сопляк-идеалист критикую всех, будто сам святой! Может, пытаюсь забыть таким макаром про деревню и про вдову? А эта вон как зыркает... хранительница тела, блин! Ничего, пошипишь и остынешь!"

- Богдан, ты хочешь со мной поссориться? - спросил Суханов очень спокойно и внятно. - Если я тебе кажусь воплощением пресловутой российской олигархии...

- Да все в порядке, Дмитрий Константинович. У меня, наверное, запал после боя еще не вышел, прошу прощения.