Гарем Пришельца (Сборник) (СИ) - Волознев Игорь Валентинович - Страница 44

Его беспрерывный утончающийся визг высверлил дырку в моих мозгах. Я задыхался от дыма, валившего из его брюха. Брэссум ударами клешней превратил стол в щепки и попёр прямо на меня, загоняя в угол. Отступать было некуда: путь к дверям преграждали груда обломков и раскинутые щупальца. Увернувшись от выброшенной лапы, я метнулся к стене и по железному хламу перебрался в самый угол. Брэссум следовал за мной. И вот настал страшный миг, когда надо мной зависли его конечности. Я съёжился, прикрывшись металлическим листом.

Но щупальца монстра, вместо того, чтобы вцепиться в меня, вдруг свернулись в кольца, а всё его громадное тело завалилось набок и затряслось. Я отшвырнул лист. Брэссум агонизировал буквально в паре метров от меня и, как я сразу понял, уже не представлял опасности.

Я, наконец, получил возможность достать из рюкзака и надеть кислородную маску. Но и в маске я не мог отдышаться. Пот заливал мне глаза, к тому же я чувствовал такую слабость, что не в силах был встать на ноги. Мне пришлось ползти, чтобы обогнуть чудовище и добраться до двери. Лишь здесь, у выхода в коридор, я перехватил бластер, поправил за спиной рюкзак и встал, цепляясь за дверной косяк.

В коридор я вышел с опаской и двинулся вдоль стены, озираясь и прислушиваясь к звукам. Каждую секунду я ждал нападения экрогианца и весь дрожал, ноги подкашивались от слабости, стёкла на маске запотели так, что я почти ничего не видел. В конце концов мне пришлось снять маску и засунуть её обратно в рюкзак.

В коридоре воздух был свежее, хотя и здесь воняло горелым брэссумом. Добравшись до угла, я остановился перевести дыхание. Палец мой всё время лежал на спусковой кнопке. Мне казалось, что теперь экрогианец, зная о гибели двух своих брэссумов, откажется от намерения натравить на меня третьего монстра и постарается прикончить меня из бластера. Поэтому выстрелов я ждал отовсюду, из-за любого угла, и сам, в свою очередь, готов был начать стрельбу. У меня просто не было другого выхода. Или я убью экрогианца, или он меня. Я боялся только его. Оставшийся брэссум почему-то страшил меня гораздо меньше. У меня ещё оставался для него небольшой запас водки, а главное — приближение брэссума я услышу издалека. Зато экрогианец мог подкрасться бесшумно.

Всё кругом молчало, и я рискнул двинуться вперёд. Я шёл к рулевому отсеку. Я почему-то был уверен, что только там могу застать экрогианца. Кроме того, оттуда можно было наблюдать за полётом корабля, который, если верить Гредиру, был уже на подлёте к Эргальсу, а также попробовать выйти на связь с центральным компьютером. Возможно, моих скромных познаний хватит, чтобы дать ему команду направить в эфир сигнал «СОС».

Фильмы о космических полётах сослужили мне хорошую службу. Благодаря им я довольно быстро освоился среди коридоров и кают. По крайней мере, до рулевого отсека я добрался без особых затруднений. Двери его были распахнуты и за ними уже издалека виден был громадный, мерцающий счётчиками и экранами пульт с большим экраном.

Заметив меня в дверях, кошмарный гуманоид нырнул за выступ пульта. Моё появление, по-видимому, было для него неожиданностью. Несколько минут я стоял за дверью, держа палец на спусковой кнопке, и ждал, когда он выдаст себя. Но он не показывался. Тогда я вбежал в отсек и укрылся за креслом, не спуская глаз с выступа, за которым прятался зеленокожий убийца.

Огромный экран светился прямо передо мной. Почти всю его поверхность занимала приближающаяся планета, подёрнутая голубоватой атмосферной дымкой. Гредир был прав: звездолёт подходил к Эргальсу. На нижней части экрана крупные буквы галактического эсперанто составляли название планеты.

Голубой диск с одного бока освещался солнцем, с другого тонул в тени. На дневной стороне, если присмотреться, можно было различить очертания материков и больших городов, похожих на цветную мозаику, а на вечерней видны были скопления огней, обозначавших города и ленты шоссе. Кроме того, атмосферу тут и там прорезывали грозди знаменитых эргальских фейерверков. На планете кипел карнавал. И странным, чудовищно противоестественным казалось мне в те минуты, что они там веселятся, горланят на стадионах, танцуют на залитых огнями площадях, а у нас в коридорах лежат изуродованные трупы и какой-то полоумный псевдопрофессор замышляет неслыханное по своей жестокости преступление…

За пультом раздался какой-то необычный, вибрирующий свист, и что-то тяжёлое завозилось в углу. Грохнули об пол тяжёлые конечности. Я опрометью кинулся обратно в коридор, пробежал его, задыхаясь, и юркнул за угол. В рулевом отсеке находился третий брэссум. Экрогианец свистом натравливал его на меня!

За угол я свернул вовремя: в коридоре полыхнул бластерный луч и прошёлся по стене в считанных сантиметрах от меня. А потом из дверей рулевого отсека вывалился брэссум и, тяжело сопя, хрипя, рыча и гремя конечностями, направился в мою сторону. В эти минуты мне важно было знать, идёт ли за ним экрогианец. Вооружённая бластером зеленокожая тварь могла пойти за своим «псом», используя его как прикрытие. В этом случае брэссум и его хозяин становились для меня опасными вдвойне.

Я сбежал вниз по лестнице и затаился. Вскоре и брэссум, грохоча и неуклюже переваливаясь, стал сползать по ступенькам. Выбрав момент, я рассмотрел его внимательней. К своей радости я убедился, что экрогианца за его тушей нет. Это было тем более удивительно, что зеленокожему представлялся отличный случай расправиться со мной. А он остался в рулевом отсеке. Значит, у него действительно были там какие-то серьёзные дела, коли ради них он отказался от погони, сулившей ему почти верный успех.

И ещё одно открытие я сделал, наблюдая за спускавшимся брэссумом. Этот, третий, брэссум был ранен. Уж не знаю, как и чем астронавты ухитрились переломать ему клешню и повредить переднюю лапу, но ясно было одно: без боя они не сдались, они сопротивлялись, хотя в конечном счёте оказались бессильны против огнеупорных непробиваемых тварей.

Монстр спустился по лестнице, выбрался в коридор и двинулся в мою сторону. Он шёл медленно, припадая на бок. Под брюхом у него волочился обломок клешни. Сейчас я уже не слишком боялся и маршрут для отступления выбирал расчётливо, с тем, чтобы всегда иметь в тылу лестницу или смежный коридор. Вообще удрать от хромого брэссума не составляло труда, но я каждую минуту опасался, что в гонки вмешается экрогианец. Тогда моё положение резко осложнится.

Я заглянул в рюкзак и убедился, что ничего подходящего, что можно было бы использовать в качестве наживки, там нет. Ботинки с помпонами, разумеется, в счёт не шли. При виде их я с отчаянием в сердце подумал, что мне уже не придётся разгуливать в них по улицам эргальских городов. Меня мучили дурные предчувствия. Я не мог дать себе в них отчёт, но мне определённо казалось, что ничего хорошего меня не ждёт. Передряга, в которую я попал, была слишком страшной, чтобы я мог надеяться выбраться из неё. Жгут мне пришлось сделать из одежды какого-то мертвеца. Когда я сдирал с него окровавленную майку, я обливался ледяным потом и у меня тряслись руки. Они тряслись, когда я выливал на эту майку остатки водки, когда приближался с ней к чудовищу, когда швырял её ему под брюхо. Монстр, как и следовало ожидать, заинтересовался майкой. Но на этот раз мне не повезло. Разглядеть под брюхом майку мне помешала оторванная клешня, к тому же тварь проглотила наживку так быстро, что мои выстрелы оказались бесполезны. А больше водки у меня не было.

Пришлось снова отступать.

Идя, я думал о том, что если в погоню не вмешается экрогианец, то я могу без особых проблем уходить от хромого чудовища, кружа по одним и тем же коридорам и лестницам. Но бесконечно это продолжаться не могло. Я должен был когда-нибудь заснуть. В отличие от брэссума, который не спит неделями. Вот тогда он и настигнет меня.

Монстр словно понимал это. Он двигался неторопливо и упорно, как запрограммированный механизм. Я всё время слышал за спиной грохот его лап и лязг болтающейся клешни. Мне надо было срочно что-то предпринимать, что-то придумывать, пока у меня была ещё относительно свежая голова и в события не вмешался экрогианец. Но на ум ничего не приходило, кроме этого трюка с водкой и жгутами. На седьмом или восьмом круге я сказал себе, что не может быть, чтобы на таком большом корабле не было спиртного. Оно наверняка где-то есть. И я усиленно шевелил мозгами, мысленно прокручивая десятки фильмов о космических путешествиях и вспоминая эпизоды, где речь заходила о выпивке. Спиртное звездолётчики могли держать у себя в каютах или в кубрике. Однако больше вероятности было разыскать его на камбузе.