Фальшивый наследник (СИ) - Шилов Игорь Александрович - Страница 75

  Сушу покинули, не дождавшись рассвета. Самый опытный из рулевых, имеющихся в нашем распоряжении, взялся провести корабли на острова, где расположились многочисленные рынки сбыта и торговые точки, только при условии, что ему позволят выставлять курс движения, на его усмотрение. Поэтому вероятность по петлять у нас присутствует и лишние пару часов помехой, на мало знакомом маршруте, не будут. Отдаляясь от земли, я нет нет да и переводил взгляд в ту сторону, где остался мой новый корабль, больше чем сорок человек личного состава и плотник, пообещавший к нашему возвращению заменить голову языкастого чудища, торчащую на носу громадного судна, на средних размеров летучую мышку, точную копию той, что обнимает своими крыльями золотой столбик, висящий у меня на шее. Без этой реконструкции, легальный путь моей обновке, куда либо, заказан. Родственники бывшего владельца корабля, опознают своё имущество, по этой характерной детали, в лёгкую. Ну а после ожидаемых изменений - простите друзья, мало ли судов, точно такого же проекта, бороздят моря и океаны. "Нет головы, нет проблемы" - кажется, так говорил вождь всех народов.

  Первый день нового перехода прошёл быстро, ночь ещё не заметнее, почти всё их время потратил на восстановление, растраченных на разные мелочи, сил, вот оно в памяти и не отложилось. Да и чему там было откладываться? Днём валялся у себя в шатре, тупо глядя в его заострённый потолок, когда звали, шёл подкрепляться очередной, сокращённой почти в двое, пайкой, потом снова лежал на жёсткой подстилке и думал про разные гадости. С приходом темноты ещё раз поел, не заостряя внимания на скудный рацион и отчаянное возмущение желудка, затем прошёлся по плотно загруженному трюму, перекинулся парой, ничего не значащих, фраз с дневальными, немного поболтал с главным помощником и вернулся обратно, в каюту, где вскоре заснул, крепким, и спокойным сном присущим человеку, достойно выполнившим все, возложенные на него, обязанности. А вот с приходом очередного утра, резко изменил своё поведение. Поднялся с первыми лучами солнца, размялся, по усиленной программе, затем вылил на себя пару вёдер забортной воды, переоделся в чистое и, не дожидаясь общего завтрака, по быстрому перекусил: двумя горстями сухофруктов и кружкой пресной воды. Вновь выйдя на палубу, поговорил о жизни с рулевыми, прикинул расстояние до впереди идущих кораблей, пару минут, взглядом все видящего хозяина, последил за работой гребцов, а когда и это надоело, спустился в трюм, и приступил к более тщательному разбору награбленных ценностей. Чтобы их, как следует перелопатить, не одна неделя понадобиться, так что от безделья я тут, не помру.

  Занятие, по разглядыванию отвоёванного, вскоре так увлекло, что остальные мысли сразу же отошли на второй план. Оказывается, я ещё тот барахольщик, а уж какой любитель халявной наживы, так это и вовсе, словами не описать. Тюки с тканями заставлял распаковывать не по разу, качество материи оценивал самостоятельно, метраж измерял досконально, а сколько умножал и прибавлял, старательно складывая в уме каждую, будущую копеечку, и припомнить не могу. С тряпками провозился часов пять, а может быть и больше, за временем не следил. Но потом, занятие это, начало надоедать, и я переключился на новую номенклатуру. Что то около часа потолкался рядом с кожей, сортируя её по толщине и твёрдости, потом, какое то время, постоял рядом с посудой из глины, глядя на то, как бережно переставляли её крепкие руки свободных от вахты матросов, дальше пошла обувь, складированная на месте, где до этого стояла сера в корзинах, оставленная на хранение, на новом корабле. Когда же дело дошло до одежды, занялся ей сам, подыскивая в очередном из вскрытых мешков, чего нибудь по приличнее на себя. И так меня это, не очень достойное благородной персоны, дело, увлекло, что не попадись мне в руки огромный, и страшно тяжёлый тюк, просидел бы рядом со штанами и рубахами до самого ужина.

  - Ну чего, давайте, развязывайте его. Может в этом мешке, мне что ни будь понравится - приказал я завхозу, тщательно подбирая слова из своего не богатого словарного запаса.

  Развязали находку быстро, но пока добрались до её содержимого, времени потратили изрядно. Каждое изделие, находящееся в этом, почти квадратном, мешке, чьими то бережными руками было замотано в грубую тряпку, затем упаковано в деревянную коробку, потом уложено в дорогую ткань, а кроме этого ещё и переложено тонкой, почти невесомой кожей. Как оказалось, в этом мире так могли упаковывать только одну вещь, которая вскоре и предстала моему любопытному взору. Этот тюк был полностью забит холодным оружием и досталось мне его, не пару экземпляров, а целый арсенал: очень красивого, качественно изготовленного, в количестве аж двадцати восьми штук, в комплекте с ножнами и в подарочной упаковке.

  - И сколько всё это, может стоить? - спросил я изумлённого завхоза, помогавшего мне разбираться с неожиданной находкой.

  - Простите, хозяин, но вам это лучше знать. Я с такими дорогими вещами никогда ещё не сталкивался - ответил он мне, извиняясь.

  - Ну хотя бы примерно, можешь сказать? - не отставал я, так как мне то сравнивать совсем было не с чем, у меня в руках настоящие то деньги появились пару недель тому назад.

  - Вам лучше спросить господина Риктура - перевёл стрелки помощник, - он быстрее оценит этот товар. Я догадываюсь, что это очень дорогие мечи, но сколько за них можно выручить, понятия не имею.

  Время поразмыслить над, неожиданно свалившимися на мою голову, подарками, у меня было. Путь до мифических, для многих из нас, островов, оказался не близким. Я успел и оружием налюбоваться, и принять решение о его дальнейшей судьбе, ещё не раз переоценить ценность того или иного товара, хранящегося в моём трюме, и даже стратегию поведения, при сбыте каждого из них, мне и ту удалось выработать, а острова на горизонте так и не показывались. Поэтому, когда мы всё таки достигли первого из них, я был готов к любому развитию событий и если бы понадобилось, то сбыть, перепавший мне по случаю, товар сумел бы в течении одних суток.

  К работе приступил сразу же, после успешной швартовки моего корабля, у одного из многочисленных причалов, огромного порта. Прихватив с собой завхоза, походкой уверенного в своих силах человека, отправился прямиком на местный рынок, по словам одного из местных грузчиков, стоящий всего в сотне шагов от побережья. Разномастные, исключительно каменные, портовые сооружения, кое где стоящие чуть ли не у самой воды, сначала плавно перетекли в мелкие, выстроенные из дерева и наспех, лавчонки, реализующие разную мелочь и бомжеватого вида продукты. Те, в свою очередь, вывели нас на короткую, но широкую улицу, заполненную до отказа транспортом разных моделей, а уж она то и привела меня к главной, торговой площадке, забитой огромным количеством угодливых продавцов и любопытных покупателей, громко говорящих почти на всех языках, что мне удалось в этом мире уже слышать. Торговали на этом рынке всем, чем было возможно. Пожалуй, лишь бытовой техники и электроники, здесь я не увидел. Но, по причине отсутствия электричества, этот вид товара меня и не очень интересовал. А остальное было представлено в таком огромном ассортименте, что у нас с помощником, глаза начали разбегаться с первых же шагов, сделанных по этому огромному павильону, расположившемуся прямо под открытым небом. Мы перебрасывали свои удивлённые взгляды, то с экзотических плодов на не менее редкие медные и бронзовые полосы, то скромно уводили зрачки в сторону, глотая обильно выделяющуюся слюну, от огромных кусков вяленого мяса, то наоборот, пристально изучали ими поделки, чем то похожие на те, что нам предстоит самим продавать. У разложенных, прямо на земле, тканей я задержался, а мой заместитель, заприметив торговцев любимыми всеми нами сухофруктов, на минутку переместился к ним, после чего, на этом рынке, мы друг друга больше и не видели.

  Потратив на изучение цен и товаров большую половину первого дня, уже во второй его части я начал пристраивать свою глиняную посуду, здраво рассудив, что с этим барахлом надо расставаться в первую очередь. Потолкавшись среди производителей скромного ширпотреба, выискал среди них самого горластого, умудрявшегося сбагривать свои дешёвые тарелки и кувшины, чуть ли не каждому интересующемуся. Понимая, что убивать его надо сразу, предложил на имеющийся в моём распоряжении товар такую цену, от которой даже у этого человека, явно много чего повидавшего на своём долгом веку, глаза округлились и прослезились огромными каплями сливочного масла.